Читать интересную книгу Шаляпин - Виталий Дмитриевский

Абдулов наблюдал Шаляпина и в домашней обстановке, с близкими ему людьми. В квартире К. А. Коровина на Мясницкой часто бывала молодежь, повзрослевшие дети Шаляпина со своими друзьями. Коровин поражал всех невероятными рассказами, в которых трудно было отличить истину от вымысла, Шаляпин не отставал от него, Луначарский сочинял «научные» доклады на заданную тему: например, о производстве пуговиц в Южной Аргентине. Тут молодежь превращалась в благодарных зрителей: с огромного дивана все с восторгом следили за состязанием в остроумии, импровизации, выдумке.

Студия привлекала внимание многих артистов Художественного театра, в том числе и Евгения Багратионовича Вахтангова. Пристально следил за ее работой и заведующий Театральным отделом Наркомпроса Вс. Мейерхольд. 28 января 1921 года вождь «Театрального Октября» намеревался побывать на спектакле студии, но заболел и послал студийцам извинительное письмо с просьбой «поздравить… Вашего вожака гениального Федора Ивановича с новыми днями деятельности вашей студии… Будьте всегда уверены: я всегда всей душой с вами… Да здравствует молодая армия Театрального Октября. Вс. Мейерхольд. 31.1.21 г.».

На один из студийных капустников Федор Иванович привел И. М. Москвина, В. И. Качалова, известного конферансье Б. С. Борисова. Они тут же включились в программу, сымпровизировав «хор братьев Кроликовых» — это была пародия на популярный в ту пору хор братьев Зайцевых, выступавший в театрах миниатюр. Качалов надвинул на глаза кепку и обернул шею кашне, Москвин подвязал красным носовым платком якобы заболевшие зубы, Борисов надел феску Абдулова, Шаляпин взъерошил себе волосы, и они запели вразнобой, кто в лес, кто по дрова. Впоследствии этот номер студийцы неизменно включали в свои капустники.

…А в Петрограде у Шаляпина тоже творческие замыслы — он намерен выступить на драматической сцене.

Мысль выступить в драматической роли давно владела Шаляпиным. Ю. М. Юрьев помнил, что Федор Иванович намеревался сыграть Люцифера в «Каине» Байрона. Да и саму идею поставить в Художественном театре «Каина» подсказал Станиславскому Шаляпин…

Еще в 1898 году Стасов предрекал 25-летнему Шаляпину возможную блестящую карьеру драматического актера. Интерес певца к драме проявлялся весьма разнообразно: он любил читать друзьям «Моцарта и Сальери» Пушкина, пьесу Горького «На дне», репетировал с И. М. Москвиным роль Сатина, вместе с В. Ф. Комиссаржевской исполнял в концертной интерпретации «Манфреда» Байрона. Существование в «пограничной области» музыкального и драматического искусства и даже в заведомо слабых музыкально-сценических характерах позволяло ему подниматься до высокого трагизма. Поэтому, когда 10 ноября 1918 года в Александрийском театре состоялся торжественный вечер, посвященный столетию со дня рождения И. С. Тургенева, Шаляпин решил сыграть Яшку Турка в инсценировке «Певцов». В трактовке Шаляпина Яшка приобрел близкие ему черты ранних рассказов Горького: «Два босяка», «Челкаш» и др.

В молодые годы Шаляпин часто бывал за кулисами Александрийского театра. Теперь, спустя 20 лет, он пришел сюда как равный партнер выдающихся мастеров. Но, как вспоминал режиссер и актер Л. С. Вивьен, Шаляпин держал себя скромно, даже застенчиво, ответственно относился к небольшой, в общем-то, роли: «Несколько фраз, не больше. И вот что удивительно — этот гениальный мастер, у которого мы учились сценическому поведению, уменью лепить образ, сидел на репетиции тихо, в углу, словно робкий ученик… В спектакле Шаляпин спел „Лучинушку“, и как он ее спел!»

Весной 1919 года инсценировка «Певцов» с участием Шаляпина была показана на сцене Народного дома.

Шаляпина по-прежнему привлекают фигуры мощные, бунтарские. Артист мечтает поставить цикл музыкальных инсценировок по картине Репина «Бурлаки» и русской песне «Дубинушка», «Осуждение Фауста», «Манфред», и снова воображение возвращает его к казацкому атаману Степану Разину. 4 октября 1918 года в Вестнике общественно-политической жизни, искусства, театра и литературы (№ 14) появилось сообщение: «В кинематографических кругах возникла идея создать большую кинематографическую картину „Стенька Разин“. К разработке сценария привлечен и Максим Горький. Главное действующее лицо сыграет Шаляпин. Съемки будут происходить на Волге». Эти же сведения спустя пять лет подтверждает и журнал «Печать и революция» (1923. № 2). Идею всячески поддерживал и Луначарский. Фильм, однако, поставлен не был. В 1919 году Мариинский театр предполагал возобновить хореографическую картину М. М. Фокина «Стенька Разин» с участием Шаляпина. Замысел также не реализовался.

…В зимнем Петрограде разруха заметна больше, чем в Москве. Торцовые мостовые, деревянные брикеты и доски разобраны на дрова, тиф, испанка, полуголодный быт косят людей. Театры закрыты. Население подлежит мобилизации на трудовые общественные работы. Марии Валентиновне с прислугой предписано разгружать баржи на Неве…

Федор Иванович «идет за разъяснениями» в районный комитет:

«Встретил меня какой-то молодой человек с всклокоченными волосами на голове… и, выслушав меня, нравоучительно заявил, что в социалистическом обществе все обязаны помогать друг другу… Я ему говорю:

— Товарищ, вы человек образованный, отлично знаете Маркса, Энгельса, Гегеля и в особенности Дарвина… Доставать дрова зимою, стоять в холодной воде — слабым женщинам!..

— В таком случае, я сам завтра приду посмотреть, кто на что способен.

Пришел. Забавно было смотреть на Марию Валентиновну, горничную Пелагею, прачку Анисью, как они на кухне выстраивались перед ним во фронт…

— Ну, ладно. Отпускаю вас до следующей очереди. Действительно как будто не способны…»

Шаляпин тяготился однообразием и постоянством оседлой скудной жизни, он с радостью соглашался дать концерт даже в каком-нибудь провинциальном городе неподалеку от Питера. Обязанности импресарио в таких случаях брал на себя его секретарь Исай Григорьевич Дворищин. Он обычно и договаривался о вознаграждении: речь, как правило, шла об оплате натурой — мукой, сахаром, колбасой, селедкой…

Роль Дворищина в жизни Шаляпина весьма значима. Они познакомились в 1901 году, и очень скоро веселый, никогда не унывающий Исай стал незаменимым спутником певца в гастрольных поездках (обычно Дворищин пел партию Мисаила в «Сцене в корчме» из «Бориса Годунова» и подыгрывал Варлааму — Шаляпину). Исай Григорьевич умел успокоить Федора Ивановича, когда тому казалось, что голос «не звучит», мог вовремя рассмешить его, отвлечь от мрачных мыслей.

Дворищин хорошо знал особенности характера Шаляпина, не терпевшего одиночества, и всегда составлял ему компанию — в дороге, в гостинице, в гримуборной. Он безропотно терпел порой жестокие розыгрыши своего друга и хозяина. Однажды он «проиграл» в карты свою курчавую шевелюру. В другой раз одежду спящего Исая Шаляпин пришил нитками к дивану и громко крикнул: «Караул!» Как-то, уезжая в зарубежное турне, Федор Иванович внезапно подхватил щуплого Дворищина в уже отправляющийся поезд. Пограничникам находчивый Исай Григорьевич предъявил вместо документов фотографию. На ней он был снят вместе с Шаляпиным. На фото надпись: «Эх, Исай, побольше бы таких артистов, как мы с тобой…»

Впрочем, отношения секретаря и патрона не вписывались в традиционный литературно-сценический дуэт «короля и шута». Шаляпин доверял музыкальному вкусу Дворищина, советовался с ним, когда составлял программу концертов; после выступлений Исай должен был подробно рассказать Федору Ивановичу о своих впечатлениях, критику своего наперсника певец всегда внимательно выслушивал.

Существует несколько портретов, шаржей Дворищина, любовно написанных Федором Ивановичем. Конечно, отношения с «секретарем» сильно отличались от иных приятельских связей артиста, например от дружбы с Горьким, который, к слову сказать, не любил шаляпинского «окружения», и другими «маленькими» актерами, составлявшими «свиту» Шаляпина…

В доме Горького на Кронверкском проспекте Федор Иванович свой человек. К Горькому приходили за советом, за помощью, просто отогреться. Мария Федоровна Андреева была озабочена проведением конкурса на лучшую мелодраму, созданием нового театра — Большого Драматического, которому впоследствии будет присвоено имя Горького. В числе домочадцев — художник И. Н. Ракицкий по прозвищу Соловей, художница Валентина Ходасевич — ее называют Купчихой, секретарь писателя П. П. Крючков — он получил имя по своим инициалам и первому слогу фамилии — Пе-пе-крю. Сам Горький именовался Дука. Появившуюся здесь авантюрную даму Марию Закревскую-Будберг прозвали Титкой: она войдет в историю почти как Мата Хари (книга Н. Н. Берберовой о ней называется «Железная женщина»).