Читать интересную книгу Жизнь способ употребления - Жорж Перек

Утром четвертого дня Элен прислала Джереми конверт. К фотографии братьев, найденной в бумажнике Рубена, прилагалась короткая записка, в которой молодая женщина информировала адресата о том, что́ она сделала с карликом и Рубеном, а также о том, что ожидает его самого, ублюдка, если у него яйца на месте и он не сдрейфит прийти к ней в «Бербенкс-мотель», бунгало № 31.

Весь день, спрятавшись в душевой кабине соседнего бунгало, Элен ждала. Она знала, что Джереми получил ее письмо и не потерпит, чтобы женщина бросала ему вызов. Но этого было недостаточно, чтобы он ответил на провокацию; ему нужно было знать наверняка, что он сильнее ее.

Около семи часов вечера она убедилась, что интуиция ее не подвела: Джереми прикатил на побитом и дымящемся «Форде-Т» с ковшеобразными сидениями в сопровождении четырех вооруженных субъектов. Соблюдая все положенные меры предосторожности, они осмотрели место и окружили бунгало № 31.

Комната была освещена плохо, но достаточно для того, чтобы Джереми смог сквозь кружевные занавески рассмотреть аккуратно уложенного на одну из сдвоенных кроватей своего брата Рубена со скрещенными руками и широко раскрытыми глазами. С диким ревом Джереми Эшби ворвался в комнату, где тут же сработало взрывное устройство, установленное Элен.

В тот же вечер Элен поднялась на борт шхуны, направлявшейся на Кубу; оттуда рейсовое судно доставило ее во Францию. До самой смерти она ждала, когда за ней придет полиция, но американское правосудие — которое не допускало даже мысли о том, что эта маленькая хрупкая женщина могла хладнокровно убить троих человек — без труда нашло для этих преступлений более подходящих виновников.

Глава LXXXV

Берже, 2

Спальня родителей Берже: не очень просторная, почти квадратная комната с паркетным полом, голубыми обоями в тонкую желтую полоску; к дальней стене, по левую сторону от двери, приколота карта «Тур де Франс 1975» большого формата с рекламой укрепляющего средства «Vitamix» для спортсменов и чемпионов; рядом с каждым городом-этапом предусмотрены пустые строки, чтобы болельщик мог вписывать, по мере продвижения, результаты первых шести победителей каждого этапа, а также первых трех в различных генеральных классификациях (Желтая Майка, Зеленая Майка, Горная Майка).

В комнате нет никого, кроме жирного серого кота: Покер Дайс дремлет, свернувшись в клубок, на небесно-голубом стеганом плюшевом одеяле, покрывающем диван-кровать, по обе стороны которого стоят два одинаковых ночных столика. На том, что справа, находится старый ламповый радиоприемник (его включают ни свет ни заря, что вызывает возмущение у мадам Реоль и вредит — в принципе, довольно дружеским — отношениям, которые поддерживают две супружеские пары): на верхней поднимающейся панели, скрывающей встроенный простейший проигрыватель, стоит лампа с коническим абажуром, украшенным четырьмя символами карточных мастей, и лежит стопка конвертов от пластинок на 45 оборотов: первый — от сборника с известной песенкой Буайе и Вальбонна «Как приятно пропустить стаканчик» в исполнении Вивьенны Мальо под ритмичный аккомпанемент аккордеониста Люка Драсена; на обложке девушка лет шестнадцати чокается с развеселыми толстыми мясниками, которые — на фоне разделанных туш, висящих на крюках, — одной рукой возносят бокал с шипучкой, а другой указывают на большие белые фаянсовые блюда, заваленные разнообразной свиной продукцией: ветчина с жировыми прослойками, сардельки, рыла, вирская колбаса из требушины, языки, ножки, галантин из свиных голов.

На ночном столике слева — лампа с цоколем-бутылью из-под итальянского вина (Valpolicella) и детективный роман «Черной серии» «Дама в озере» Рэймонда Чандлера.

До 1965 года в этой квартире жили дама с маленькой собачкой и сыном, который готовился принять духовный сан. Предыдущим съемщиком был пожилой господин, которого все называли «Русским», потому что он круглый год носил меховую шапку. В остальном его одеяние было более западным: черный костюм, брюки от которого подтягивались до груди и поддерживались резиновыми подтяжками и подбрюшным ремнем, рубашка, чья белизна редко оказывалась незапятнанной, большой черный галстук лавальер и трость с биллиардным шаром вместо набалдашника.

На самом деле «Русского» звали Абель Шпейз. Это был сентиментальный эльзасец, бывший военный ветеринар, который свой досуг посвящал участию во всех конкурсах, публикуемых в газетах. С обескураживающей легкостью он одолевал головоломки:

У трех русских есть брат. Этот брат умирает, не оставляя после себя братьев. Как это может быть?

исторические загадки:

Кто был другом Джона Лиленда?

Кому угрожали железнодорожные акции?

Кем был Шератон?

Кто сбрил бороду старику?

«от одного слова к другому»:

ВИНО ВИНА ВЕНА ВЕДА ВОДА

ПАПА САПА САГА РАГА РАМА МАМА

ПОЭМА ПОЙМА ПРИМА ПРИЗА ПРОЗА

математические задачи:

Пруденции 24 года. Сейчас ей в два раза больше лет, чем было ее мужу, когда ей было столько же лет, сколько ее мужу сейчас. Сколько лет ее мужу?

Представьте число 120 с помощью четырех восьмерок

анаграммы:

МАРИЯ = АРМИЯ

ЛАКЕДЕМОН = МНЕ ДАЛЕКО

НИКОМЕД = МНЕ ДИКО

логические задачи:

Что идет после ОДТЧПШСВ?

Какой термин лишний в следующем перечислении: французский, краткий, полисиллабический, написанный, зримый, напечатанный, мужской, слово, единственный, американский, лишний?

слова в квадратах, кроссвордах, треугольниках, цепочках (о он оно лоно ложно сложно сложное), слова, заключенные в других словах, и т. д., и даже «дополнительные» вопросы, грозу всех любителей.

Его главной специализацией были криптограммы. Но если он блестяще выиграл Главный Национальный Конкурс с премией в ТРИ ТЫСЯЧИ ФРАНКОВ, организованный газетой «Вьеннские и романские зори», обнаружив, что за последовательностью букв

aeeeil ihnalz ruiopn

toeedt zaemen eeuart

odxhnp trvree noupvg

eedgnc estlev artuee

arnuro ennios ouitse

Spesdr erssur mtqssl

скрывается первый куплет «Марсельезы», то так никогда и не сумел расшифровать загадку в журнале «Французские собаки»:

t’ cea uc tsel rs

n neo rt aluot

ia ouna s ilel-

— rc oal ei ntoi

и его утешало лишь то, что сделать это не сумел ни один из его соперников, а журналу пришлось отказаться от присуждения первой премии.

Помимо ребусов и логогрифов «Русский» жил еще одной страстью: он был безумно влюблен в мадам Арди, жену марсельского торговца оливковым маслом, матрону с нежным лицом, чью верхнюю губу украшал легкий пушок. Он обращался за советом ко всем жителям дома, но, несмотря на всеобщую поддержку и ободрение, так и не осмелился — по его собственным словам — «явить свой любовный пыл».

Глава LXXXVI

Роршаш, 5

Ванная Роршашей была для своего времени шикарной. Во всю дальнюю стену, связуя между собой все сантехническое оборудование, тянутся свинцовые и медные трубы с наружными соединениями, нарочито сложными и оснащенными явно излишним количеством всевозможных манометров, термометров, счетчиков, гидрометров, клапанов, маховиков, тумблеров, рубильников, рычагов, вентилей и ключей, что придает помещению вид машинного отделения, контрастирующий с изысканностью отделки: мраморная в прожилках ванна, средневековая кропильница, служащая раковиной, вешалки для полотенец в духе fin-de-siècle, фигурные бронзовые краны в форме лучезарных солнц, львиных голов, лебединых шей, а также произведения искусства и курьезные предметы: хрустальный шар типа «мушиный глаз» из тех, что когда-то украшали дансинги, подвешенный к потолку и отражающий свет сотнями маленьких зеркал, два ритуальных японских меча, ширма из двух стекол, меж которых зажаты высушенные цветы гортензии, и столик из крашеного дерева в стиле Людовик XV, на котором стоят три высоких флакончика с солью, духами и туалетным молочком, грубо имитирующие античные статуэтки: совсем юный Атлас, удерживающий на плече миниатюрный Земной шар, итифаллический Пан и испуганная Сиринкс, уже наполовину превратившаяся в тростник.

Особенное внимание привлекают четыре произведения искусства. Первое — картина на дереве, без сомнений датируемая первой половиной XIX века. Она называется «Робинзон, пытающийся как можно удобнее обустроиться на своем необитаемом острове». Под этим названием, выписанным в две строки маленькими заглавными белыми буквами, в наивной манере изображен сидящий на камне Робинзон Крузо в остроконечной шапке и куртке из козлиной шкуры; на древесном стволе, который ему служит для отметок истекшего времени, он вырезает воскресную черту.