Дорогой Дэвид!
В больнице было столько дел, что у меня почти не оставалось времени, но вчера днем я не дежурила, и у нас с миссис Фодерингей состоялся длинный разговор. После я поговорила со старшей медсестрой, которая согласилась отпустить меня и позволила взять оставшиеся две недели отпуска, начиная со следующего понедельника. Поэтому я могу принять Ваше любезное предложение отвезти меня в Швейцарию, и я уже написала дяде Уилли и сообщила о Вашем приглашении присоединиться к нам.
Искренне Ваша,
Кэти.
Я очень счастлива, что поеду с Вами.
Необходимость звонить отпала, Кэти по собственной воле поедет с ним. Он опустился в мягкое удобное кресло, торжествуя. По пути к Шванзее почему бы им не остановиться в его любимом городе, Вене, всего на несколько дней, чтобы дать ей представление о европейской жизни? Ведь именно это он первоначально и задумывал. Мори перечитал письмо: итак, она сообщила Уилли. Телеграмма долетит быстрее. Завтра он отошлет длинное откровенное личное послание, в котором объяснит некоторые вещи, таким образом, их неизбежная встреча пройдет легче. Он еще раз взглянул на постскриптум: «Я очень счастлива, что поеду с Вами». И только одно мог сделать человек такого вкуса и души, столь изысканно-утонченный, не затронутый грубостью и вульгарностью этого варварского века. Он приподнял жалкий клочок бумаги и прижался к нему губами.
Глава IX
Авиалайнер «Каравелла», летевший на высоте двадцать тысяч футов, начал постепенно спускаться со звездного ночного неба на темное плато из облаков. Мори взглянул на часы: половина десятого. Он повернулся к своей спутнице:
– Какой долгий перелет. Вы, должно быть, устали.
Их путешествие затянулось из-за проволочек в Лондоне и Париже, но он, по крайней мере из них двоих, ни за что не пропустил бы ни одной минуты. Сидеть рядом с ней, так близко, в интимной обстановке кабины класса «де люкс», заботливо наблюдать за ее забавной реакцией на первый полет, предвосхищая любое ее желание, хотя она до сих пор не высказала ни одного, – это, как и сама спутница, дарило ему редкое и неизъяснимое удовольствие. Так как все ей было внове, она почти не разговаривала, и эти долгие паузы, породившие легкую натянутость, подсказали ему необходимость ее приободрить.
– Очень надеюсь, что вам понравится, дорогая Кэти. Забудьте о том, как месили грязь на дорогах Маркинча, и постарайтесь хорошо отдохнуть. Отпустите немного вожжи. – Он рассмеялся. – Давайте оба расслабимся и скажем себе, что ничто человеческое нам не чуждо.
– Ой, а мне так особенно, – улыбнулась она. – Пройдет немного времени, и вы в этом убедитесь сами. Я еще вам надоем.
Их беседу прервал голос стюардессы из динамиков:
– Мы прибываем в аэропорт Вены. Пожалуйста, пристегните ремни безопасности и погасите сигареты.
Кэти неловко крутила пряжку ремня, и он направил ее пальцы, чтобы защелкнуть замок, при этом коснулся тоненькой талии и почувствовал тепло ее тела, отчего внезапно повеселел.
Внизу показались огни аэропорта, когда самолет заложил резкий вираж, затем последовал конечный разворот и мягкая посадка, и вот они уже маневрировали по бетонной полосе к деревянному зданию таможни.
– Это бедный маленький аэропорт, – говорил он ей, пока они спускались, – его не перестраивали с войны. Но вы пройдете все формальности быстро.
Он действовал расторопно и сдержал слово. Меньше чем через семь минут они вышли на главное шоссе и там, исполняя распоряжение в телеграмме, стоял сверкающий в неоновых огнях «роллс-ройс» – за ним присматривал Артуро в своей лучшей форме, источая сплошные улыбки, то и дело кланяясь. Об автомобиле Мори ничего не говорил, намереваясь сделать ей сюрприз, и это ему удалось. Когда они обменялись приветствиями с Артуро и авто, тихо урча, заскользило в ночь, Кэти, сидя на мягкой серой обивке, под меховой накидкой, едва слышно прошептала:
– Какая прелестная машина.
– Она никогда мне так не нравилась, как сейчас. – Он похлопал ее по руке, укрытой мехом. – С ней легче будет осматривать достопримечательности.
Дорога от аэропорта в Вену, как он знал, не очень способствовала веселому настроению, так как с обеих сторон проходила длинная череда кладбищ и, словно этого было мало, скорбных заведений по производству и продаже могильных надгробий. Но сейчас темнота, по счастью, скрывала эти мрачные свидетельства скоротечности жизни. Через полчаса их уже приветствовал радостными огоньками город. Они подкатили к отелю «Принц Амбассадор». Отель был небольшой, но роскошный, и Мори предпочитал его прочим, считая самым «венским» по характеру, тем более что тот был восхитительно расположен: окна смотрели на фонтан Доннера[56] и Церковь капуцинов. Здесь Мори тоже знали и ценили, поэтому быстро проводили в двойной номер люкс на верхнем этаже, с гостиной, обставленной в старинном духе, обтянутой парчой и красным бархатом, со сверкающей центральной люстрой, хрустальными бра и гипсовым столиком в стиле барокко, на который дирекция успела выставить огромную вазу бронзовых хризантем и корзинку с отборнейшими фруктами.
– Итак, Кэти, – решительно произнес он, после того как одобрил ее спальню и прилегающую к ней современную ванную, оба помещения были отделаны в прелестных бледно-желтых тонах и украшены светло-серыми драпировками, – вы сильно устали. Даже не думайте протестовать. Поэтому спокойной ночи. Я велю прислать вам чего-нибудь вкусного, а потом вы примете ванну и сразу спать.
Как мудро он себя вел, как нежно и галантно. Он сразу понял по ее взгляду, что в точности угадал все ее желания. Больше не требовалось ни слова, только простой, изящный уход. Он слегка коснулся ее запястья губами, коротко кивнул и удалился с бодрой фразой напоследок:
– Встретимся утром за завтраком.
Позвонив дежурному официанту, он заказал сэндвичи с белым мясом цыпленка и горячий шоколад, после