к небу. Все байки собрали.
– Чудовище? – не понял Флориан.
Авонамйелус махнула рукой.
– Суеверие! – раздраженно бросила она – место про которое говорит наш монах, я знаю где это. Но живым туда лучше не соваться.
– Почему? – не поняла Наташа.
– Гравитационная аномалия – пояснила Алин – очень мощный водоворот, который утянет на дно любой корабль. Местные индейцы верят, что водоворот создает древнее морское чудовище. Страж глубин.
– Не суеверие это – веско сказал монах – и лишь тот, кто сможет управлять чудовищем, сможет найти потерянный корабль. Сказитель говорил так: летающий воин из нашего племени, приручит чудовище и проложит курс к кораблю.
Флориан хлопнул Алин по плечу.
– Кажется это про тебя – весело сказал он – летающий воин. Мне нравится.
Алин громко фыркнула.
– А мне нет – честно сказала пилот – сплошное суеверие! Вижу, что вам уже конкретно задурили головы. Как же вы интересно прошли мимо чудовища раньше?
Саркастический вопрос был к монаху.
– Бог всё устраивает – сказал он – он создает сферу, которая связывает всё живое на этой планете.
Алин поморщилась и осторожно наклонилась к Флориану.
– Он что сказки Кристины про сферу разума и глобальную устойчивость нам читает? – тихо спросила пилот.
Флориан только пожал плечами. Он понимал мало, но почему-то верил старику или начинал верить.
– Чудовище исполнило свою роль – продолжал монах – оно само утащило корабль и теперь найти его может только тот, кто усмирит чудовище. Ты, если победишь в себе отрицание сущего и вспомнишь, кем являешься.
– Ну это какая-то бессмыслица – запротестовала Алин – я пилот, а не морской зоолог.
Монах стукнул палкой об пол. Хорошо, что не по лбу.
– Ты должна открыться своей природе – сказал старик – вспомни откуда ты.
– Там откуда я, не очень будут рады меня видеть – вздохнула Алин – точнее совсем не рады.
Наверное, без всевидящих старцев, жизнь мирянина была бы много легче, подумала Алин, ну или казалась бы такой.
– Умение прощать всегда было единственным путем к просветлению – мягко сказал старик – прощать и быть прощенными. Иначе ты бы не носила это на своем лице.
Алин прикоснулась к щекам. Это уже был запрещенный примем. Что он знал о её жизни? О том, что она пережила. Девушка покраснела.
– Я доставлю вас в Ньюфаундленд, как мне сказал адмирал – бросила она – а потом посмотрим.
Старик улыбнулся.
– Хорошо начнем с этого – сказал монах – а потом вы поступите так, как велит вам сердце.
Алин поежилась. Она вовсе не хотела исполнять то, что велело ей сердце, хотя сильно предполагала, что адмирал согласится с её сердцем.
– Поездка будет интересной – заметил Флориан.
Алин фыркнула и стала заводить двигатели. У неё был явно сбой в системе принятия взвешенных решений.
* * *
Темнота давила со всех сторон. Темнота и тишина, нарушаемая только порывами свистящего ветра, который даже самое естественное сознание могло бы принять за вой чего-то сверхъестественного, а уж человек с изощренным сознанием мог бы даже разобрать слова, походившие на древнее заклинание, произносимое на неизвестном никому языке. Путники шли по узким каменным коридорам, спускаясь всё ниже и ниже на уровни, а вокруг них густилось что-то неизведанное и гигантское.
Кристина с фонарем в руке шла впереди; последним шёл Кирсанов, тоже с фонарем. Он периодически оглядывался назад в поисках преследователей. Но все было спокойно. На них никто не нападал и не преграждал путь. И всё же страх по-прежнему висел в воздухе и не думал отступать, вместе со странным ощущением, что будто бы за ними кто-то наблюдает. Будто бы тысячи невидимых глаз. Будь это любое место, Кирсанов бы побежал первым вперед, но сейчас он шёл спокойно и осторожно. Что-то угнетало его в этой пещере и судя по лицам спутниц не только его. Даже Снори опустил уши и тихо брел, перебирая лапами.
– Вперед – ободрила спутников Кристина – это всего лишь темнота.
Как это она не боится, пробормотал про себя Кирсанов. Кристина временами начинала казаться ему эльфийской воительницей, сошедшей с древних легенд.
Наконец спуск кончился. Теперь они шли прямо, в черную бесконечность, зияющую перед глазами.
– Темноты я не боюсь – проговорила Ксения – меня страшит, что мы намерены делать потом. Мы же не можем бродить здесь вечно.
Это был, наверное, единственный вопрос, который они старались не обсуждать, потому что на него ни у кого не было ответа. Точнее был. Никто из них не знал, что делать дальше. Сейчас они всецело зависели от Флориана Штильхарта, который в далеком Петерштадте искал разгадку медальона. И конечно никто из них не знал, да и не мог знать, о тех испытаниях, которые выпали на его голову.
– Полагаю, что время планов кончилось – сказала Кристина – пришло время импровизации. Сейчас мы всего лишь группа беглецов, которые должны выжить. Выжить для большей цели. Это наша главная задача.
– Для начала неплохо бы выбраться из глубин и черноты – буркнул Кирсанов – кто бы нас ещё вывел отсюда.
– Я выведу – ровно ответила Кристина – Снори мне поможет, верно?
Девушка погладила кота по загривку тот заурчал и громко мяукнул. Звук эхом отозвался в темноте.
Они шли и шли дальше по узкому коридору, который несколько раз поворачивал то в право, то влево. В приглушенном свете фонарей были различимы выскобленные на стенах зловещие надписи.
– Страшилки контрабандистов – пояснила для спутников Кристина – чтобы отвадить визитеров.
Сколько часов они блуждали по подземному лабиринту сказать было сложно, иногда казалось, что несколько дней. Радовало только то, что Кристина чётко сверялась с картой и все её отметки находились именно там, где они должны были быть. Несколько раз коридор поднимался вверх, но не выше, чем сто метров, а затем снова спускался в кромешную тьму.
– Хорошо, что вы припасли фонари – заметила Анна – без них мы бы не прошли и десяти шагов.
Кристина кивнула, разминая уставшие конечности.
– Давайте остановимся и перекусим здесь – сказала она – кафешек тут открыть не успели, а силы нам ещё понадобятся.
Предложение понравилось всем. Еще во время перехода через лес, еда внушала оптимизм, а в этом каменном мешке и подавно, тем более что они набрали достаточно ягод и запах свежей земляники отгонял затхлость катакомб. Сложно было с водой. Грунтовые воды в катакомбах имелись, но очень глубоко и почти все они были подвержены радиации, поэтому пить из