class="p1">Как вариант, можно было бы совсем не смутиться и сделать вид, что всё вполне в порядке, но так можно создать впечатление, что она не склонна к соблюдению приличий и что с ней мужчина может позволить себе лишнее, что тоже не устраивало Руби.
И, поскольку на осмысление этих двух вероятностей у неё уже ушло три секунды, и дальше раздумывать было особо некогда, она уцепилась за третью пришедшую ей в голову.
— Вас стучаться не учили, что ли?! — раздражённо воскликнула она и с неожиданной силой вытолкала слегка растерявшегося Райтэна обратно за дверь.
«Да, определённо, хороший ход!» — похвалила сама себя Руби. Достаточно необычно, даёт задел для конфликта и точно не позволит просто забыть эпизод.
Но, не успев насладиться собственной смекалкой, она с досадой вспомнила, что у неё за спиной имеется благовоспитанная тётушка, для симпатии со стороны которой стоило пойти по варианту со скучной смущённой девицей.
Впрочем, это никогда не поздно!
— Ох! — словно опомнилась Руби, оборачиваясь от двери и прижимая ладони к покрасневшим щекам.
Покраснеть было несложно — она и впрямь не имела привычки демонтировать мужчинам свои нижние рубашки.
— Ничего-ничего, милая, — махнула на неё рукой тётушка, — Тэну иногда нужно указывать на пробелы в его манерах! — затем засуетилась с платьем. — Я сейчас поищу что-нибудь подходящее у Тэнь. Она, правда, повыше, и в груди тебе будет жать… — бормоча, тётушка отправилась наружу, отдать застирать испорченное платье и найти ему временную замену, чтобы гостья смогла отправиться домой.
На выходе из комнаты она столкнулась с Дереком, который поспешно озвучил свою просьбу. На заднем плане мрачный Райтэн прожигал тётку подозрительными взглядами: пытался понять, как далеко она готова зайти в своём сводничестве.
— Что-нибудь интересное для парфюмера? — задумалась, меж тем, та, получив вопрос, потом ответила: — Приходите завтра утром, Деркэн, я подумаю, что вам лучше подойдёт!
…так что на следующий день Дерек заявился к Магрэнь с букетом — весьма, признаться, странным. Лишь несколько ярких розовых цветков с пышными жёлтыми тычинками венчали целую охапку некрупных кожистых листьев на толстых стеблях.
На лице встретившей его хозяйки отразилось недоумение, почти сразу скрытое радостной улыбкой.
— Шиповник, Дерри? — тем не менее, в голосе её послушалось удивлённое разочарование, когда она приняла эту охапку.
Цветы ей подносили довольно часто, и она, определённо, ожидала от Дерека чего-то более изысканного, чем ободранные на обочинах кусты.
Верно расценив причину едва слышного разочарования, Дерек слегка склонил голову набок, сложил руки на груди и немного насмешливым тоном поправил:
— Камелия, — и уже с откровенной насмешкой добил: — Либерийская.
Обычно камелию не использовали в парфюмерии, поскольку она не имела запаха, но у этого сорта можно было извлечь прекрасное ароматическое масло с пряным ароматом — из тех самых листьев, которые и составляли большую часть букета.
Магрэнь переменилась в лице: в её выражении ясно читалось недовольство тем, что она подумала о собеседнике нечто неоправданно нелестное, и, хотя и не успела ничего по этому поводу сказать, всё же испытывала неловкость за то, что прозвучало в её мыслях.
Во взгляде Дерека загорелось с трудом сдерживаемое веселье; он рассчитывал на такой эффект, и именно поэтому попросил госпожу Тогнар добавить ему несколько цветущих экземпляров — так-то в парфюмерии они были в высшей степени бесполезны, но их внешний вид, действительно, мог ввести в заблуждение.
Между тем, Магрэнь явно успела мысленно насладиться картинами по добыче из подарка масла и переключилась на размышления иного толка.
— Красные мне часто дарят, — нахмурившись, припомнила она. — И там всё прозрачно, как и почти всегда с красными… — она имела в виду язык цветов, в котором красный так или иначе был связан со страстью. — Но вот розовые! — она испытующе прищурилась, ожидая от Дерека комментариев по поводу.
Тот, запихнув руки в карманы, посмотрел на неё весело и лукаво.
— Не буду лишать тебя удовольствия разгадывать эту загадку самой, — открестился от ответа он.
Разумеется, при выборе подарка он ориентировался не на символику цветка, а на его полезность. Но, тем не менее, он не поленился выпросить у госпожи Тогнар соответствующую книгу и убедиться, что розовые камелии не означают чего-то уж совсем не подходящего к делу — каких-нибудь там траурных сожалений или дочерней привязанности.
Символика, указанная в той книге, его вполне удовлетворила, но называть её Магрэнь прямо ему показалось скучным. Её мозги, как верно отметил Райтэн, работали слишком интересно, чтобы отказать себе в удовольствии понаблюдать их в деле.
Смерив Дерека взглядом: «Ах вот, значит, как мы теперь заговорили!» — Магрэнь решительно перехватила букет под мышку, схватила Дерека за руку и потащила в библиотеку.
На месте Дерек понял, что весьма недооценил искушённость матёрого парфюмера во всём, что касается цветов. Потому что, конечно, у Магрэнь имелась и та книжка, с которой сверялся он, — и многие другие.
— Так много вариантов! — деланно вздохнула Магрэнь, поглядывая на него хитро и радостно. Мол, что, думаешь, самый умный тут? — Нужно уточнить несколько нюансов… — с предвкушением в голосе протянула она, и по этому предвкушающему тону Дерек догадался, что сейчас она подберёт к его подарку какие-нибудь хитрые и заковыристые толкования.
Чувствуя, как его захватывает совершенно незнакомый ему ранее азарт, Дерек покивал:
— Конечно-конечно, уточняй! — и, сев напротив, начал демонстративно разглядывать, как она роется в книгах.
Посмотреть было на что, потому что Магрэнь, ничуть не смущённая его повышенным вниманием, демонстрировала свои таланты выглядеть изящно и соблазнительно.
Наконец, спустя десять минут такой игры, Магрэнь подначивающим тоном спросила:
— Итак, Дерри, готов ли ты услышать, что именно ты мне заявил этим букетом?
По этому её тону Дерек понял, что ей удалось составить свои заметки во что-то коварное. Внутри него яркой радугой заиграло весёлое предвкушение. Он с улыбкой кивнул и сделал приглашающий жест рукой.
— Для начала, — с удовольствием выговорила Магрэнь, — это можно расшифровать как то, что для женщины сильно за тридцать я выгляжу очень даже неплохо, но красота моя весьма сдержанна, — ладонь Дерека встретилась с его лбом, — что, впрочем, не мешает тебе выражать своё восхищение и желание лицезреть эту красоту вновь. Ах да, ты так же жалуешься на мою холодность и сетуешь, что я заставляю тебя тосковать, — Дерек тихо засмеялся. — Но самое интересное, — постучала себя пальчиком по губам Магрэнь, — с учётом значения твоего анжельского имени, так это, пожалуй, то, что в Либерии камелия является символом солнца.
Пораскачивав головой, Дерек вынес вердикт:
— Ну что ж! В целом, для начинающего соблазнителя вполне удачно.
— Начинающего? — скептически выгнула бровь Магрэнь, которая полагала, что