Джарид почувствовал, как при этих словах его сердце наполняется отвагою и надеждой. Но тут же услышал, что Ишалла и сова Сонель шипят, подавая им запоздалый сигнал опасности, и понял, что они сами еще большие безумцы, чем Сартол. А когда он услышал знакомый мужской голос, донесшийся с края поляны, то обомлел.
- Смело сказано, Сонель, - крикнул мужчина, - хотя я никогда бы не подумал, что ты способна на предательство. Мне будет очень интересно, что еще ты скажешь, и Сартолу, несомненно, тоже. А прямо сейчас мне вполне достаточно будет узнать имена тво их спутников.
Все трое обернулись, но увидели лишь сияющий ярче полуденного солнца церилл винного цвета и с ужасом осознали, что попались.
19
В ожидании ее возвращения он плохо спал. Она отправилась пешком - все четверо согласились, что так она привлечет меньше внимания, - и предупредила Бадена, что может вернуться очень поздно, чуть ли не на рассвете. Она хорошо знала его и слегка поддразнивала, прося не беспокоиться, если не появится до первых солнечных лучей.
- Ты же знаешь, что мне будет невмоготу, и не только из-за Джарида и Элайны.
Она подняла бровь, уловив намек.
- Может, успею к ночи.
Она хитро улыбнулась, и, наблюдая за ней, усмехнулись Транн и Оррис.
Тогда и он улыбался, но ночь все длилась, а она не приходила, и его беспокойство росло. Потом он провалился в тяжелый сон, полный видений ужасных событий в Излучине.
Он проснулся; первые солнечные лучи уже пробивались сквозь занавеску, и его охватила паника. Ну где же она? Он скинул одеяло, натянул штаны и, забыв о рубашке и плаще, вылетел в коридор, где сразу же наткнулся на незнакомого служителя в голубой одежде, такого же рослого, как вчерашний здоровяк.
- Да, Магистр? - вежливо сказал он. Ньялль, покрайней мере, проследил, чтобы с узниками обращались уважительно.
- Я жду посетителя, - сказал Баден, не в силах скрыть беспокойство. Никто не приходил, пока я спал?
- Никто, Магистр. После того, как трактирщик принес тебе ужин, никто. Передать сообщение?
- Нет, спасибо.
Открылась соседняя дверь, и в коридор вышел Транн - полностью одетый, но с еще мокрыми после мытья волосами. Чуть позже из другой двери высунул голову заспанный Оррис. Он тоже был без рубашки и рассеянно проводил пятерней по спадающей на плечи копне волос.
- Что стряслось, Баден? - обеспокоенно спросил Транн.
- Ты ничего не слышал о Сонель?
Транн отрицательно покачал головой.
- А ты, Оррис?..
- Нет. - Маг вышел в коридор. - Но разве она не говорила, что вернется лишь утром?
- Она сказала - на рассвете, - поправил Магистр, - и я ожидал, что она придет раньше.
- Думаешь, что-то случилось?
- Сам не знаю, что я думаю. Пусть принесут завтрак в комнату мага Транна. Да, Транн, мы с Оррисом сейчас умоемся, оденемся и придем к тебе.
Баден вернулся в комнату и помылся над тазиком с водой. Все мысли его были о Сонель. Он никак не мог убедить себя, что ничего не случилось: Сонель никогда не опаздывала. Она была до странности пунктуальна - всегда. Его это немного раздражало, особенно в последние годы. Но если все идет по плану, почему она до сих пор не явилась?
Он поделился своим беспокойством с друзьями, пока все трое рассеянно пощипывали виноград, хлеб и сыр, принесенные трактирщиком.
- Вопреки всему, - заметил Магистр, - мы очень мало знаем о том, что у Сартола на уме и каков расклад сил. У него могли быть в Ордене сторонники которые поймали Сонель еще на пути к поляне или проследили за ней и узнали, что молодые люди живы.
- Или, - сказал Оррис, - несмотря на обещание Ньялля, люди Сартола никого не пускают в таверну.
- Мне это тоже представляется более вероятным, - согласился Транн. - Я знаю, что ты беспокоишься, но не думаю, что это необходимо.
- Возможно, он взял под контроль Созывающий Камень, - продолжил Оррис. - И он вообразил, что теперь ни в ком и ни в чем не нуждается.
Баден пожал плечами:
- Может быть, ты и прав. Но с учетом того, что я наблюдал, он более осторожен. Он долго вынашивал план и не пустит все на самотек. Простите, друзья, но мне страшно. Очень страшно.
Оррис и Транн промолчали - а что можно было сказать? - и все трое продолжили завтракать, погруженные в свои мысли. Светало, ветерок стал теплее, но от Сонель по-прежнему не было вестей. Чуть позже неожиданно громко зазвонили колокола Великого Зала. Баден забыл, как это близко. Вскоре должен был начаться суд, а он не знал, слышат ли их молодые маги. О Арик, где же Сонель?
Видя, как его товарищи встают и как мрачны их лица, он пожалел, что не может их приободрить. Не далее чем вчера он чувствовал себя вполне уверенно и даже позволил себе продемонстрировать это в присутствии Сартола, но что-то задержало Сонель в пути, и он мог лишь надеяться, что Джарид и Элайна живы. Если нет, то он, Транн и Оррис обречены, а вместе с ними весь Тобин-Сер.
Тревожный стук в дверь заставил его подскочить. Необходимо успокоиться. Не хватало еще, чтобы Сар-тол застал его в таком виде!
Транн прошел к двери и распахнул ее. В коридоре стоял Ньялль, необычно бледный.
- Пора, - тяжко вымолвил он, чуть посторонившись и приглашая троих магов выйти. Он не мог смотреть им в глаза.
Баден вышел вслед за Оррисом и Транном, слыша за спиной шаги старика. Служители ушли, но мрачное молчание Ньялля давило на плечи. Они прошли по коридору, спустились по лестнице и вышли из таверны. На улице собрались тысячи жителей города - даже еще больше, чем вчера. Оррис оглянулся, его темные глаза, полные ужаса, были широко раскрыты. Публичное унижение, через которое они прошли вчера, оказалось для него особенно мучительным, но сегодня было не легче. Стремясь как-то успокоить и отвлечь друга, Баден собрался спросить у Ньялля, много ли магов уже прибыло в Амарид. Но что-то остановило его; Ньялль выглядел так, словно не ответил бы, даже если бы Баден спросил. И Магистр отвернулся.и тотчас заметил, как Транн что-то шепнул Оррису, после чего на лице коренастого мага появилось некоторое подобие покоя.
Толпа выказывала к обвиняемым меньше враждебности, чем вчера. Кто-то выкрикивал проклятия и угрозы, но на лицах большинства было написано любопытство.
Тем не менее поведение Ньялля тревожило Бадена. Вчерашняя его уверенность в своей правоте казалась более естественной. Магистр был глубоко порядочным человеком, и, несмотря на частые разногласия, Баден верил в его честность и скорбел вместе с ним после смерти Вардис. Он отказывался верить, что Ньялль вместе с Сартолом предал Тобин-Сер - это было совсем не в его натуре. Но старик вел себя так странно, неужели это как-то связано с исчезновением Сонель?
Снова его охватила паника, словно ледяная рука, сжимающая сердце. Он обернулся и посмотрел Ньяллю в глаза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});