Ней не имел ни пушек, ни лошадей. Но с ним шли около 20 генералов и несколько сот офицеров разных корпусов, примкнувших к арьергарду в Смоленске. Платов повернул большую часть казаков, 1-й егерский полк и все 16 орудий и двинул их против «наилучшего и отважнейшего из славных маршалов Наполеона», под началом которого было «три тысячи отчаянных пехотинцев», ничем не обремененных и на все готовых, лишь бы «проскользнуть сквозь дружины Матвея Ивановича на свободу — к своим — в Оршу».
Платов вручил свои войска полковнику Кайсарову, «офицеру, одаренному от природы блистательными талантами и воспитанием приготовленному к военным отличиям и уважению каждого, кто был хотя один день под его командою… но молодому, неопытному» по сравнению со «старым штукарем» маршалом Неем. Атаман приказал ему «взять зажигателя и разрушителя Смоленска на аркан и притащить к нему». Задача была поставлена четко, но с явным пренебрежением к противнику.
В полуверсте от Герасимово Смоленский тракт круто поворачивает направо и, обогнув довольно длинную и глубокую балку, возвращается к Днепру и тянется через село на Оршу. Здесь и остановил отряд Ней, чтобы осмотреться. А когда увидел, что русские всеми силами устремились в обход, намереваясь прижать его к реке, перебросил своих пеших воинов через преграду, непреодолимую для кавалерии и артиллерии, выскочил на дорогу, построился в густую колонну, ощетинившуюся штыками, и пошел вперед, оставив позади себя весь корпус Платова.
Сколько ни пытался потом атаман обойти французскую колонну, не получилось. Все его «ретивые наскоки» были отбиты. А оставь Кайсаров на правом берегу балки своих егерей и артиллерию, брось в атаку одних казаков, — разве что смерть спасла бы маршала Нея от русского плена.
Летописец егерского полка писал: «Честолюбивое благородное сердце Кайсарова до конца жизни не перестанет скорбеть о том, что он, при всех своих высоких дарованиях, допустил через излишнюю веру в казачье геройство потерю славы необыкновенной для себя и нас, опытных служак аванпостных, чувствительной. Во всю службу мою тогда только однажды я подосадовал с озлоблением на малый чин мой — ей-богу, однажды».
Наполеон считал гибель своего «храбрейшего из храбрых» полководца «почти неизбежной». Он готов был пожертвовать всем своим состоянием, лишь бы спасти его. И когда маршал предстал перед ним, император, обнимая соратника по многим сражениям, признался ему: «Я больше не рассчитывал на вас».
Раздосадованный неудачей Платов не стал описывать ни хода, ни итогов боя у села Герасимово, отделавшись ничего не значащей фразой: «Встретил остатки разбитых у Красного войск маршала Нея… которых уже малая часть спасена двумя дивизиями, высланными из Орши от самого Наполеона…»
Наполеон, задержавшийся в Орше, чтобы навести хотя бы относительный порядок в деморализованных войсках, должен был решить, в каком направлении отступать: через Сенно на соединение с Виктором и Сен-Сиром и далее в Литву или через Борисов на Минск. Отправив вице-короля Богарне с частью гвардии выручать Нея, он избрал второй путь и в тот же день покинул город, рассчитывая опередить русских и форсировать Березину.
Арьергард Наполеона ожесточенно дрался за Оршу, чтобы дать армии возможность подальше оторваться от русских. Но через пять часов неприятель выдохся, не выдержал натиска, поджег город и, оставив в нем 26 пушек, 2500 новых ружей и много раненых, «не ретировался, но бежал к Толочину, поражаемый на каждом шагу донскими полками».
12 ноября Ней догнал Наполеона. Он привел к нему 800–900 человек — все, что осталось от его корпуса. Получается, за трое суток «звериной травли» потерял более 2 тысяч своих людей. Но Платов не сообщил Кутузову об этом успехе: похоже, атаман был очень расстроен, что не сумел «заарканить» самого «огнедышащего» маршала Франции.
За Оршей Платова нагнал Ермолов, которому Кутузов приказал остановиться в Толочине и ожидать прибытия Милорадовича. Это повеление должно было убедить войска в том, что вслед за авангардом к Березине подойдет и сама армия, тогда как она безнадежно отстала, засидевшись в селе Добром после боев под Красным. Матвей Иванович и Алексей Петрович, давние приятели по костромской ссылке, решили обмануть Михаила Илларионовича.
Ермолов писал, вспоминая события того дня: Платов «согласился подтвердить донесение мое фельдмаршалу, что повеление его дождаться авангарда в местечке Толочине я получил, пройдя уже его, хотя я находился за один еще переход, и представил с своей стороны, что, вступая в огромные леса Минской губернии, ему необходима пехота, почему и предложил он мне следовать за собою или сколь можно ближе».
Эта невинная ложь была вызвана медлительностью главнокомандующего, упорно ожидавшего точных данных о направлении отступления Наполеона. Правда же состояла в том, что Платов, оставивший в Орше 1-й егерский полк, действительно оказался без пехоты, столь необходимой в природных условиях Белоруссии.
Так и шли один за другим с небольшим разрывом: Платов с казаками впереди, Ермолов с егерями и гренадерами позади. По сторонам дороги валялись брошенные французами пушки, тысячи умерших и замерзших людей, видны были пепелища селений. Страшной обузой для казаков стали пленные, которых брали «стадами» и уже не считали. Притупилось чувство сострадания. В пленниках видели жертвы, обреченные на смерть.
Поздно вечером 11 ноября авангард Наполеона ушел из Толочина, уступив его казакам Платова, за которым следовал Ермолов. Милорадович находился в Копысе, освобожденном партизанами Давыдова, и готовился переправиться через Днепр. Ожаровский занял Могилев, оставленный поляками. Генерал Бороздин с отрядом Орлова-Денисова, как выразился ироничный мемуарист, «наблюдал дороги в окрестностях, где неприятеля уже не было». А главная армия Кутузова безнадежно отстала.
Тем временем корпус Витгенштейна, прикрывавший петербургское направление, одержал победу у Чашников над войсками Удино и Виктора и оттеснил их к Оршанской дороге, ведущей в Борисов. Первый двинулся к Барану и оказался в авангарде основательно потрепанной армии Наполеона, второй направился к Бобру и серьезно усилил ее арьергард.
В то же время Чичагов, выполняя предписание Кутузова, оставил Минск и пошел к Борисову, чтобы встретить отступающего неприятеля на правом берегу Березины, разгромить его и тем завершить блестяще задуманную операцию. При согласованных действиях всех русских армий успех был обеспечен.
Таким образом, войска противников концентрировались в районе Борисова. Кутузов предполагал завершить здесь стратегическое окружение французской армии, чтобы нанести ей сильный и, возможно, последний удар. Наполеон же рассчитывал переправиться через Березину и уйти в Литву.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});