Читать интересную книгу Сочинитель убийств. Авторский сборник - Патриция Хайсмит

— О глазах лучше не говорить, — ответил Липпенхольц.

Роберт нетерпеливо встал. Видно, труп в ужасном состоянии.

— Вы куда?

Роберт, не отвечая, закурил.

— А ваша приятельница не считала что Уинкупа убили вы? А, мистер Форестер? Не потому ли она и покончила с собой, да еще написала что вы означаете смерть?

Роберт нахмурился.

— Что вы хотите сказать? Что значит «не считала»?

— Я спрашиваю, не подозревала ли она вас? А может, даже была уверена?

Роберт налил из автомата воды в бумажный стаканчик, залпом выпил и выбросил стакан в мусорную корзину.

— Не знаю. Знаю только, что с ней говорили ее друзья. Кое–кто из друзей. Но дело ведь не в этом? Дело в том, кто этот утопленник — Уинкуп или нет.

Липпенхольц молча смотрел на Роберта на его тонких губах играла легкая усмешка

— А пока вы это устанавливаете, меня подстрелят. Возможно, сегодня же вечером.

— Ну, в этом я очень сомневаюсь, мистер Форестер.

Роберту захотелось его ударить.

— Я полагаю, что по закону надо искать истинного преступника. А вы хотите привлечь меня только потому, что я у вас под рукой.

— Именно так мы, возможно, и поступим, мистер Форестер.

Роберт швырнул сигарету в ящик с песком и пожал плечами.

— Ну что ж, по правде говоря, в тюрьме, наверно, безопасней, чем у меня дома.

И тут он представил, как эксперт, за которым последнее слово, признает, что найденный труп — труп Уинкупа. Может, это случится сегодня. Что тогда? Сколько могут дать за непредумышленное убийство? А может, теперь они считают его умышленным?

— Вам хочется попасть в тюрьму, мистер Форестер?

— Нет. — Роберт засунул руки в карманы брюк. — Это что, такая юридическая процедура? Вы всегда сначала спрашиваете подозреваемого, хочется ли ему в тюрьму?

— Нет, не всегда. Может быть, вы взглянете на труп? Мы бы хотели, чтобы вы на него взглянули.

— Прекрасно! — таким же непринужденным тоном ответил Роберт. — Подождите минутку, я только возьму плащ.

Роберт вернулся в чертежную, прошел мимо своего стола к шкафу, потом повернул, вспомнив, что плащ не в шкафчике, а на стуле. Джек вопросительно посмотрел на него, но Роберт покачал головой и успокаивающе помахал рукой. Потом возвратился в приемную к Липпенхольцу.

Пока они ждали лифта, Липпенхольц оглядел Роберта с ног до головы.

— Почему вы в плаще? Дождя ведь нет, — сказал он. — Солнце светит вовсю.

— Я люблю плащи, — ответил Роберт.

Он заметил что Липпенхольц страшно доволен, как будто уже успешно закончил расследование.

В черной полицейской машине Липпенхольца они отправились в Риттерсвиль. Липпенхольц сказал, что охотно отвезет Роберта обратно или поручит это кому–нибудь из патрульных.

— Вы были у родителей мисс Тиролф? — спросил он по дороге.

— Нет.

— И не пытались увидеться с ними?

— Нет. Я с ними не знаком, — сказал Роберт.

— Славные люди.

Роберт вздохнул, он был раздражен и чувствовал себя несчастным.

В Риттерсвиле Липпенхольц оставил машину у полицейского участка, и они вошли в дом вместе. Движением пальца Липпенхольц показал седовласому полицейскому, что они нуждаются в провожатом, и дал знак Роберту следовать за собой вниз по деревянным ступеням в конце комнаты. Внизу стояло шесть эмалированных столов, но занят был только один, на нем лежал труп, накрытый грязно–белой простыней. В углу читал журнал полицейский, на вошедших он не обратил никакого внимания.

— Вот он, — сказал Липпенхольц приподнимая угол простыни и откидывая ее.

Роберт заранее постарался взять себя в руки, но при виде трупа слегка попятился. Не сохранилась даже нижняя челюсть. Обозначились кости черепа, ключицы. Излохмаченная бескровная бледная плоть покрывала скелет. Тело казалось телом очень старого человека.

— Зубы, — произнес Роберт. — У него сохранилось несколько зубов.

Липпенхольц живо взглянул на него.

— Да, мы пытаемся найти зубного врача, у которого лечился Уинкуп. К сожалению, он сейчас в штате Юта гостит у родственников. Даже хуже, он там на охоте или что–то в этом роде, — казалось, это обстоятельство забавляет Липпенхольца. Он все еще держал простыню в руках, чтобы Роберту был виден труп.

Движением руки Роберт попросил его закрыть тело.

— Я ничего не могу сказать, сколько бы ни рассматривал его.

— Что–то вы побледнели, мистер Форестер.

У Роберта тошнота подступала к горлу. Он повернулся к двери, высоко поднял голову, но от этого запах, заполнявший помещение, стал еще сильнее. Роберт нарочно двинулся к выходу медленно, не торопясь, так что Липпенхольц открыл дверь первым.

— Спасибо, Чарлз, — крикнул он дежурному, погруженному в чтение, тот в ответ что–то буркнул.

— Как вы думаете, сколько потребуется временя чтобы добраться до этого зубного врача? — спросил Роберт.

— Не знаю.

— А картотека его здесь? Разве никто не может навести по ней справки?

— У него маленькая приемная в Хэмберт Корнера Она заперта.

— Вы сообщили ему в Юту, что дело срочное?

— Нам даже не удалось с ним связаться. Мы говорили только с родственниками. Он куда–то уехал.

— Как его фамилия?

— Макквин, — ответил Липпенхольц — Томас или Теодор. — Он все еще внимательно наблюдал за Робертом. — Что вы скажете об этом трупе? Рост — шесть футов два с половиной дюйма. Худощавое телосложение.

Роберт ответил инспектору только взглядом, ему все еще было не по себе, он не мог даже говорить на эту тему. Липпенхольц вышел вместе с ним на улицу, но задержался на каменном крыльце, разговаривая с другим полицейским, а Роберт отошел к автомобильной стоянке и быстро освободился от нескольких глотков кофе, который выпил утром. К тому времени, как Липпенхольц вместе с другим полицейским подошел к нему, Роберт уже курил.

— Этот джентльмен доставит вас обратно в Лэнгли, — Липпенхольц показал на высокого полицейского и тихо добавил: — Я хотел задать вам сегодня кое–какие вопросы, но, кажется вы себя неважно чувствуете.

— Какого рода вопросы?

— Ну… знаете, давайте подождем до тех пор, когда мне удастся связаться с зубным врачом…

Роберт сказал:

— А нельзя ли сегодня на ночь приставить ко мне охрану? Скажем, полицейский в машине мог бы дежурить перед моим домом.

— Полицейскую охрану? — сказал Липпенхольц улыбаясь еще шире.

— Вы ведь только недавно спросили меня не хочу ли я в тюрьму, а назначить одного полицейского у моего дома — это и дешевле, и проще, правда?

Липпенхольц молча улыбался, явно стараясь придумать в ответ что–нибудь остроумное.

— У меня нет оружия, а у того, кто пытается меня подстрелить, есть, — сказал Роберт.

— Ну, бросьте, не надо преувеличивать…

— Вы ведь не начальник этого полицейского участка, инспектор Липпенхольц? — Роберт ощутил, как на лбу у него выступил холодный пот.

Улыбка сбежала с лица Липпенхольца. Его светлые брови сошлись в напряженную горизонтальную линию.

— Ну знаете, не в вашем положении…

— Вы не хотите согласиться, что за мной охотится с пистолетом Уинкуп, потому что вам это невыгодно. А может быть потому, что у него нет разрешения на оружие? — Роберт рассмеялся.

Тут высокий полицейский, стоявший рядом с Липпенхольцем, громко заворчал, как собака ожидающая хозяина

Липпенхольц задрал изрытый оспинами подбородок.

— Слушайте, мистер Форестер, как бы вам не договориться еще до худших неприятностей, поостереглись бы! Кто вы такой, как по вашему? Нарушитель спокойствия в самом скверном смысле этого слова! Мы можем вас арестовать по обвинению в подглядывании, это вы понимаете? К тому же вам вот–вот предъявят обвинение в убийстве. И вы еще смеете…

— Смею! А дальше что?

Лицо Липпенхольца перекосилось он посмотрел на стоявшего рядом полицейского.

— Хорошо, мы выделим вам дежурного. Когда ему приступать?

— Когда хотите. Чем раньше, тем лучше.

— Ладно, — сказал Липпенхольц самодовольно ухмыляясь как будто делал Роберту одолжение.

— Значит, я могу на вас положиться? Сегодня ночью, по крайней мере, охрана будет? — спросил Роберт.

— Будет, — ответил Липпенхольц.

Роберт сомневался что ему можно верить.

— Отвезите его в Лэнгли

Полицейский взял Роберта за локоть, но тот вырвал руку. Тогда полицейский показал ему на черную машину, и Роберт последовал за ним. Липпенхольц пошел назад в участок. «Наверно, будет, распустив слюни, изучать труп», — подумал Роберт.

Всю дорогу в Лэнгли полицейский молчал, как каменный. Роберт немного успокоился. Он в первый раз столкнулся с законом, с жестким законом, но ведь ему и раньше приходилось слышать, что в полиции со всеми обращаются и разговаривают жестко, так стоит ли принимать это близко к сердцу? Точно так же ведут себя часто дорожные инспекторы, а у тех поводы гораздо ничтожней. Роберт был доволен, что он настоял на своем. А у него хватило духу, наверно, только потому, что он знал: терять ему нечего.