братом. И я никогда не думал, что произнесу это предложение.
Он ухмыльнулся, и даже если в этом был намек на напряжение, я проигнорировала это, поскольку он явно хотел, чтобы я этого сделала.
Тибрис вышел, а я долгое время сидела на краю своей кровати. Наконец, я не могла больше откладывать это, и я пошла по коридорам для слуг к комнате Лориана, кивая горничным, большинство из которых игнорировали меня. Аурия улыбнулась мне, держа в руках охапку белья.
— Чай сегодня вечером?
Я кивнула.
— После танцев.
Одна мысль о том, чтобы притворяться, что все нормально, приводила меня в изнеможение. Все, чего я хотела, это свернуться калачиком в постели и укрыться одеялом с головой.
Она улыбнулась и ушла.
Всего несколько мгновений спустя я поняла, что заблудилась в зале для прислуги.
Обычно, когда я пробиралась в комнаты Лориана, я бродила по главному залу, останавливала время на несколько мгновений и входила внутрь.
Стиснув зубы, я наклонилась поближе к двери слева. Я была относительно уверена, что принц находится в одной из этих комнат — одной из самых роскошных в замке.
Я оглянулась через плечо, но по коридору больше никто не шел. Кто-то разговаривал. Нет, разглагольствовал. Прижав глаз к крошечному отверстию, я замерла.
Патриарх Фэрроу расхаживал взад и вперед, слюна летела с его лица, когда он разглагольствовал.
Я уловила слова «продажные» и «сжигать». Итак, это была его обычная тема для обсуждения. Но больше всего внимания я уделила Мадинии. Она сидела на диване лицом ко мне.
Ее лицо было белым, как смерть.
— Отец…что, если продажных можно было бы… реинтегрировать в общество? Мы могли бы дать им шанс вернуть свою магию и умилостивить богов.
Я всосала глоток воздуха, чуть не подавившись им. Уверенная , что это не то, что я ожидала услышать от нее.
Кто-то шел. Я прошествовала через холл и протянула руку к ближайшей двери, как будто собираясь постучать.
Служанка проигнорировала меня и продолжила идти. Я переминалась с ноги на ногу, пока она не скрылась из виду.
Бросившись обратно через зал, я снова прижалась к двери.
Фэрроу терял контроль.
— Как ты могла такое сказать? Ты забыла, что те демоны убили твою мать?
Он швырнул свой кубок с вином через комнату, и Мадиния вздрогнула.
Впервые мне стало почти… жаль ее.
Это не оправдывало ее ужасного поведения, но..
Ее рука загорелась. Огнем.
В моих ушах зазвенело. Ей еще не было двадцати пяти зим. Что означало…
Мадиния была гибридом.
Ее отец резко обернулся, из его горла вырвался сдавленный звук.
О боги.
Мадиния посмотрела на своего отца.
А потом она посмотрела на свою руку.
Что-то, что могло быть смирением, промелькнуло в ее глазах.
Она прижала руку к своему платью.
Я остановила время, прежде чем поняла, что притянула магию к себе. Яростно толкнув дверь, я захлопнула ее за собой, бросившись через комнату к вазе с цветами.
Я начала изливать, но недостаточно ухватилась за нить своей магии. Я действовал исключительно из страха.
Время возобновилось.
Мадиния вскрикнула. Фэрроу взревел.
Я вылила всю вазу на платье Мадинии, включая цветы.
Огонь погас. Наши глаза встретились, и ее взгляд был мрачным.
Я только что убила нас обеих.
У меня сжалось горло. Мадиния решила сгореть на своих собственных условиях. И я спасла ей жизнь как раз вовремя, чтобы в конечном итоге самой попасться в сети ее отца. Я пожертвовала тремя сотнями жизней ради этого импульсивного решения.
Повернувшись, я наблюдала за Фэрроу. Он задыхался, его лицо покраснело.
Мне больше нечего было терять.
— Возьми себя в руки, пока не свалился замертво, — огрызнулась я.
Он уставился на меня, явно непривычный к тому, что кто-то разговаривал с ним с чем-то меньшим, чем подобострастное уважение.
— Продажна, — сказал он.
— Это так.
Я бросила взгляд на Мадинию. Она смотрела на меня так, как будто никогда раньше меня не видела. Я внимательно присмотрелась к ней, на случай, если у нее снова появятся какие-нибудь интересные идеи о том, чтобы сжечь себя заживо.
Фэрроу перевел взгляд на Мадинию, и на этот раз его глаза наполнились слезами.
— Как? Боги, как? Как я мог упустить такую вещь?
Я уставилась на него. Он серьезно спрашивал это?
— Может быть, из-за твоей решимости уничтожить любого, кого ты считал нечистым.
— Молчать, — прорычал он.
Он уставился на Мадинию так, как будто уже оплакивал ее.
— Я не… понимаю.
Поскольку Мадиния, казалось, не могла говорить, я покачала головой.
— Это просто. Женщина, которую ты утверждал, что любишь? Мать Мадинии? Та, чье имя ты настаиваешь называть повсюду, когда сжигаешь гибридов? Она была одной из так называемых продажных.
Мадиния напряглась, и я покачала ей головой.
— Конечно, это должно было прийти тебе в голову.
— Я… Боги…
— Боги не имеют к этому никакого отношения.
У меня не было времени, чтобы облегчить восприятие правды.
— Король забирает нашу магию, потому что хочет ее для себя. И потому что он думает, что это позволит ему убить всех фейри.
Мадиния сделала шаг ближе к своему отцу. И ее глаза горели жаждой возмездия.
— Это правда?
Фэрроу сглотнул.
— Намерения короля с самого начала были благими.
Значит, он знал правду. Я улыбнулась мерзкой улыбкой.
— В начале? Четыреста лет назад, когда он начал войну с фейри?
Фэрроу прищурился, глядя на меня.
— И откуда ты знаешь эту информацию, хм?
Если бы я не знала, в чем заключалась его сила, я бы остановила время из-за злобного взгляда в его глазах. Но Фэрроу не владел боевой магией. Нет, его магия позволяла ему