А потом еще пришло это Послание, или как там его. Каким-то образом Ральднор теперь знал, что часть союзного флота изгнали из Оммоса, а больше половины — уничтожили.
— Как бы там ни было, ясно одно, — заключил Зарос. — Дорфарианские и оммосские солдаты выйдут нам навстречу, а помощи от ваших заморских друзей ждать больше не приходится.
— Их юный король погиб в море, — сказал Яннул. Это расстроило его по многим причинам. Он почему-то отождествлял Джарреда с мальчиком, сидевшим на престоле Ланна.
— Скверно, но это касается всех нас. Очень жаль, что я больше никогда не увижу мою Хелиду. Чудо, а не женщина. Одна из очень немногих, кто думает головой, а не задницей. Ах, Яннул, ностальгия… Интересно, она заложит алтарь в мою честь или просто прыгнет в постель к одному из богатых и смазливых младших братцев моего проклятого папаши? А кто та девица, к которой ты так стремишься все Застианские ночи? Ах да, желтоволосая Медаси.
Яннул усмехнулся.
— А что там с этим Тара… Тарабан… — как там его? — флотом, плывущим к Дорфару? Если драконам известен наш план, там нас тоже не ждет ничего хорошего. Нет, погоди, я догадался. Ральднор послал этим кораблям предупреждение.
— Именно так.
— О, клянусь богами! Полагаю, с каритским войском он тоже разделается при помощи колдовства.
— Кто его знает, Зарос. Эта чума в Оммосе кажется мне очень странной. И я рассказывал тебе о пыльной буре в Ваткри.
— Предполагая, что нам следует беречь наши жалкие силы для Корамвиса, что теперь стоит между нами и Дорфаром, если не считать Карита?
— Хетта-Пара прямо на севере, где почти не осталось жителей. И небольшой дорфарианский гарнизон на том берегу реки, чтобы препятствовать распространению чумы.
. — У меня есть один план, невероятный в своей гениальности, — задумчиво протянул Зарос:. — Пойдем со мной к Ральднору и покажем ему, что могут сделать честные парни при помощи одной словесной перепалки.
Когда они покончили с этим, в лагере уже ярко горели костры и разгуливали оммосские женщины, хотя Гопарр остался в нескольких милях позади. Похоже, они были единственными, кто предпочитал ланнское и заравийское вторжение оммосскому миру.
Форгис из Оммоса, здоровенный, как бык, капитан смешанных войск из Карита, потея на ярком солнце, вглядывался туда, куда указывал его разведчик. Он терпеть не мог и эту жару, и пять сотен дорфарианцев, насмехавшихся над ним — и не за его спиной, хотя она была достаточно широка.
— Ну, ну? Что мне искать?
— Всадник на склоне, скачущий от лагеря степняков, ваша честь.
— Из равнинных?
— Нет. Видите, ваша честь, он темный.
Форгис утер со лба пот, заливающий глаза, однако так никого и не увидел. Но тем не менее стукнул копьеносца по плечу.
— Поезжай, болван, и подстрели его.
Тот сорвался с места, подняв тучу пыли. Но его усердие оказалось ненужным. Всадник внезапно наткнулся на какое-то неожиданное препятствие, его скакун споткнулся и упал, и человек скатился наземь, слетев по склону вниз и приземлившись в пыль у подножия.
Форгис без излишней спешки подъехал к нему. Незнакомец пошевелился, застонал, сел и принялся осторожно растирать лицо длинными загорелыми пальцами. Зееб беспечно отошел в сторону и пощипывал травку. Форгис издал смешок. Незнакомец обернулся и взглянул на него с отсутствующим видом. Похоже, падение изрядно встряхнуло его.
— Заравиец, да? Откуда ты? Из лагеря степняков?
Заравиец обеспокоенно зашевелил губами.
— Нет. Я… — он замялся, судя по всему, пытаясь отыскать какое-нибудь правдоподобное объяснение своему присутствию здесь.
Форгис сплюнул.
— Мы перерезаем горло собакам вроде тебя и скармливаем их зверям. Если хочешь жить, поторопись. Куда ты ехал? И почему убегал?
— Я… боги Корамвиса…
— Боги? — Форгис недоуменно нахмурился. — При чем здесь боги?
— Они мертвы, — неожиданно выговорил заравиец.
— Мертвы? Кто мертв? Боги? Боги не умирают.
— Часовые, сидящие у костров. Все мертвы.
— Ты говоришь о равнинной армии? — хрипло спросил разведчик, не в силах сдержать возбуждения.
— Армии больше нет, — отозвался заравиец.
— Если они мертвы, кто же их убил? — пробурчал Форгис.
Разведчик попятился.
— Вероятно, чума, ваша честь. Эй, заравиец, держись от нас подальше. Ты мог подхватить заразу.
Заравиец отступил в сторону.
Форгис выкрикнул несколько приказов, потом повернулся и сказал:
— Ты поведешь отряд в сотню дорфарианских пехотинцев и покажешь, где видел это, — он ухмыльнулся, гордясь собственной хитростью. Если дело в болезни, пусть ее подхватят эти, проклятые Зароком.
Заравиец в ужасе начал возражать, но занесенный меч быстро заставил его умолкнуть.
Через час дорфарианцы, показавшись на подъеме старой гопаррско-каритской дороги, увидели своих врагов, распростертых перед ними во множестве жутких поз мучительной смерти.
Драконы не стали подходить ближе и не задержались, не захотели даже забрать своего проводника, который вдруг схватился за живот и начал стонать. Вздымая тучи пыли, они зашагали по дороге обратно в лагерь, а оттуда — в Дорфар и его белую столицу, нижние кварталы которой охватило буйное веселье.
Веселье царило и в лагере бывших мертвецов, после того, как они растерли затекшие руки и ноги, потушили горящую палатку и поймали нескольких отбившихся зеебов. Это была последняя и самая лучшая шутка всего похода, и заравиец ходил героем, утверждая, что когда-нибудь про него сложат не одну сагу и провозгласят королем обмана.
— Вот и вся магия, — заметил Зарос. — Хотя мне повезло, что они не решили заколоть меня мечом, чтобы не мучился.
Веселье в Дорфаре утихло довольно быстро.
До города доползли новости о пожарах на закорианском побережье и осажденном Ханассоре, а также об остатках флота, изгнанных из Оммоса и теперь бесчинствующих в Кармиссе, где стояла постоянная ночь от затянувшего небо дыма.
Донесения из речного гарнизона на границе Оммоса приходили с большим опозданием. В конце концов единственный человек добрался до Дорфара и умер от ран на улицах Корамвиса, словно предостерегая его беспечных жителей.
Равнинная армия была жива, он видел ее своими глазами. Она камня на камне не оставила от Хетта-Пары и перешла реку, без труда перебив небольшой лагерь.
Ни волнения, ни предрассудки не подготовили Висов к этой неожиданности. Это казалось немыслимым. Отродья Женщины-Змеи попирали землю Дорфара своими ногами, дышали воздухом драконов. Несмотря на все препоны, они в конце концов все-таки превратились в реальность.
23
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});