Читать интересную книгу Бывает. Pulp fiction - Михаил Буканов

Историческое исследование

Господа! Предметом обсуждения нашего высокоучёного собрания является, я не боюсь этого точного слова, событие, одно из фундаментальных открытий в истории развития человеческой цивилизации. Точка, именно, как бы опоры некоего эгоцентризма, то, что сегодня стало, наконец, исторической явью. Господа! Наш вывод о том, что доисторические люди не только всегда имели свои, современные им, отходы жизнедеятельности, разумеется, в широком понимании именно этого термина, но и занимались специальной глубокой переработкой вторичных отходов, получил дальнейшее признание и развитие. Да! Да! Использовать вторичное сырьё во благо человечества стало возможным, как сказал поэт, «на заре туманной юности». Можно смело не подвергать, по совету нашего Карла Марксовича, «всё сомнению», а жить и верить в эту истину, обретённую трудами наших учёных! Не всё тут прозрачно и просто, господа. У нас не было широкой столбовой дороги. Мы карабкались по каменистым тропам науки, пытались и достигали её сияющих вершин. Не премину заметить, попутно мы пришли к грандиозному выводу о том, что молоко – это удивительная пища, уготованная для нас самой природой. Однако же, данная тема настолько обширна, что рассмотрение всех глубин явления в нашей короткой статье нелепо, не очень возможно и не нужно! Итак, ближе к телу, как говорил пьяный банщик, выплёскивая с водой ребёнка. Шутю! Это образ! Стиль речи, принятый в нашем высокоучёном собрании. Так, бишь, о чём это я? А! Вспомнил. Прежде чем говорить об использовании чего-либо, неплохо бы, знаете ли, определить конкретно, но не абстрактно, объёмы того, о чём будет идти, собственно говоря, речь. Вторичные отходы, это та часть отходов бытовых, которые могут быть использованы и, уже чаще всего, используются, иногда и после дополнительной обработки, а иногда в первозданном виде, так сказать для некоего удовлетворения людских потребностй, вызываемых к жизни теми, либо иными схожими нано процессами, определяющими ход хозяйственного развития. Или создание материальных, духовных и иных благ для человека, во имя человека и, чаще всего, человеком. Примечание. Материальные блага могут создаваться и не человеком. Так, может свою часть чего—либо предлагать природа, а часть создавать рабы, к людям-человекам не относящиеся, а являющиеся говорящей разумной вещью или товаром. Не будем отвлекаться от сути нашего исследования. Отходы жизнедеятельности человека, как разумного, так и не очень, да и недочеловека-товар могут быть условно поделены на непосредственные, то-есть, то, что самоё существо извергает в процессах поглощения и выделения, и те, что в силу своего устаревания, прихождения в полную негодность или по иным причинам, служить людям уже не могут и подлежат выбрасыванию совсем, или складированию где-то на, так называемый, «чёрный день, когда жареный петух клюнет!» Какое точное определение! По первому разделу приходится признаться – использование выделений сапиенса сапиенти для нужд его самого и его племени, как правило, начинается с так называемого «чистого опыта», априори. Или априорной апперцепции. Например: Человек сдуру, или по иным причинам обжегший палец, не найдя вокруг воды для его охлаждения, использовал внутренние ресурсы и вскоре убедился, получил облегчение. После ряда совпадений, такой случай врачевания стал самым обыденным. Именно тогда у отдельных людей и возникает мысль о том, что было не плохо возвратить пришедшие в ветхую негодность или поломанные вещи в прежнюю доблесть, или, хотя бы, использовать пришедшее в негодность хоть на что-то! Вы улавливаете ход моей мысли? Я доступно излагаю? Но тут я забегаю вперёд. Иной пример. В тёмной пещере, где совместно проживают десятки людей, изготовлены специальныe углубления в полу, используемые для удовлетворения сокровенных нужд и чаяний жуткими холодными зимними ночами, когда на улицу просто-таки не набегаешься. Вождь племени совместно с местным шаманом засиделся заполночь, поглощая настойку мухомора на не очень ядовитых змеях. Поздно ночью, направляясь к своему лёжбищу, он задел и свалил в сакральную яму шкуры, содранные с охотничьей добычи. Утром решили шкуры не доставать, так как никто не хотел пачкаться. Но через неделю пошло такое амбре, что шкуры вытащили, промыли и, пожалев свой охотничий труд, быстро и умело подвергли обработке. Обитатели пещеры были приятно удивлены тем, что теперь мех получился гораздо более лучшим, мездра легко удалялась, а кожа легко превращалась в сафьян! Эта нечаянная радость посещала пытливый человеческий разум неоднократно. Вот вам простейший пример вторичного использования первичного. Человек палеолита, ничего не знавший про шель, ашель, мустьер и всякое там ориньяко-солюстре, лупит по башкам пещерных медведей каменюкой приличных размеров. Легко догадаться, что голова животного вовсе не кусок ваты, а прочный монолит, куполообразного вида. Так что камень, а в этот раз в руки попался кремень, не только крошится на острые пластины, но и искры, вылетающие из глаз медведя, поджигают, совершенно случайно, кучу хвороста, припасённую недалеко с целью получения из неё сладкой коры и палочек для ковыряния в глазах врага и собственном носу. Сделанное из куска глины углубление в поверхности, используемое для разлива жидкостей, обжигается и твердеет. Взятое в руки, немедленно травмирует пальцы; тут болезный использует внутреннюю струю в лечебных целях и, взяв в руки острый осколок кремня, начинает свежевать погибшее в неравном бою животное. Какая восхитительная цепочка случайностей, приведшая к перемешиванию вторичного и первичного сырья в процессе жизнедеятельности!

Или вот случаи использования внутренних процессных результатов в обороне средневековых крепостей, или их осаде. Далеко уйдя от рассматриваемого нами периода, мы, тем не менее видим прямое продолжение древних традиций. Я говорю об основе основ – использовании истинных первичных отходов. Собрав эту субстанцию в специальные сосуды, лица, осаждающие крепости, с помощью катапульт легко посылают свои милые подарки осаждённым, а те, видимо восхищённые результатом, льют со стен аналогичные вещи на головы осаждающим. Однако, это время придёт ещё не скоро. Вернёмся к нашим баранам!

В период, когда люди земли гуляли в шкурах животных, а Гринпис представляли пещерные медведи, пожиравшие всех тех, кто покушался на первичность природы, вторичные отходы второго типа, приобретают исключительное важное, и я бы даже сказал, одно из основных значений. Так, старые потёртые шкуры, не дающие тепла, используются на барабаны и там-тамы. Битые амфоры, поломанные мечи, щиты и копья, украшают дно искусственных водоёмов, у тех, так нам нужных пещер, где первобытными греками открыты кафаны и кафешки. Именно в пунктах вторичного сырья и первых лавочек секонд хенда, одеваются люди, выжившие в условиях всемирного потопа. И, наконец, вспомним те вторичные ресурсы печени Прометея, которая за ночь восстанавливалась из ничего, будучи полностью и частично уничтоженной орлом Зевса. Да и история Ромула и Рема, вскормленных отходами жизнедеятельности молочных желёз волчицы, наводит нас на определённые мысли. Господа! Я прекрасно понимаю всю сумбурность моего выступления. Прошу меня простить. Война с собой, малое время на подготовку и отсутствие интернета повлияли на характер моего изложения. Но, в завершении, для всеобщего оживляжа, позвольте добавить нечто фривольное. Все мы знаем, как представители марксистско-ленинской школы, материя первична, сознание же вторично. Нас неоднократно убеждали, что материя, это философская категория, принятая для обозначения объективной реальности, данной нам в наших мироощущениях. Ну, так вот. Моё сознание твёрдо решило, марксисты правы!

Вы только подумайте о возможности существования вторичного типа материи, то-есть, материи уже один раз использованной. И данной нам в ощущениях. Как говорят учёные люди, ты прикинь! Позвольте на этом завершить мое выступление. Переходим к прениям.

Восточная небыль

И сказал правдивый: Истину говорить легко и приятно. А опер охотно с ним согласился и продолжал допрос. Тут мы чётко можем убедиться, евангелие, как источник для полного подражания, хорошо лишь тем лицам, которые умеют отличить иносказание и притчи от истины в последней инстанции. Я не собираюсь комментировать эти святые для меня и для многих книги. Ни образование, ни мой жизненный опыт не могут помочь мне в деле объяснения кому бы то ни было всего сокровенного, что положили Лука, Марк, Матфей и Иоан в основу своих произведений. Так что я и не берусь. Но вот воспользоваться местами из священных книг для определения существенного и полного отбрасывания бессмысленного мы безусловно можем, а временами просто должны. Вот я и пробую писать таким образом, определяя и отбрасывая.