холодно полу. Тебе нельзя решаться на такие серьезные вещи, Дим. Ты это знаешь. Ты слишком слаб…
– Я не слабый! – выкрикнул Дмитрий. – Замолчи Петра. Ты не знаешь!
– Чего я не знаю? – загадочно улыбнулась девушка?
– Не знаешь, зачем я здесь. Не знаешь через что мне пришлось пройти, чтобы разузнать про это место. И обо мне ты ничего не знаешь, раз смеешь так говорить!
Петра рассмеялась.
– Брось нести чепуху. Я знаю тебя с детства. Все твои слабые стороны и изъяны. Так что не городи чушь и пойдем искать выход. Мне, знаешь ли, тоже уже опостылело это место. – она развернулась на сто восемьдесят градусов и вышла в приоткрытую дверь коридора.
Секунду Дмитрий раздумывал, что делать, но поняв, что выбора нет, что снова, как сотни раз до этого, Петра оказалась сильнее и мужественнее его самого, двинулся вперед. Должно быть, она очень разозлилась, раз высказала Диме такие вещи в лицо. Он был уверен, что Петра так и думает о нем, но ни разу за всю их дружбу и последующие отношения она не позволяла высказываться о нем так грубо и резко. Словно ножом резали Дмитрия ее слова. Он даже задумался, не приносит ли ему их общение лишь горечь и муку. Но Петра права, он снова оплошал. И сам во всем виноват.
Он плелся по коридору вслед за своей девушкой. Соблазнительная фигура маячила впереди и, будто бы, освещала ему дорогу. Странно было, что в такой темноте он не теряет ее из виду и, пожалуй, слишком четко видит тонкий коричневый ремешок на округлых бедрах, струящиеся длинные темные волосы по пояс, водопадом спадающие по плечам. Как он любил зарываться в них лицом и засыпать. Дмитрий без ума от нее. От этой девушки. Петры. Но она подавляет его. Всю жизнь. Из-за этого любовь Дмитрия превращается в некую разновидность мазохизма, с которым ему сложно сосуществовать, но от которого невозможно отказаться.
– Ты меня очень разочаровал, Дим. – не оборачиваясь сказала Петра. Она почти прошептала, но слова его как бомба взорвались в раскалывающейся голове мужчины. – Твои родители, друзья, я – мы все переживали за тебя, в то время как ты играл в героя и пытался, кому то что-то доказать.
– Я ничего не собирался доказывать. Я… -Дмитрий потер виски, пытаясь унять боль. – Я… делал это ради всех нас. Петра, ты просто не видела того, что видел я.
– Планы нового правительства? Я их знаю.
– Что? Откуда?
– Волков мне рассказал.
– Не может быть. – удивился Дмитрий. – Он даже мне ничего не рассказывал. Я нашел распоряжение на столе…Я…
– Конечно, он ничего не рассказывал тебе. Ты у него не в чести, вроде как. Кто знает, что взбредет тебе в голову. Ты все делаешь ради того только, чтобы никто не узнал насколько ты на самом деле бесполезен. – Не знали только вы с Сашкой. Ну и этот ваш тощий и долговязый мальчик. Стивен что ли?.. Ему тоже ничего не говорили.
Дмитрий молчал. Он просто шел вслед за Петрой, уже не пытаясь справиться с болью и слезами обиды.
* * *
Николай Волков сидел в своем кабинете и мучительно соображал, что же делать дальше. Со стороны он всегда казался человеком непоколебимым, твердо знающим, как поступить в любой ситуации. Человеком, который твердо слушается приказов. Человеком, безупречным во всем. Но, как обычно бывает, такие личности лишь с виду воплощение уверенности и проницательности, а внутри они живые люди, которые всегда переживают за принятые решения. Просто потому, что ответственность слишком велика. Просто потому, что для любого живого существа сложно решать судьбы других…Только для Господа Бога это рутинная работа.
Девчонку домой. Отослать поисковые отряды от поисков Дика. Выполнить приказ. Как такового выбора не было. Он и сам понимал к чему приведет война. Теперь расхлебывать придется всем. Доигрались.
Петра сидела в одном из кабинетов и разговаривала с Сашкой, лучшим другом Димы. Точнее говорила только она, а Сашка смотрел на нее насупившись и монотонно повторял, что ничего он не знает, ничего он не видел. И вообще не женское это дело, мчаться спасать своего возлюбленного к черту на куличики.
– Да пойми ты, что может быть с ним сейчас совсем плохо. А если он умирает где-то? Это не шутки…
– Петра. Повторяю. Я не в курсе, что задумывал Дима. И талдычу я в сотый раз то же, что говорил Волкову и остальным: в тот день мы виделись с Димой только утром. После радиовещания, воспользовавшись всеобщим весельем и свободным от дежурств днем, я отправился в кабак «тощая селедка», выпил пару баночек пива за просмотром футбола. Играли местные команды. Когда вернулся, Диму уже искали. Он должен был дежурить в секции по единоборствам, но даже не появился там. К вечеру уже всех поставили на ноги. Подумали, что он мог уехать к родственникам, но там тоже ни слуху ни духу. Послали поисковые отряды по городу. С тех пор, дюжина бравых ребят рыщет везде и найти его не может. А ты такая героиня думаешь, возьмешь да найдешь за полчаса! – под конец вскипел он.
– Стой. То есть ты хочешь сказать, что ты в одиночестве пошел в кабак и даже не позвал своего лучшего друга? – прищурила глаза Петра.
– Говорю же тебе, он был дежурным в секции тем днем! – совсем уж разозлился Сашка. – Езжай домой, Петра. Здесь ты только мешаешься.
Петра поняла, что от Сашки ничего путного она не добьется. Она была уверена, что он что-то знает и не понимала к чему такая таинственность. Но уезжать без Димы ей совершенно не хотелось, поэтому она решилась использовать последний шанс узнать хотя бы какую то информацию о его поисках. Она решительно отправилась в кабинет Волкова. На стук никто не ответил, но дернув ручку Петра обнаружила, что не заперто и застенчиво протиснулась в дверь. Волков сидел задумчивый за огромным деревянным столом. Сложив руки в замок и опустив голову, он не видел и не замечал ничего вокруг.
– Николай Арнольдович? Можно? – робко спросила Петра.
Волков очнулся и с любопытством глянул.
– А, это вы. Проходите. – раздосадовано разрешил он, идентифицировав в посетителе Петру. – Что вам еще нужно?
– Мне только одно от вас нужно. Информация о поисках Димы. Разрешение в них участвовать. Я вас очень про…
– Милая девушка. Присаживайтесь. – он указал на стул напротив. – Я, очень вас