Читать интересную книгу Порох. От алхимии до артиллерии: История вещества, которое изменило мир - Джек Келли

Со времен Древнего Рима полководцы атаковали стены разрушающими машинами: катапультами, метавшими камни, баллистами, напоминавшими огромные арбалеты, и другими хитроумными устройствами. Теперь в их распоряжении была новинка — устройство, способное с помощью химии метать снаряды на большей скорости, чем любое механическое приспособление. Оно могло стрелять в лоб, прямой наводкой, а не метать камни по навесной траектории, как это делали катапульты. Ядро пушки могло ударить прямо в стену или ворота и, возможно, проломить их.

Мощь замка зависела от высоты и прочности его стен. Осаждающие не могли пробить брешь в камне, так что у защитников была неприступная выигрышная позиция для того, чтобы осыпать нападающих метательными снарядами. Однако с появлением пушек именно прочность стены делала ее уязвимой для пушек. Каменная кладка, если ударить по ней с достаточной силой, трескалась, и с того момента, как ее структура была нарушена, высота стены становилась ее недостатком — находящийся высоко центр тяжести угрожал обвалить всю конструкцию.

Артиллеристы Эдуарда поставили двадцать «пушек весьма великих и другой великий наряд», чтобы бомбардировать стены Кале. Выстрелы и удары каменных ядер, врезающихся в стены, приводили в отчаяние жителей. Осень сменилась зимой, а непрерывная канонада продолжала изматывать им нервы.

Но пушки у стен Кале, как и пушки у Креси, были в конечном счете не слишком эффективны. Воображение Эдуарда опережало его технические возможности. Его порох был слишком слабым, ядра его орудий — слишком малы и медленны для того, чтобы сокрушить укрепления французского города. С орудиями, неспособными вывести дело из патовой ситуации, осада текла обычным чередом. Припасы горожан истощились, им пришлось есть крыс. В августе 1347 года, после того как король Филипп, струсив, не сделал достаточно решительной попытки оказать помощь Кале, отцы города запросили перемирия. Они вышли из города с петлями на шеях, прося, чтобы их повесили во искупление жизней остальных граждан.

Эдуард пощадил горожан, однако изгнал всех знатных бюргеров и заменил их семействами английских купцов, упрочив таким образом власть над городом.

Хотя порох не показал себя под Кале особенно эффективным, артиллеристы успели понять, в чем состоит дальнейшая задача. Пушка должна была стать венцом осадной техники, идеальным тараном. Артиллеристы, пороховых дел мастера и металлурги принялись за работу. С начала XIV столетия они отливали маленькие пушки из бронзы или железа. Но литье — это ремесло, требующее высочайших профессиональных навыков, большого опыта и к тому же чрезвычайно дорогое. Большие литые пушки появятся еще не скоро. Пока что наибольшие перспективы сулила ковка. У кузнецов того времени уже был долгий опыт работы с упругим, ковким железом. Все, что им было нужно, — научиться делать из него пушки.

Кузнецы позаимствовали технологию у бочаров, собиравших свои бочки из продольных клепок, схваченных обручами. Оружейники выковывали длинные железные полосы, нагревали их, укладывали вдоль круглого деревянного столба-сердечника и сваривали. Щели между полосами заливали свинцом и натягивали на получившуюся «бочку» раскаленные добела железные кольца. Остывая, кольца сжимались, образуя прочный цилиндр — ствол. Орудие такого типа было похоже на кусок водопроводной или канализационной трубы — оно было далеко не таким элегантным, как утончающийся к жерлу ствол классической пушки. Чтобы сделать орудие большего размера, ремесленник попросту брал более толстый сердечник, большее количество полос-»клепок» и кольца-»обручи» большего диаметра. Это был большой технический прорыв. Кузнецы, используя проверенные веками приемы своего ремесла, могли теперь создавать артиллерийские орудия практически неограниченной величины.

И они быстро выросли до поразительных размеров. Эти суперпушки, называвшиеся бомбардами, скоро распространились по всей Европе. В 1388 году нюренбергские оружейники нарекли чудовищную пушку женским именем «Кримхильда». Ее трехтонный ствол стрелял каменными ядрами, высеченными из мрамора и весившими больше пятисот фунтов.

Перевозка столь тяжелого объекта представляла огромные трудности. Сначала прислуга, используя наклонные пандусы и вороты, должна была втащить пушку на специальную прочную повозку. Затем возницы координировали медленное передвижение орудия по дорогам. Изуродованные глубокими колеями и рытвинами при сухой погоде, в дождь дороги превращались в непролазную грязь. Под тяжестью груза ломались мосты.

Лидером артиллерийского дела того времени было герцогство Бургундское — его развитая система рек и каналов облегчала перевозку орудий.

Важнейшей частью пушки была зарядная камера — емкость с толстыми стенками и меньшим, чем у ствола, внутренним диаметром, находившаяся в казенной части — заднем конце пушки. У некоторых орудий камера была такой же длины, как и сам ствол, в других это был сосуд, похожий на высокую пивную кружку. Артиллерист загружал в камеру заряд пороха, затем утрамбовывал его деревянным банником. Чтобы выстрелить из пушки, камеру крепили к казенной части орудия, притянув ее рычагами, вставлявшимися в отверстия ворота, или надежно зафиксировав деревянными или металлическими клиньями, которые упирались в заднюю часть деревянного лафета.

Бомбарда стала первым по-настоящему эффективным огнестрельным оружием в Европе. Населению осажденного города предстояло, прежде всего, выдержать выстрел пушки, от которого содрогалась земля. Затем следовал глухой удар ядра, заставлявшего содрогнуться городские стены. В 1382 году армия, осаждавшая Оденарде во Фландрии, «поставила невиданно огромную бомбарду, палившую камнями невиданного веса, и когда сия бомбарда выпалила, то наделала такого шуму, как если бы примчались все дьяволы преисподней». Осадные орудия не только ослабляли и дробили прочные укрепления, но и выматывали нервы защитников. Ни одно королевство не хотело отстать в овладении оружием, обладающим таким разрушительным потенциалом.

Тем временем оружейных дел мастера продолжали раздвигать границы своего ремесла. Филипп Добрый, герцог Бургундский, приказал оружейнику Жану Камбье выковать пушку со стволом в 15 футов длиной. Это чудище весило почти восемь тонн. Чтобы выстрелить пятисотфунтовым каменным ядром, пушке требовалось больше сотни фунтов пороха. Воодушевленные успехом, оружейники Фландрии сделали бомбарду под названием Dulle Griet — «Безумная Грета». Созданная около 1450 года, она побила рекорд: 18 тонн. Ее 16-футовый ствол палил каменными ядрами, имевшими два фута в поперечнике.

Mons Meg («Маргарет из Монса»), еще одна кованая пушка Камбье, имела калибр больше девятнадцати дюймов. Ствол был сварен из двух слоев железных полос в два с половиной дюйма толщиной и стянут обручами, сделанными из трех с половиной дюймов сплошного железа. Филипп Добрый в 1457 году отправил это орудие своим союзникам-шотландцам. Получатель, Яков II Огненнолицый, был энтузиастом артиллерии, он использовал пушку в своей долгой и трудной войне с англичанами. Но его усердие не принесло ему счастья: в 1460 году 30-летний монарх, о котором один современник сказал, что «ни одному королевскому величеству не доводилось быть более любознательным», стоял слишком близко к одной из пушек при осаде Роксборо и был убит, когда она взорвалась, — происшествие, в ту раннюю пору артиллерии прискорбно заурядное.

К первому десятилетию XV века артиллерия завоевала такое положение в войсках, что ни один полководец не мог позволить себе обойтись без нее в походе. Новизна пушек с тех пор поблекла. Итальянский поэт Петрарка писал уже в 1350-х годах: «Эти инструменты, что стреляют металлическими шарами с самым ужасным шумом и вспышками огня… были несколько лет назад слишком редки, и на них взирали с величайшим изумлением и уважением. Однако ныне они стали так же привычны и знакомы, как любой другой вид оружия. Сколь же быстры и изобретательны умы человеческие в обучении самым пагубным искусствам».

В 1415 году английский король Генрих V продолжил войну, начатую его дедом Эдуардом III. Генрих пришел в Нормандию с намерением взять город Гарфлер — крепость в устье Сены. Он начал обстреливать стены из десяти пушек. Три из них были бомбардами, достаточно внушительными, чтобы удостоиться имен «Лондон», «Посланник» и «Королевская дочь». Они терроризировали горожан своим грохотом, дымом и тошнотворным треском, с которым четырехсотфунтовые камни врезались в городские стены.

…КанонирПодносит к пушке дьявольский фитиль —Все сметено,[9] —

так Шекспир описывал эту сцену почти два столетия спустя.

Канониры Генриха стреляли по воротам внешнего укрепления, пока не разбили их вдребезги и не заставили защитников отойти. Но англичанам не понадобилось врываться в брешь: рев пушек сломил боевой дух противника. Увидев разрушения, которых они раньше и представить себе не могли, горожане согласились на условия Генриха. Осада продолжалась всего шесть недель.