Читать интересную книгу Мировой кризис - Андрей Мартьянов

— Усмотрев некоторые закономерности, я попросил библиотекаря скопировать узор цветной тушью. Люди синим, птицы красным, животные зеленым и существа мифологические — лиловым. Получилось очень интересно, — Джералд отправил в лоток волшебного фонаря лист изрисованной бумаги. — Каждая группа представлена отдельно, в своем ряду. Как вы можете заметить, объединяют их ветви Иггдрасиля, Мирового Древа, на котором зиждется вселенная. Гравировка на шлеме составлена как бы из нескольких слоев…

— Джерри, это безумно интересно, — заскучавший Тимоти украдкой зевнул. — Но какое отношение…

— Потерпи. На шлеме — семь сюжетных линий, объединенных в одну, заметили? Теперь смотрим изображение, скопированное с клинка, их осталось всего пять — исчезли «сказочные» твари и орлы. Теперь внимательно изучим следующий рисунок. Как полагаете, что это?

— Погребение какого-то вождя варваров, — пожал плечами Робер. — Я еще что-то помню из университетского курса по древней истории, стилистика позднелатинская, уже после завоевания Италии готами — искусство тогда пришло в упадок, изображение слишком примитивно. Постой, ты намекаешь на узор, которым покрыты доспехи и щит?

— А ведь мсье де Монброн абсолютно прав, — Ева поднялась со стула, подошла к экрану и провела указательным пальцем но тончайшим линиям на проекции. Ее рука отбрасывала резкую черную тень. — Рисовали с натуры, это очевидно. Или у художника была великолепная память, если он в точности запомнил детали! Орнамент по окружности щита точь-в-точь повторяет узор на шлеме Зигфрида!

— С небольшим отличием, — Джералд сменил линзу на аппарате. — Из семи групп персонажей осталось четыре, а вот на доспехе их целых девять, единственно возможный максимум!

— Почему? — заинтересовался доктор.

— Число-символ, девять миров, объединенных Иггдрасилем. Варвары полагали, что душа обитает в груди человека, а не в голове, поэтому защита тела, непосредственно доспехи, гораздо важнее щита-шлема.

— Ну и к чему ты клонишь? — сказал Робер.

— Я поняла, — кивнула Евангелина. — Ребус достаточно прост: некогда было сделано девять предметов, объединенных… Как сказать правильно? Одной стилистикой? Комплект, над которым работал неизвестный мастер, возможно, не-человек.

— А кто же?

— Некоторые боги и так называемые «волшебные существа» не чурались ремесла. Гефест у греков, Доннар или Тор у германцев и скандинавов, финский Ильмаринен, Вёлунд, Гоибниу доримской Галлии… Кто знает? Если существовали драконы, наподобие нашего Фафнира, не следует отказывать в праве на бытие и другим героям легенд.

— Браво, — лорд тихонько похлопал в ладоши. — Мадемуазель Чорваш полностью повторила ход моих мыслей. Однажды нам удалось подержать в руках два предмета из гипотетических девяти — меч и шлем, незнамо какими путями доставшиеся Зигфриду Нидерландскому. Именно это оружие помогло герою уничтожить дракона: меч Бальмунг или, в скандинавской традиции, Грам, был создан Велундом для повелителя Асгарда О дина, а затем сломан и перекован Регином. Следуя этой логике мы делаем вывод, что все девять предметов вышли из кузни Вёлунда и обладали неизвестными магическими свойствами, о которых можно строить самые разные предположения. Бесспорно одно: наши предки считали, что металл, огонь и искусство кузнеца отгоняют любую злую силу и способны разрушить недобрые чары.

— Я читала, будто могила Вёлунда находится в Британии, — припомнила Ева. — Это правда?

— Да. Мегалитический курган Вейленд-Смита в Оксфордшире, до сих пор среди тамошних крестьян ходит устойчивая легенда, что если возле кургана на ночь оставить коня и серебряную монетку, утром найдешь коня подкованным.

— Пробовал? — усмехнулся Тимоти.

— Пока нет. К сожалению, покопаться в этом кургане невозможно, Королевское археологическое общество внесло его в список особо охраняемых памятников, да и местные жители повесят на фонаре любого, кто осмелится покуситься на главную достопримечательность округи — вы же знаете, как суеверны люди в деревнях.

— Джерри, хватит красивых сказок, — мистер О'Донован откровенно тяготился бессмысленными рассуждениями, по его мнению имевшими самое косвенное отношение к реальности. — К делу! Меч и шлем Зигфрида со дня океана не достанешь, пока не построят такую же подводную лодку, как в романе про капитана Немо, а если Фафнир действительно вернется, убивать дракона придется более прозаическими методами! Какими — не знаю. К примеру, главным калибром линкора «Кинг Джордж V».

— Видите ли… — лорд слегка замялся и отвел взгляд. — Я понимаю, сейчас последует буря возмущения, но… Кхм… Ойген, покажи пожалуйста экспонаты, находящиеся на седьмой стойке…

Как и положено в любом музее, коллекция лордов Вулси хранилась на застекленных подставках, выстроенных вдоль стен. Одна из них сейчас была закрыта отрезом черной ткани. Ойген аккуратно свернул шелк и включил подсветку.

Тимоти лишь присвистнул, Робер схватился за сердце, а доктор Шпилер закашлялся.

— Но как?.. — выдавил Монброн. — Откуда? Почему они здесь?

— Тогда, в Париже, я решил, что переправлять клад целиком будет небезопасно, — смущенно ответил Джералд. — Всякое могло случиться и, разумеется, случилось… Последним вечером перед отправкой сокровищ в Шербур я вынул три наиболее крупных предмета, а именно шлем, клинок и епископский наперсный крест и отправил их в Нью-Йорк обходным путем, курьерской почтой; на «Лузитании». Разумеется, после известных событий забыл об этом, а через месяц невостребованную посылку мне вернули — почта его величества работает безупречно…

— Господи боже, — Робер вынул платочек и утер пот со лба. — И после этого твоя проклятущая светлость спрашивает, почему Фафнир не исчез? Дух дракона обитал в сокровищах! Каждый из нас его видел — выползающий из ящика сгусток серого тумана или светящаяся звездочка, появляющаяся по ночам! Почему ты ничего нам не сказал?! Это нечестно!

— Эти вещи к Фафниру никакого отношения не имеют, — тихо сказал Ойген. — Можете мне поверить. В них заключена другая сила.

— Объяснись, — Тимоти в упор уставился на лорда. — Я готов согласиться с тем, что ты хотел как лучше. Но почему два года молчал? Всё оставшееся от клада является общей собственностью концессии, мы имеем ровно столько же прав, как и ты!

— А что ты предлагаешь делать? — Джералд сдвинул брови. — Созвать репортеров, рассказать им о нашей авантюре и выставить предметы в музее? Перво-наперво, нам никто не поверит. Во-вторых, столь тщательно оберегаемый секрет будет раскрыт, что будет означать крупные неприятности. Никто не забыл, что после бегства из Германии мы так и не придумали относительно разумного способа легализировать сокровища? А уж когда выяснилось, что вместе с золотом Нибелунгов мы получили и проклятие Фафнира, все размышления окончательно зашли в тупик! Почему молчал? Думал, что делать дальше, искал и — теперь я в этом убежден — нашел.

— Что — нашел?

Лорд кивнул в сторону проекции рисунка из византийской книги.

— Указания на источник силы, способной остановить Фафнира. Творения Вёлунда, созданные им для давно ушедших богов, но однажды попавшие в руки людей. Разбудили Фафнира мы, нам же придется заставить его уснуть вновь.

* * *

По комнатам разошлись незадолго до трех пополуночи. Несколько раз звонили прислуге — принести в библиотеку виски и сандвичи с огурцом и филе тунца. Евангелина ограничивалась чаем, зато громогласность споров джентльменов возрастала пропорционально количеству выпитого спиртного. До конфликта дело не дошло, вовсе наоборот — увлекающийся Тимоти воспринял идею лорда не без воодушевления, Робер начал вздыхать о том, что «невозможно так надолго бросить дела», Ева поддержала Джералда почти безоговорочно, и лишь доктор особого интереса к захватывающему прожекту не проявил, хотя и участвовал в дискуссии наравне с остальными.

Ойген в основном помалкивал, но было очевидно, что авторство плана частично принадлежит и ему, поскольку австрияк минувшие годы был помощником лорда Вулси во всех делах, касающихся «вопроса Фафнира».

— Часть приготовительных мероприятий я уже провел, — сообщил Джералд. — Составил подробное расписание действий, в котором учел все ошибки, которые мы допустили во время охоты за кладом Нибелунгов.

— Все?! — не сговариваясь, хором повторили концессионеры.

— Хорошо, пускай… Разумеется, учесть любые случайности, которые могут встретиться на пути, невозможно, я не всеведущ, однако не допускать глупостей и грубейших накладок подобно рейнской истории мы теперь вполне в состоянии. Опыт пригодился.

— Теперь мы не просто дилетанты, а опытные дилетанты, — съязвил Тимоти.