Остаток пути к шатру отца мы прошли, думая о своем. Зайдя в тепло, поняли, что там никого нет, но не успели выйти, как в проеме показалась знакомая фигура.
– Решили все сделать сами? – хищно улыбнулся Тулий проходя внутрь и садясь в свое кресло. – И чего же молчите?
– Я решил, что лучше узнать информацию, не привлекая лишнего внимания. – сказал Серафим.
– И как же вы, – Тулий показал пальцем сначала на брата, а потом и на меня. – смогли пробраться к холодным, тогда как вашей силой на этих землях за версту разит?
– А мы и не пробирались в деревню. – Серафим сложил руки на груди. – Местные дамы любят гулять по окрестностям, а запуганные дамы бывают разговорчивы.
– Что ж, хорошо. – Тулий потер руками и хищно оскалился. – И что же за дамы вам повстречались?
– Одна слабый маг, вторая посильнее, но недостаточно для нас. – скрипя зубами отозвался я.
– Они мертвы?
– Живы. – хмыкнул. – Серафим заплатил им два золотых за “милую” беседу.
И тут Тулий рассмеялся. Он услышал именно то, что хотел, а я невольно скривился от такой реакции.
Если отец думает, что мы такие же, как и он, то пусть упивается своими мечтами.
– Мы узнали, где сестра. – я сделал шаг вперед, закладывая руки за спину и крепко сжимая кулаки, чтобы оставаться спокойным рядом с отцом. Мне надоел веселье отца и мои слова заставили его умолкнуть и уже серьезно посмотреть в наши глаза.
– Что ж… – протянул Тулий. – Хорошая работа, только вот эта девка не достойна того, чтобы вы даже в мыслях называли ее сестрой! – отец грозно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на брата, ожидая нашей реакции.
Мы молча кивнули, и отец расслабился, откинувшись на спинку кресла.
– Где?
– В деревне Снега. – ответил Серафим.
– Занесло же! – скривился Тулий. – Что ей там делать? Огненная магия в тех местах и без того слабеет, а она вообще поганой родилась!
– Дело в том, отец. – начал Серафим. – Люди говорили о девушке с волосами белыми как сам снег.
– Что! – заорал Тулий поднимаясь с кресла и в тот же миг вздернул Серафима за грудки. – Мы ищем сбежавшую девку, а не ледяного мага!
– Следы ведут сюда и время, когда она здесь появлялась, совпадают. – прохрипел брат.
– Что ты несешь? – заорал в лицо Серафиму Тулий.
– Три года назад та девушка бежала от огненных магов. Кроме нее там больше никто не появлялся.
Тулий отпустил Серафима и отошел на пару шагов назад. Упершись в стол, его лицо исказилось от ярости и в следующий миг от стола осталась лишь куча пепла.
– Вон! – прорычал Тулий и начал голыми кулаками крошить мебель.
Выйдя на свежий воздух, я невольно оглянулся на двери шатра. Оттуда доносился треск ломающихся поленьев и глухой стук.
– Как думаешь, после того, что отец сегодня узнал, он их спалит?
Сплюнув на землю, пошел к своей палатке, не обращая внимания на болтовню Серафима.
Не спалил.
Тулий вышел из своего шатра с ободранными кулаками и красными от ярости глазами и приказал разведчикам проложить путь к деревне Снега, после чего засел в своем шатре среди обломков и сел прямо на полу, опустив голову. Он растратил весь свой жар и теперь не знал, хочет он уничтожить эту девку или ему все равно, что с ней случится.
– Она не может быть моей дочерью! Тварь! И мать ее! Рррррр! Наложила на себя руки! Как же я мог не замечать? – Тулий с силой зажал ладонями уши, чтобы почувствовать боль, чтобы хоть что-то почувствовать. – Моя женщина, как ты могла? – шептал Тулий, ни к кому конкретно не обращаясь. – Как же так вышло?
Тулий замер, услышав приближающиеся шаги и уставился в сторону входа.
– Отец, все в сборе.
– Агний, сын мой. – стиснув зубы проскрипел Тулий. – Подойди.
Я не мог ослушаться приказа и подошел к отцу, садясь рядом с ним.
– Ты замечал что-то странное у своей матери?
– Этот вопрос лучше задать Серафиму, я не обращал внимания. – ответил и закусил уголок нижней губы.
– Верно-верно. – пробубнил Тулий. – Позови брата.
Я только собрался встать, как отец схватил меня за локоть и усадил обратно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Ты думаешь я не знаю о Серафиме?
Я непонимающе посмотрел на отца, и он пояснил.
– Он сильнее тебя и умнее, как бы ни срывался, но я все вижу, а что не вижу, мне докладывают.
– Тогда почему..?
– Потому что он слишком добрый. А в тебе есть ярость, которая со временем утихнет и станет твоей силой. – отец коснулся лбом моего лба и заглянул прямо в глаза. – Советую тебе не совершать больше ошибок. Сострадание не твоя сильная сторона.
Отец откинул меня, не сумев удержаться на корточках я плюхнулся на пятую точку, но быстро поднялся на ноги и кивнул, хмуро смотря на отца.
– Теперь ты знаешь, что ждет тебя, если ты меня разочаруешь. – Тулий махнул рукой, показывая, что мне пора уходить.
С Серафимом отец разговаривал дольше, а я сидел неподалеку на пне, ломал ветки и ждал, когда выйдет брат.
За своим занятием я погрузился в размышления о словах отца и не сразу заметил, как ко мне со спины кто-то подошел. Резко развернувшись занес руку для удара, но тут же ее опустил, узнав брата.
– Ты долго. – шумно выдохнул.
– А ты, я вижу, не скучал. – улыбнулся брат и сел на соседний пенёк.
Я ногой сгреб в сторону сломанные ветви и сел напротив.
– О чем беседовали.
– О матери и о тебе. – Серафим посмотрел в затянутое тучами небо. – Но ты это и так понял.
Я кивнул и поднял брови, ожидая подробностей.
– Да не знаю, что там с мамой было. Я не следил за ней. Так отцу и сказал, но он разозлился. Как обычно! – последнее слово брат произнес с иронией.
– А обо мне что? – я с силой сжал кулаки и наблюдал как белеют костяшки.
– Не конкретно о тебе. Так, спросил, хочу ли я занимать твою должность. – ответил Серафим, словно говорил о пустяках, но посмотрев на меня поднял руки. – Эй, угомонись, брат! Да к чему мне это? Ты же знаешь, как я отношусь к этому.
– И все же, если отец заставит…
– Это он тебя заставит! – перебил Серафим и ударил кулаком о колено. – А мне плевать на его мнение так же, как и ему на нас! Что ты молчишь? Сам же знаешь, что я прав, но все на что-то надеешься.
– Ты не понимаешь. – нахмурился и посмотрел на снежную землю.
– Это ты не хочешь видеть его таким! Он обезумел от своей ярости, а ты все пытаешься разглядеть в чудовище человечность! – Серафим поднялся и с силой толкнул меня в грудь.
Я повалился в снег и разозлился.
– Как меня достал этот снег! – мои руки начали покрываться огнем. – Этот чертов холод! Как меня все достало!
И я бросился на брата. За то, что толкнул. За то, что не понимает меня. За то, что ему плевать.
– Почему я не такой как ты? – целился в плечо, но брат вовремя увернулся.
– Как можно быть таким спокойным? – еще один промах.
– Зачем он так с нами? – удар в живот, но брат вовремя подставил щит, поэтому только слегка опалил рубашку.
– Ты же, черт возьми, тоже скучаешь! – Серафим не шелохнулся, даже не пытался увернутся от прямого удара в грудь, и я опустил руку, туша огонь.
– Почему мы должны страдать из-за нее? – я рухнул на колени, снизу-вверх смотря на брата умоляющим взглядом.
Серафим присел на корточки и приобнял меня за плечи.
– Потому что она не виновата в том, кем является. И она заслуживает жить.
– Это ты решил за всех нас! – отпихнул брата. – Почему мне не сказал?
– Я сказал. – поднялся Серафим, потирая грудь.
– Когда? Через несколько лет?
– И что бы сделал, брат? – наступал Серафим. – Ну, чего же ты, скажи?
Я лишь поджал губы, понимая, что брат прав.
– То-то же! Мое молчание дало Ренате несколько лет жизни и, я надеюсь, что за четыре года она нашла место, где стала счастливой. – сказал Серафим и развернулся, собираясь уходить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Погоди. – я отряхнул колени и подошел к брату. – Пусть так. Через пару дней мы доберемся к этой деревушке и узнаем. Заодно и окончим этот “поход”. – последнее слово произнес с отвращением. – Признайся, тебе же тоже надоел этот мрак и холод?