Читать интересную книгу Внутри нее - Женя Рассказова

– Есть! – с уверенностью ответил я. – Пойдемте, я покажу вам это славное место, а заодно научу вас продавать эксклюзивные объекты.

– Вот этого не надо, – обиделся Аркадий. – Что касается недвижимости, тут мне равных нет! Я могу продать пустой горшок с землей, убедив, что в нем вырастет дерево с монетами. А тут прямо какое-то наказание. Вы ведь тоже не собираетесь его покупать?

– Будьте спокойны, и у этого дома найдутся покупатели.

Я привел Аркадия в дом к Людмиле Михайловне. Хозяйка встретила нас на пороге, и ее брови тут же поползли навстречу друг другу, пока окончательно не сошлись у переносицы.

– Здрасти! – неловко поздоровался Аркадий. Он смотрел на нее снизу вверх, как муравей на слона. Большие женщины заставляют маленьких мужчин робеть.

Я подмигнул хозяйке:

– Людмила Михайловна, не сочтите за наглость. Нам с Аркадием нужно коечто обсудить, а тут в округе, ей-богу, уютней вашей кухни ничего не нашлось.

– Заходите ж, коль пришли, – со всей важностью ответила хозяйка и открыла нам дверь пошире.

Пока она накрывала на стол, Аркадий пытался как-то оправдать свое присутствие:

– А вы, Людмила Михайловна, молодец. Порядок тут поддерживаете. То цветочки посадите, то заборчик подправите. Приглядываете за домом. Без вас тут бы уж давно разбойники хозяйничали.

Хозяйка все еще молчала. И, только разлив борщ по тарелкам, сама села за стол и заговорила:

– Если хотите знать правду, то продавать вам бы тут было нечего, как бы я да мой муж не охраняли бы этот дом. Мой же Василий и собак тут специально развел, и сам с ружьем, если шум какой, и милицию уж три раза вызывали.

– А милицию-то зачем? – удивился Аркадий.

– А за тем, что воришек сам ловил, а наказывать права не имеет. Вот и приходится с ними возиться, пока машина из города придет.

Разговор за столом не клеился. Мне же нужно было начинать свой допрос как-то постепенно, не травмируя творческой души моего амбициозного собеседника. Я пришел к выводу, что лучше вчерашней «горилки» язык Аркадию никто и ничто не развяжет.

– А что, хозяюшка, не осталось ли у нас чего выпить? – спросил я.

Людмила Михайловна недружелюбно посмотрела в мою сторону, но деваться ей было некуда.

– Так у меня ведь в багажнике виски есть! – И тут я понял, что душа у Аркадия хоть и спекулянтская, но все же широкая. – Восемнадцатилетний. Клиенты подарили. Так я сейчас его вам достану.

– Стой! – властным голосом приказала Людмила Михайловна. – Ты нас своими импортными штучками не удивишь. У нас, cлава богу, пока своего добра хватает. – С этими словами она ушла на кухню и вернулась с тремя пустыми стаканами и новой, еще не распечатанной бутылкой самогона.

Вспоминая вчерашний вечер, я начал прикидывать перспективы сегодняшнего. У незнакомого пока мне Василия, отсутствовавшего по причине охоты на уток, где-то в доме притаился самогонный аппарат. Сомневаться в этом не приходилось.

– Ой, а я не пью! – начал было отказываться Аркадий. – Только вино красное французское. Да к тому же я за рулем.

– Слушай меня, дорогой! – Людмила Михайловна слегка приподнялась со стула и нависла над Аркадием своей обширной грудью. – В моем доме отказываться не принято. Уважаешь хозяев – ешь-пей все, что подадут к столу.

Не смея спорить с такой авторитетной женщиной, Аркадий безысходно вздохнул и влил в себя содержание стакана. Людмила Михайловна тут же подсунула ему кусок сала.

– С одной же толку не будет. – Хозяюшка разлила еще по кругу.

– Да она крепкая какая! Что вы, ейбогу! – Бедняга Аркадий пытался найти нужные слова.

Меньше чем через час вливания чудодейственного напитка в неподготовленный организм риелтора я узнал все, что только можно было из него вытрясти.

В сущности, он пересказал мне ту же легенду, которую мне поведала накануне хозяйка, исключая разве что догадки о привидениях. Я узнал, что дом долгое время не мог быть выставлен на аукцион по вполне обоснованной причине. Ныне покойный художник оставил после себя завещание, согласно которому Замок Мечты будет безраздельно принадлежать единственной наследнице семейства Вильмонд до исполнения ей двадцати трех лет. По истечении этого срока она имеет право делать с ним все, что посчитает нужным. В том числе продать и переехать жить в другое место. Видимо, художник хотел быть уверен, что его творение перейдет в руки другому хозяину только в том случае, если сама наследница решит от него избавиться и сделает это в осознанном возрасте.

– Ну и где же эта наследница, так и не пожелавшая жить в родительских апартаментах? – спросил я Аркадия, который к тому времени уже начал поддерживать голову руками.

– В том-то и дело, что ее нет, – ответил он.

– То есть как?

– Девочка пропала, так и не став девушкой. Гадкий утенок не превратился в лебедя. Нет в жизни счастья. – Он сделал театральный жест руками. – Понимаете? – Язык его уже изрядно заплетался.

Ну что ж, история подтвердилась. Я узнал, что девочка, которая своим появлением отправила на тот свет мать, некоторое время все же была счастлива, имея хотя бы одного родителя. Убитый горем отец забрал дочь из роддома, но не смог за ней ухаживать. И скоро случилось так, что девочка и вовсе осталась сиротой.

– И что же стало с ребенком? Ведь есть какие-то родственники, друзья, которые могли взять девочку к себе? – не унимался я.

– Вот то-то и оно! – Аркадий поднял указательный палец вверх. – О ней ничего не известно. Все эти годы никто не занимался ее поисками, да и она сама не давала о себе знать. Может, ее уже и в живых нет, а ведь не докажешь! Ровно через месяц, согласно завещанию, ей должно исполниться двадцать три. И если все останется по-прежнему, а я на это надеюсь, то Замок Мечты можно будет продать за немалые денежки и получить жирные дивиденды!

Я внимательно слушал Аркадия и думал о бедном семействе, членов которого одного за другим призывал к себе Господь. Говорят, что если люди действительно любят друг друга, то тот, кто оказался в раю первым, вскоре забирает за собой другого. По факту, мы имели дом, два погибших родителя и одну пропавшую без вести дочь, которая даже если и осталась жива, то навряд ли догадывается о своем приданом.

– Вот я и говорю, что дом этот какой-то заколдованный! Место хорошее, и добра в нем, как в Лувре, одни только статуи и картины чего стоят! А покупателя на него нет. Не ценят люди искусство! Им подавай цивилизацию и инфракс... инфакрасуру... инфраструктуру! – с трудом выдавил из себя захмелевший Аркадий. – Я уже и так и сяк, и все ж никак! – Он с досадой хлопнул ладонью по столу. Тарелки и бокалы весело задребезжали в ответ.

– Не продается?

– Не продается! – Голова риелтора сделала неровный полукруг и уже было завалилась на плечо, но вовремя подставленный локоть не дал ей упасть. Вместо этого со стола на пол полетела вилка.

– Уж неужто кто к нам придет? – всполошилась хозяйка и кинулась ее поднимать.

– А не кажется ли вам, дорогой Аркадий, что вы делите шкуру неубитого оленя? Ведь наследница еще может найтись, – поинтересовался я.

– Глу-по-сти! Ну что может произойти за месяц, если за двадцать три года ничего не произошло? Двадцатого августа дом станет государственной собственностью, то есть ничьей. И к этому времени я должен первым найти покупателя. Слишком уж лакомый кусочек. – В глазах Аркадия мелькнуло минутное сомнение, не взболтнул ли он чего лишнего. Людмила Михайловна молча долила самогона в его стакан.

Дверь заскрипела, и в образовавшуюся щель медленно и грациозно начала пролезать кошка. Судя по огромному животу, гостья была беременна.

– Так уж ни одного серьезного покупателя за все время? – Мне не терпелось узнать о Марии, пока Аркадий еще мог говорить.

– Представьте себе – ничего! – А потом добавил: – Была тут, правда, одна девушка...

– Девушка? Ай-яй-яй! А вы не верите в женскую эмансипацию? И не восприняли ее всерьез? – Я старался не выдать своего очевидного интереса.

Аркадий прищелкнул языком:

– Понимаете, не в этом дело. Эта особа показалась мне какой-то странной. Чуток ненормальной. Ку-ку. – Аркадий подтвердил сказанное жестом у виска. – Не то чтобы я не верил, что женщина сама в состоянии купить такой большой дом, но, по-моему, жить в нем одной – это уже слишком.

– Она так и сказала, что собирается жить в Замке Мечты одна?