Рубен был не в восторге от такой рокировки: Пивной Бочонок явно замышлял недоброе, это было видно по глазам, по тому, как он снова махнул револьвером, тесня всех троих, пока они не отступили за полоску эвкалиптовых зарослей, потеряв из виду дилижанс. Рубен начал догадываться, что у него на уме, когда Пивной Бочонок приказал ему и Суини: «Сидеть!» При этом он ткнул Рубена в грудь револьвером, чтобы до него дошло, а сам схватил сестру Августину за шиворот и подтащил к себе.
– Сидеть! – повторил он свистящим шепотом. – А то стреляю, – пояснил Пивной Бочонок, прижимая дуло револьвера прямо к шее Рубена.
Пришлось сесть.
– Раздевайся! – приказал Пивной Бочонок монахине.
Она уставилась на него, открыв рот. Рубен покрепче ухватился за свою трость, но в эту минуту Пивной Бочонок заткнул свой «тридцать восьмой» за пояс, сунул руку в боковой карман и вытащил нож с девятидюймовым выкидным лезвием. Рубен свесил голову между колен.
– Я сказал: «Раздевайся!»
– Пошел к чертям, грязный ублю… Ой!
– Что происходит? – спросил Рубен товарища по несчастью.
– Он приставил ей нож к горлу, – пропищал Суини. – Она… она раздевается! Расстегивает пуговицы… О, Боже, я этого не вынесу!
– Он просто хочет посмотреть. Он ничего ей не сделает, – сказал Рубен, стараясь убедить в этом самого себя.
Он на миг поднял голову, и увиденное ему совсем не понравилось. Нож нетерпеливого бандита задел ее, по шее стекала тоненькая струйка крови.
– Давай быстрее! – торопил ее Пивной Бочонок.
– Смотри не лопни, проклятый урод! – дрожащим голосом бросила сестра Гусси. – Я полчаса потратила, чтобы влезть в эту кучу тряпья!
– Быстро, я сказал… A-a-a!
Рубен снова вскинул голову и увидел, что бандит прыгает на одной ноге, хватаясь руками за голень другой.
– Я тебя зарежу, как свинью, чертовка! Пивной Бочонок бросился на нее и схватил за покрывало. Сестра Августина рванулась прочь, и черный апостольник остался у него в руках, но не успела она сделать и двух шагов, как он опять поймал свою добычу и поднес нож к ее лицу. Рубен так и застыл на месте, глядя на страшное лезвие, ослепительно сверкающее в солнечном свете. Монахиня бросила на него и Суини отчаянный взгляд.
– Да сделайте же что-нибудь! – заорал Рубен на смотрителя музея.
Тот раскачивался из стороны в сторону, обхватив колени руками. Рубен не хотел смотреть, но не мог оторвать взгляд от происходящего. Худшего он не видел; его мозг заволокло алой пеленой гнева. Пивной Бочонок спрятал нож в карман и, взявшись обеими руками за раскрытые края монашеского одеяния, разорвал его до самой ее талии.
– Сучий потрох, – пробормотал Рубен, вскакивая на ноги.
Размахнувшись изо всех сил, он трахнул бандита тростью по затылку, и тот мешком свалился на песок.
– Я его зацепил?
Для пущей убедительности Рубен еще несколько раз взмахнул тростью в воздухе.
– Я в него попал? Раздался выстрел, пуля просвистела совсем рядом.
– Ложись! – закричала сестра Августина. Рубен рухнул на землю рядом с бесчувственным телом Пивного Бочонка. Монахиня приземлилась около него. Он машинально потянулся за револьвером, торчащим из-за пояса у бандита, совсем забыв о своей мнимой слепоте, но сестра Августина его опередила. Укрывшись за телом Пивного Бочонка, стиснув зубы и прищурившись, она принялась лихо палить из револьвера, пока не выпустила всю обойму – ни дать, ни взять Дикий Бык Хикок[5].
Высокий грабитель направился было к ним, уклоняясь и стреляя на ходу, но, встреченный градом пуль, повернулся и бросился наутек. Через несколько секунд они услышали удаляющийся топот копыт.
– Они сбежали! – воскликнул ошеломленный Суини, подползая на четвереньках к Рубену и монахине, которые так и остались лежать по обе стороны от Пивного Бочонка, вытянувшегося на спине и уставившегося в небо.
В воздухе витал едкий запах пороха.
– Он мертв? Как вы думаете? – с опаской спросил Суини, указывая на неподвижно распростертого головореза.
– От души надеюсь, что это так, – решительно отрезала сестра Августина.
Приподнявшись на локте, Рубен взглянул на нее с любопытством.
– Ради его же собственной бессмертной души, – торопливо добавила монахиня.
Суини тоже уставился на нее в изумлении.
– Поймите, если он жив, он будет продолжать грешить, но, если он мертв, можно надеяться, что он еще не загубил свою душу окончательно, и она, надо думать, попадет в чистилище, а уж потом… Тут Пивной Бочонок застонал.
– Воистину пути Господни неисповедимы, – глубокомысленно заметил Рубен. Суини поднялся:
– Пойду-ка я погляжу, как там мистер Уиллис и мистер Блейлок.
С этими словами он направился к дилижансу. Во время драки Рубен потерял свои синие очки. Он их прекрасно видел, они валялись в четырех шагах от вытянутой в сторону руки Пивного Бочонка – погнутые, но не разбившиеся, – однако ему ужасно не хотелось шарить по земле, чтобы их нащупать. Он был не в настроении. Вместо этого он посмотрел на сестру Гусси поверх все еще поверженного тела грабителя. Монахиня ответила ему хмурым взглядом. Лишь через несколько секунд она спохватилась и стянула на груди края разорванного пополам балахона.
– А вы неплохо орудуете тростью, мистер Кордова, – медленно проговорила сестра Августина. – Вы здорово попали ему прямо по голове.
– Скорее всего мне просто повезло. Сам Господь направлял мою руку, тут двух мнений быть не может.
– Вы хотите сказать, что это было чудо? – подозрительно прищурилась она.
– Вот именно – самое настоящее чудо! Давайте-ка посмотрим, как он выглядит.
Сестра Гусси просто остолбенела, услышав эти слова. Воцарилось гнетущее молчание.
– Это я так, к слову, – вывернулся Рубен. – Суини сказал, что у них у всех мешки на головах.
Еще целые две секунды она пристально смотрела на него, потом наклонилась и стащила джутовый мешок с головы грабителя. Рубен ничуть не удивился, увидев, что это китаец лет двадцати.
– Ну и каков он из себя?
– Лет пятидесяти, лысоват, волосы рыжие, – отчеканила без запинки сестра Гусси.
Рубен задумчиво погладил себя по подбородку.
– Я думаю, стоит его обыскать.
– Чего ради?
– Может, удастся установить, кто он такой.
– Да зачем он вам?
– Затем, что его дружки забрали мои деньги, – терпеливо объяснил Рубен.
– А разве полиция…
Сестра Гусси умолкла, признав его правоту, и с видимым отвращением принялась шарить по карманам Пивного Бочонка. Сунув руку во внутренний карман, она замерла на миг и осторожно вытащила маленькую глиняную фигурку. Это была статуэтка около четырех дюймов высотой. Оба рассматривали находку в течение целой минуты, не говоря ни слова. Рубену показалось, что это изображение человека с кошачьей головой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});