Их маленький городок тих и прекрасен. Мак же навеки предан загазованному Лондону, где у них даже не было возможности познакомиться с соседями, поскольку те тоже целыми днями пропадали на работе.
— Что за скверная погода! — Тяжелая дубовая дверь в глубине комнаты скрипнула, и на пороге появилась Бет с подносом, на котором стояли две большие красные кружки. Почувствовав чудесный аромат французского кофе, Тара оставила щетку на буфете, который чистила без особого энтузиазма, и взяла кофе.
— Спасибо. Ты угадала мое желание.
— Но это не избавит от головной боли.
— Откуда ты знаешь, что у меня болит голова?
Поставив пустой поднос на стул, Бет отодвинула какие-то бумаги на конторке и присела на ее край. Ее длинные серьги с жемчугом покачивались на фоне огненно-красных волос. Отпив кофе, она понимающе взглянула на племянницу.
— Что, кроме головной боли, могут вызвать свалившиеся на тебя проблемы?
Тара пожала плечами.
— Все будет в порядке. Не стоит обо мне беспокоиться.
— Но я беспокоюсь за тебя, дорогая, и ты знаешь почему. Мак звонил тебе?
— Нет. — Держа кружку обеими руками. Тара старалась казаться как можно более спокойной. Возможно, он вернулся в Лондон.
— Это маловероятно, милая, уж я-то знаю, как упрям твой муж, когда чего-то хочет. Помнишь рекламный заказ от крупной кондитерской фирмы, за который шла борьба около шести лет назад? Мак сделал все, чтобы получить его, и не только благодаря своей располагающей внешности. Он работал день и ночь…
— Я помню, Бет. — Что-то больно кольнуло внутри. Тогда Мак не бывал дома неделями. Он спал в кресле прямо в офисе, чтобы всегда быть наготове в нужное время, и если Тара хотела с ним увидеться, она должна была договориться с его секретаршей — холодной как лед, бесчувственной Амандой, которой всегда удавалось дать Таре почувствовать, что она мешает Маку и отвлекает его от чего-то важного.
Это воспоминание было аргументом в пользу того, что возвращаться к Маку нельзя. Хоть он и сказал, что взял отпуск на целый месяц, чтобы наладить их отношения, но насколько Тара могла заметить, работа по-прежнему была для него приоритетом.
— И он мне не муж, по крайней мере в привычном значении этого слова. — Тара потерла виски, ее головная боль вдруг стала более настойчивой. Пойду, наконец, приму аспирин.
— На твоем месте я бы не бросалась в омут с головой, — заметила Бет, кивнув в сторону застекленной входной двери.
Казалось, Мак загородил весь дверной проем своими широкими плечами. На нем был стильный серый макинтош, капельки воды стекали с большого черного зонта, который он стряхнул и осторожно поставил у стены. Дождинки блестели на его привлекательном лице, делая глаза еще более голубыми. Тара замерла на месте, крепко сжав в руке кружку с кофе, будто та была спасительной соломинкой в море неизвестности.
— Доброе утро, — весело сказала Бет, слишком весело, как показалось Таре. — Ты как раз вовремя. Хочешь кофе? Черный без сахара, точно?
Пройдя мимо громоздкого викторианского буфета, нескольких стульев и изящного красного с золотом шезлонга, который стоял здесь явно в ожидании реставрации. Мак удивленно вскинул брови.
— Я польщен, что вы помните, Бет.
— Я помню очень многое, касающееся тебя, Мак Симонсен. Хорошее.., и не очень. — С этими словами Бет исчезла за скрипящей дубовой дверью, оставив Тару наедине с Маком.
Несколько мгновений оба молчали. Мак упивался созерцанием Тары. Одетая в светло-голубые джинсы и зеленоватый кашемировый свитер, с парой маленьких золотых сережек в ушах, Тара выглядела юной и милой — особенно привлекательной в этот дождливый осенний день.
— Что ж… Как ты себя чувствуешь сегодня? спросил он.
— Хорошо, — солгала она, желая, чтобы непрерывный стук в голове поскорее прекратился. — Я думала, что ты вернулся в Лондон.
— Сейчас мне незачем туда возвращаться.
— Разве работать не тянет? — Подняв бровь, Тара удивилась, что он улыбается.
— Ты видишь меня насквозь.
— Вряд ли. — По какой-то непонятной причине она тоже улыбнулась ему в ответ.
Недоверчиво прищурившись, Мак почувствовал, что ему трудно дышать. Увидев ее улыбку, он вдруг вновь обрел надежду. Внутри у него потеплело.
— Я пришел, чтобы пригласить тебя куда-нибудь.
— Куда? — Рука Тары еще сильнее сжала красную кружку. Ей следовало бы сказать ему уверенное «нет», но Тара почувствовала, что должно случиться что-то хорошее. Она знала это наверняка.
— В десяти милях отсюда есть хороший оздоровительный центр. Думаю, можно сходить в тренажерный зал и сделать массаж. Согласна?
О боже… Это звучало так соблазнительно. Что это с ней? Почему каждое его слово заставляет ее дрожать от сладостного предвкушения?
— Ты знаешь, как соблазнить девушку, — ответила Тара, стараясь говорить спокойно, а это было нелегко под его взглядом.
— Мне всегда это удавалось, — ответил он почти шепотом, и очарованный взгляд Тары встретился с его взглядом. Она вдруг испытала нестерпимое желание снять с мужа дорогой стильный плащ и все остальное, что было под ним.
— Так ты присоединишься ко мне?
— Я должна спросить у Бет.
— Что такое, дорогая? — Тетка неожиданно появилась с дымящейся кружкой кофе, которую аккуратно держала в своих безупречно ухоженных руках.
— Мак приглашает меня.., в оздоровительный центр. Ты можешь меня отпустить?
Бет пожала плечами.
— Можно подумать, что сегодня от покупателей отбоя нет. Ну конечно, я отпускаю тебя. Поезжай и отдохни. Говоришь, оздоровительный центр? Было бы глупо отказываться от такого приглашения!
— Спасибо, Бет.
— Возможно, это поможет тебе избавится от головной боли.
— У тебя болит голова? — Мак с беспокойством перевел взгляд с Бет на Тару.
— Она почти прошла, — Тара покраснела.
Выражение его лица вдруг стало суровым. Он кивнул в сторону двери, откуда только что появилась Бет.
— Прежде прими аспирин. Надеюсь, ты с утра поела?
— Она сказала, что не голодна. — Бет нахмурилась.
— Мы никуда не поедем, пока ты не съешь хотя бы сэндвич, — тон Мака не допускал возражений, — и я прослежу за этим.
Бет могла с ним только согласиться. Ее племянница похудела за последнее время, худеть еще больше было ни к чему. Сама Бет отнюдь не была сторонницей расхожего мнения о том, что худоба это красиво. Женщина с формами намного привлекательнее, и, насколько Бет знала, большинство мужчин согласились бы с этим.
— Пойдемте на кухню, — сказала она, улыбаясь. Вот, выпей кофе, Мак, а я на полчасика закрою магазин.
Пару часов спустя, завернувшись после отличного расслабляющего массажа в белый махровый халат, Тара сидела в общем зале для отдыха «Парадиз Коннекшн», потягивая натуральный мультифруктовый экзотический коктейль и размышляя, чем она заслужила такое блаженство. Мак еще не выходил, поэтому Тара могла просто наслаждаться окружающей обстановкой, любуясь экзотическими растениями и вдыхая пьянящие ароматы эфирных масел.