Читать интересную книгу Конец света. Русский вариант - Вера Афанасьева

 Но всем уже было ясно: не прилетит и не кончится. Пики посещаемости на сайте приходились на конец рабочего дня, этак с шестнадцати до восемнадцати, и на вечерние часы с девяти до полуночи в те дни, когда не было футбола и хоккея.

 – Представления о конце света – это кунсткамера человеческих страхов и заблуждений. Каждый раз, когда люди чего-нибудь сильно боятся, они связывают это с концом.

 – Конец света наступает именно тогда, когда люди начинают считать, что он связан с падением какого-нибудь дурацкого метеорита или с атакой инопланетян.

 – Но все равно, если упадет, обидно будет. Строили-cтроили цивилизацию, и тут – бац! И нет ничего.

 – Кому обидно-то? Уж если упадет, обижаться будет некому. Да и строили не мы. Вы вот лично что построили?

 – Интересно, всех накроет? Китайцы-то, небось, останутся, у них вон какой запас тел и душ.

 – Метеориты падали, падают и будут падать на Землю, и никакого отношения ни к концу света, ни к смерти нашего мира, ни к разрушению цивилизации это не имеет. Падение метеорита – это конец самого метеорита, только и всего.

 – А как же тот, что упал шестьдесят пять миллионов лет назад? Была ж катастрофа, да ещё какая! Рельеф изменился и животный мир.

 – Но Земля-то на месте, да вот и вы с нами разговариваете.

 – Почему опасности вечно угрожают именно человечеству? А инопланетяне живут себе, развиваются. Несправедливо.

 – Люди! Не завидуйте хотя бы инопланетянам. Если уж наступит настоящий конец света, то и от инопланетян мокрого места не останется.

 – Да где вы видели инопланетян? И какое нам вообще до них дело? Давайте ещё обсудим, исчезнут ли в конце света снежные люди или атланты.

 – Тут что, одни невежды собрались? Конец света – духовная катастрофа, а свет – это не планета Земля и даже не Вселенная. Не следует путать космическую катастрофу со смертью мира. Христианство давно описало светопреставление как духовное разрушение. А инопланетяне-то как, по-вашему, будут духовно деградировать?

 – Зачем так далеко ходить? Стоит ли нам обсуждать каких-то абсолютно чужих нам синемордых и косорылых инопланетян, когда есть наши братья-азиаты? Китайцы-то почему должны погибнуть? Или индийцы? Только на том основании, что они не христиане? Но раз они не христиане, то и не могут деградировать в христианском смысле. И тогда единого, универсального конца света в принципе не может быть. А потом – у азиатов есть же собственные представления о конце света, и совсем не такие страшные, как у европейцев. У них все циклично и связано с обновлением мира. И почему они должны наши-то представления принимать? У них, слава богу, свои мамы и папы есть. А духовны они не меньше нас с вами.

 – Но это же совсем другая духовность!

 – Духовность – она и в Африке духовность. Но получается, что это именно христианство не позаботилось о том, чтобы приобщить целые огромные народы к своему учению. Не смогло, не справилось с Азией. Или Господь не захотел открыть бедным азиатам глаза. Но ведь это же чушь!

 – А вы Коран почитайте. Там же прямо написано: всякий народ получает собственные представления о Боге там, тогда и в том виде, в каком может их воспринять и понять. Так что Бог обо всем позаботился и показал себя разным народам в соответствии с их культурой и разумением.

 – Понятно, почему так говорят именно мусульмане. Они свою религию получили последними, у них была возможность проанализировать предыдущие, да и заимствовать многие вещи и у христиан, и у евреев.

 – Хватит мусульман хвалить, от них все беды.

 – Слушай ты, камень при дороге, ещё одно слово против мусульман – и я пожалуюсь модераторам. И тебя, фашиста проклятого, отсюда быстро удалят. А сам наведу о тебе справки и подъеду поговорить.

 – Как вам не стыдно, уж хотя бы при обсуждении конца света можно обойтись без шовинизма!

 – Для того чтобы понимать, что такое конец света, для начала следует понять, что такое свет.

 – Да какой там свет, когда вон людоедов поразвелось! Какой-то мужик с бабой своей не просто людей убивал и ел, но и консервы из них делал. Вот это я понимаю, конец света.

 – А я вот недавно по телевизору смотрел. Один ученый под предлогом научных исследований натаскал к себе домой трупов с кладбища и извращался. Типа, свою милую в гробу я старательно…. Тоже мне ученые, мать их…

 – Да они все такие, эти ученые, все психи и уроды недотыканные!

 – А сколько их ещё таких, некрофилов, педофилов, зоофилов и хер знает ещё чего филов. Жить становится не просто страшно, но и омерзительно.

 – Ага, черт те что. Я вот вчера в интернете ББК хотел найти для статьи, библиотечную классификацию. Открываю один сайт с этой самой ББК, там все в порядке, разделы разные. А выше – три окна с порнографическими видеозаставками, да такими, что нельзя не заглядеться. Я их открывать не стал, ученый уже – вирусы, но и так все отлично видно. Одна совсем уж ужасная, натуральная такая и очень динамичная. И подпись: отец и сын имеют дочь сразу в две дыры.

 – Как вам это удалось, господа? Так быстро свести разговор с третьего сорта на седьмой?

 – Почему это на седьмой? Это кто же такой чистоплюй? Получается, что говорить можно только о высоких материях? А деградация и духовная смерть связана именно с низкими! Так что, молчать об этом? Прятаться от реальности за собственным ханжеством? Жопа, значит, есть, а слова «жопа» быть не должно? В жопе мы, в жопе! Как вам это нравится – духовная жопа? Или вы предпочитаете ¬– ментальный анус?

 – Все эти нравственные падения стары как мир, вспомните Рим.

 – Рим потому и погиб.

 – Да кто вам сказал, что он погиб? Стоит себе не хуже Москвы, на том же самом месте. А вот Вавилона действительно нет, видать – они похуже себя вели. Или просто время им пришло.

 – В том-то и дело, что в Риме люди не грешили. Риму просто неоткуда было падать. Понятие «грех» в европейской культуре появилось только вместе с христианством. Чтобы ни вытворяли древние греки и римляне, это были всего-навсего неполезные, а значит – непрактичные поступки. Например, разгневал кто-то какого-нибудь бога (а боги у них были очень похожими на людей, обидчивые, капризные, мстительные и порочные), и это было просто неполезно ему самому, потому что ему будут мстить. И тогда следует как-то загладить вину, чтобы снова стало безопасно. А грех – это когда ты осознаешь, что поступил плохо, потому что это противоречит нравственному закону, который внутри тебя и который следует исполнять, несмотря ни на что. И вовсе не потому, что за неисполнением последует наказание. Непрактичным при этом очень часто оказывается как раз не злое, а доброе.

 – А как же Содом и Гоморра? Ведь они существовали до христианства? И Господь стер их с лица земли за грехи.

 – Я же сказал: в европейской культуре. Иудеи и окружающие их народы знали о грехе задолго до европейцев. Им Божественный закон был дан куда раньше.

 – И тут евреи первыми успели!

 – Слушайте, а я думал, чёрной сотни больше нет!

 – Пардон, я забыл, что интернет перегружен иудеями.

 – Как раз воспоминание о Содоме и Гоморре и дает надежду на спасение.

 – Договорились, поздравляю! Оказывается, надежду на спасение дает воспоминание о мужеложцах. А я-то, наивный, думал, что вера в Бога и соблюдение заповедей.

 – Не ёрничайте, вы же прекрасно поняли, о чем я. Следует всего-навсего отыскать на Земле нескольких настоящих праведников. Если есть праведники, концу света не бывать.

 – А может произойти новый Всемирный потоп? Эх, попасть бы на ковчег, в случае чего.

 – А кем попадать собираетесь: зайкой, киской, мышкой? Или вы праведник?

 – На Ковчег не попадете, Ноя нет, построить некому.

 – Сейчас если бы кто и построил такой кораблик, вряд ли бы стал на него зверушек собирать. И людей бы не позвал.

 – Вот-вот, это и называется – конец света.

 – Ребята, а я слыхал, что к нам летят рептилии какие-то на тарелках!

 – О боже!

 – Слушайте, но если все же конец света, то почему именно при нас? Взять тот же Рим. Жизнь тогда полностью обесценилась, вдоль все дорог стояли тысячи крестов с распятыми, львов кормили гладиаторами, матери убивали младенцев, чтобы оградить их от ужаса существования. Или Средневековье: людей жгли тысячами, крестовые походы эти жуткие, состоящие из одних сумасшедших и прокаженных. Или фашистскую Германию. Романтичные Гретхен, носящие в розовых ушках сережки из золотых коронок тех, кто погиб в газовых камерах. И законопослушные Гансы, сладко спящие на матрацах, набитых волосами покойников. И ничего – никакого конца. Мы что, самые худшие, что ли?

 – Похоже, что худшие. Никогда прежде человечество не было так озабочено содержимым собственных желудков и видом собственных задниц. Все мысли только о жире и сперме. Фаршированные гнилые мозги, напичканные зубами, морщинами, задницами, сиськами, членами и вагинами.