Читать интересную книгу 'Та самая Аннушка'. Часть вторая: 'Это ничего не значит' - Павел Сергеевич Иевлев

та, что моложе, — вы же не продадите нас в рабство, как хотели те?

— Определённо нет, за это можете быть спокойны. Я постараюсь подобрать вариант, который обещал вам Мирон. Место, где вы сможете спокойно начать новую жизнь. Сам я пока не знаю, где оно, но есть у кого спросить, так что не волнуйтесь. Сейчас решаем текущие проблемы, над планами поработаем завтра. Кройчек, что скажешь?

— Машины ухоженные, в неплохом состоянии, — сказал он, закрывая капот «кукурузера». — Годный грём. Мирон был, конечно, мудак, но за техникой следил. Кстати, ты в бардачок заглядывал?

— Нет.

— Загляни.

Я засунулся во внедорожник, раскрыл бардачок. Там какие-то бумаги, запасная лампа для фары, набор предохранителей, пассатижи, моток изоленты, тряпка для протирки стёкол, пистолет, прозрачный пакет с какими-то серыми карточками. И правда, чего я сразу-то не посмотрел? Протупил с устатку.

Пистолет я засунул в карман, а карточки достал и покрутил в руках. Размером с визитку, с логотипом и цифровым кодом. Похожи на банковские, только поменьше и поквадратнее.

— И что это?

— Ты не знаешь? — выпучил глаза Кройчек.

— А должен?

— И этот человек хочет иметь тут какой-то бизнес? Клянусь Ушедшими, тебе просто повезло, что перед тобой самый честный на свете грёмлёнг! Или самый тупой. Сам себе не верю, что просто не сунул это молча в карман.

— Это деньги?

— Это топливные карты Терминала. Да, считай, что деньги. Обеспеченные топливом. Их примут почти везде на Дороге и даже в некоторых срезах. Там, где есть межсрезовые рынки.

— Тут много? — я встряхнул пакетом.

— А что для тебя «много», парень?

— Что на это можно купить? Машину можно?

— Смотря какую. Автобус такой — нет, «Торсусы» дорогие. «Лендкрузер» — опять же нет, он старенький, но надёжный, и модель популярная, ходовая. Любят их караванщики. А вот за вахтовку — как сторгуешься. Их не сильно жалуют — расход большой, а надёжность так себе. Но это приблизительно, я не знаю точно, сколько тут, просто на глаз прикинул. Скорее всего, это у Мирона была оперативная касса. Заправка, номера оплатить, жратвы купить, на ремонт, если что-то сломается. Основной капитал никто в бардачке не возит.

— Хватит разместить и накормить эту толпу? — спросил я, показав на беженцев.

— У Алины спроси. Я думаю, хватит. Ну что, залог уже не нужен? Я тогда спать пойду. Блин, час потратил и ничего не заработал. Ну не дурак ли? Жена меня не одобрит…

— Не спеши убиваться, я тут буду завтра товар мироновский разбирать, у тебя будет право первой ночи. Договорились?

— Замётано, — повеселел Кройчек. — Только не прокинь, я запомню!

— Честное караванское!

— Не, — заржал тот, — ты либо честный, либо караванщик. Выбери что-то одно, парень!

* * *

— Если вас устроит размещение ваших гостей в трёхместных номерах эконом-класса, — выдала заключение Алина, проведя рукой над пакетом с карточками.

Беженцы заполонили вестибюль, стоят, оглядываются, дети пялятся, раскрыв рты.

— В этом случае, с учётом скидки за количество мест, я могу включить в стоимость первичное медицинское обслуживание для тех, кто в нём нуждается.

— Денег хватит?

— Тут чуть меньше, но, с учётом ситуации, Терминал готов пойти навстречу. Мы не можем игнорировать гуманитарную составляющую, это вредит репутации бизнеса.

— Прекрасно. Спасибо тебе, Алина.

— Вот ваша ключ-карта, номер тот же, я сочла, что вам лучше всё-таки выделить одноместный.

— Итак, — повернулся я к беженцам, — подходим по очереди к этой прекрасной даме. Она выдаст вам ключи от номеров, расскажет, где они расположены, подскажет, где ресторан и медкабинет. Слушайтесь её, она тут самая главная. Поешьте, помойтесь, сдайте вещи в прачечную, отдыхайте спокойно. После завтрака соберёмся тут, в холле. Будем думать, как вам жить дальше. Как говорят у нас в срезе: «Утро вечера мудренее».

Помахал всем ручкой и поковылял на костылях к лифту.

* * *

В номере принял душ, осмотрел культю — как и обещали, зажила. Хороший тут автомедик. Прицепил протез на место, прошёлся туда-сюда — совсем другое дело, не то, что костыли. Почти нормальный человек, если не увлекаться. Прихрамываю малость, и только.

Пошёл в ресторан поужинать. Там уже вовсю идёт кормёжка беженцев. Дети сидят за столами, матери и подростки бегают туда-сюда с подносами. Я с тоской посмотрел на робобармена — не отказался бы от порции крепкого, но денег опять нет. Подержался и отдал. Ладно, доживём до завтра, посмотрим.

Набрал еды, выбрал столик подальше от всей этой суеты, надеялся поесть спокойно, да где там. Припёрся главный беженский мужик, как бишь там его звали, Карит?.. Подошёл с подносом, спросил:

— Можно составить вам компанию?

Ответить: «Нет, отвали», — было как-то неловко, и я молча кивнул. Может, его тоже достал этот бабский табор, хочется посидеть в тишине.

Нет, не угадал.

— Вас же Лёха зовут? — уточнил он, садясь.

— Верно, — кивнул я с тоской.

Разговаривать совершенно не хочется, да и бессмысленно это сейчас. Нечего мне ему сказать пока. Сам ничего толком не знаю.

— Я хотел поблагодарить вас за то, что вы спасли мой народ от рабства, а главное, вернули наши святыни! Теперь наш бог не отвернёт своё лицо от нас.

— Не за что, — буркнул я, не прекращая питаться.

Ишь ты, «мой народ». Тоже мне, Моисей выискался. «Летс май пипл гоу», ага.

— Нам нечем вознаградить вас за такую доброту, но мы её не забудем.

Ну, конечно, нечем. Золото самим нужно, факт. Тебе та тётка пожилая печень выгрызет, если ты мне его предложишь.

— Когда мы начнём жизнь на новом месте, вашим именем назовут новорождённых сыновей! Мы внесём его в список дозволенных для праведных!

— Спасибо, это совершенно не обязательно, — ответил, ничуть не польщённый, я.

Интересно, сколько из этих сыновей будут его, учитывая, что он единственный мужчина репродуктивного возраста, а от посторонних рожать им, небось, бог не велит? Представляю себе выводок малолетних Алексеев Каритовичей.

— Я хотел спросить, — не унимается он, — как долго нам ещё предстоит быть в пути? Женщины и дети очень устали, почти утратили надежду. Некоторые даже говорят, что надо забыть про нашу избранность, отбросить Заветы, слиться с другими народами, раствориться в них, перестать быть собой…

— В религиозных вопросах я не советчик. Однако, с точки зрения