я скрестила руки у груди и отвернулась от него.
— Ну, если хочешь ходить с мочалкой вместо волос то, пожалуйста.
— Как скажешь.
— И вообще ты просто боишься того, как же хорошо будешь выглядеть, если я заплету тебе волосы!
Наступило минутное молчание.
— Чёрт, — Пробубнил он себе под нос. — Один раз, только один раз.
От радости я стала хлопать и вскакивая с дивана, побежала чтобы схватить резинку для волос и расческу.
— Ты не пожалеешь об этом! — Воскликнула я.
— Уже жалею. — Ответил Айзек, надеясь, что я не услышу.
Но я услышала и ударила его расчёской по плечу.
— А теперь сиди смирно и смотри работу настоящего профессионала!
Он засмеялся.
— Вот что за не благородность, а? Ты знаешь как девочки очередями строились, чтобы я им разные прически делала. И вообще закрой глаза и не открывай пока не скажу!
— Чт-
— Кому сказала, давай!
Ему ничего не оставалось как молча повиноваться.
Его длинные и густые волосы, свободными волнами ниспадающие на плечи. Я стала осторожно расчёсывать его волосы, чувствуя, как мягкие пряди выскальзывают у меня из пальцев во время работы. Подумав, что же сделать я решаю заплести одну французскую косу, а потом скрутить её в пучок.
Чтобы этот брутал не жаловался.
Айзек откидывается на спинку дивана с выражением удовлетворения на лице.
— Я беру все слова назад. Это слишком приятно, чтобы не согласиться на это, — бормочет он низким и хрипловатым голосом.
Я краснею от его комплимента и чувствую, как вся горю.
Используя шанс, во время того, как я поправляю его волосы смотря в зеркало, иногда я бросаю взгляд на него. Его точеный подбородок и сильные скулы в сочетании с длинными волосами и татуировками делают его похожим на греческого бога.
Заканчивая, я закрепляю это всё резинкой для волос и любуюсь делом своих рук. Айзек открывает глаза и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, на его губах играет мягкая улыбка.
— Спасибо, Кристал. — Его голос наполнен теплотой и признательностью.
— Иии?
Он недовольно цокает.
— Ты была права?
— Другое дело! Всегда пожалуйста. — Я улыбаюсь ему в ответ, чувствуя, как чувство радости наполняет мое сердце.
* * *
За последнюю неделю все мои раны почти зажили и теперь я могла сама свободно передвигаться. Наши отношения с Айзеком тоже улучшились, я осознала, что он действительно обо мне заботиться и перестала отстраняться от него.
Он стал такой важной частью моей жизни, и было странно думать, что всего несколько месяцев назад я даже не знала его. Но теперь мне казалось, что он был моим домом.
Дело было не только в физическом комфорте от пребывания с ним, хотя это определенно было плюсом. Но больше от того, что он заставлял меня чувствовать эмоционально. То, как он всегда проверял меня, убеждаясь, что со мной все в порядке. То, как он слушал меня не просто для того, чтобы ответить, а чтобы попытаться понять. Он был таким добрым и заботливым, и порой это были мелочи, которые, казалось, не имели значение — он приносил мне мои любимые закуски, или держал меня за руку, когда мы гуляли вместе. Как будто он точно знал, что мне нужно, еще до того, как я это могла сама понять.
Так долго я искала свое место в мире, пытаясь забыть прошлое и начать новую жизнь. И как же иронично, что это сбылось просто другим путём. Может быть, это было суждено так и случиться?
С Айзеком все это, казалось, отошло на второй план.
Да, он был таинственным, и всегда держит дистанцию, когда вопросы касаются его самого, но я решила дать себе возможность на какое-то время забить на всё и просто наслаждаться жизнью.
Я всегда так боялась остаться одна, не вписаться в общество. Мне хотелось бы частью чего-то большего. Я помню, как с трепетом выбирала большие компании и подавала туда документы… Но сейчас я понимаю, что мной руководил страх не состояться. Нам всегда твердили, что первым делом нам надо найти своё место. Нашёл работу, которая прокармливает тебя? Теперь иди стремительно по карьерной лестнице. Обучился? Этого мало, никогда не забрасывай учёбу. Постоянно совершенствуйся и никогда не соглашайся на меньшее. Токсичная мотивация, привитая нам с детства, привела только к неуверенности к себе. Нас заставили поверить, что, если мы на постоянной основе не будет доказывать свою полноценность — мы никто.
Пришло время избавиться от этих страхов и осознать, что нам не нужно одобрение общества, чтобы быть кем-то. Мы уже являемся кем-то, просто существуя. И я очень благодарна Айзеку, что он помог мне осознать это.
* * *
Айзек ехал в город раз в три недели, чтобы накупить продуктов, и когда он вошел в гостиную с большой картонной коробкой в руках, меня это удивило.
— Что в коробке? — спросила я с любопытством, разглядывая его.
— Это телевизор! — гордо объявил он, ставя коробку на журнальный столик.
Я была удивлена, зная, что Айзек не был поклонником телевидения.
— Но я думала, ты был против того, чтобы в доме был телевизор? — спросила я, приподняв бровь.
— Да, но кто-то сказал, что любит смотреть фильмы. Что за человеком я буду, если тебе не предоставлю хоть какое-то развлечение?
— Спасибо тебе большое, но тебе правда не стоило. Мне здесь и так не скучно.
— Это середина леса, из самого интересного тут война белок, которые желуди не могут поделить.
Я громко засмеялась.
— Зачем ты так? Я правда ни разу не находила себя скучающей.
— Тебе точно 19? Не 49? Может принести пряжу и нитки принести? Будешь взять?
— Ой можно подумать ты у нас дедушка!
Мы ещё долго дразнили друг друга, пока настраивали телевизор.
Мы решили посмотреть фильм как услышали сильные порывы ветра. Айзек решил принести больше дров, чтобы утеплить помещение.
Когда он закончил, то устроился возле меня