Читать интересную книгу Любимцы фортуны - Тилли Бэгшоу

Каролин тоже развлекалась вовсю. Никто из семьи Дьюка не ускользнул от ее внимания.

— Подумать только, Лори, — щебетала она, широко распахнув синие глазищи, — ты такая смелая! Я-то всегда считала, что ткань золотых оттенков подчеркивает складки на неидеальной фигуре!

— Миссис Макмаон! — Каролин подняла бокал и чуть наклонила голову, словно в знак уважения. — Ужин просто великолепный. Да если бы у меня была такая кухарка, как ваша Кончита, я бы плюнула на диету и забыла о лишних килограммах! Дьюки, милый, как думаешь, в этом доме найдется что-нибудь низкокалорийное? Я бы предпочла более полезную пищу, чем это… — Каролин чуть заметно скривилась и тотчас снова засияла улыбкой, — чем эти прекрасные яства!

Минни с трудом удавалось скрывать негодование под маской ледяного спокойствия, что только подзадоривало гостью! Пит же становился все более малиновым с каждой репликой Каролин и, похоже, находился на грани терпения.

— Клэр, душка! — Красотка как раз переключилась на его жену. — Уверена, мы станем подружками. Будет здорово как-нибудь выйти повеселиться с девочкой моего возраста.

— Да? — фыркнул Пит, звякнув ложечкой о край кофейной чашки. — А мне показалось, что тебе больше нравится веселиться с мужиками втрое старше тебя самой!

Клэр жалобно переводила взгляд с Пита на Минни и обратно. Она специально оделась как можно более неброско, выбрала темно-серую длинную юбку и свитер, желая слиться с интерьером и не привлекать к себе внимания. Внешне довольно интересная, с мягкими светлыми волосами ниже плеч и тонкой, прозрачной кожей, она совершенно терялась на фоне ослепительной Каролин, так и излучавшей сексуальность и гламур. Клэр вжалась в кресло, едва живая от ужаса, и затравленно глянула на мужа. Ей хотелось только одного: чтобы этот ужин скорее закончился, а вместе с ним и ее мучения.

— Довольно, Питер, — резко сказал Дьюк острым, словно лезвие, тоном. Все, кроме его любовницы, вздрогнули. — Нравится тебе это или нет, но Каролин станет членом семьи. А ты знаешь, что мне не по нраву, когда какой-то хам оскорбляет моих близких.

Минни с горечью подумала, что Дьюк исключает из списка этих хамов себя.

Отец и сын уставились друг на друга, взгляд Пита пылал от ненависти, в глазах Дьюка застыло презрение. Пит первым отвел взгляд. Дьюк вытер салфеткой руки и брезгливо бросил ее на белую скатерть.

— Я предупредил тебя, Пит, — добавил он веско.

Лори, которая часто вставала на защиту младшего брата, была слишком унижена комментарием Каролин относительно ее платья, чтобы бросаться улаживать конфликт. Бедняжка Клэр опасалась поднять глаза и таращилась в тарелку, к содержимому которой даже не притронулась.

Получив поддержку Дьюка и раззадоренная после нескольких бокалов отличного шампанского, подобранного Минни для «торжественного случая», Каролин еще больше приосанилась. Сообразив, что может беспрепятственно отпускать шпильки в адрес близких Дьюка, она уже не могла остановиться. Женщина смеялась над шутками любовника, одаривала всех лучезарной улыбкой и вела себя так, словно была истинной хозяйкой дома.

Каролин тщательно готовилась к этому вечеру, ко встрече с женой Дьюка, ожидая встретить сопротивление своему неожиданному вторжению. Ничего подобного не случилось, и она чувствовала триумф победителя. Крепость сдалась ей без боя.

Теперь власть и деньги Дьюка были к ее услугам, достаточно было только протянуть к ним руки. Какой наивной дурой она была, полагая, что Минни Макмаон будет ставить ей палки в колеса! Из старухи не вышло достойного противника. Каролин было ясно, что высохший, измученный синий чулок, сидевший напротив нее, никак не составит ей конкуренцию в борьбе за Дьюка Макмаона. Эта чопорная англичанка, застегнутая на все пуговицы и изо всех сил сжимавшая губы, чтобы не выдать своего неодобрения, едва ли могла вызывать сексуальное желание даже в уродливом горбатом карлике, не то что в великолепном Дьюке. Минни казалась ископаемым существом, отголоском прошлой эры, одной из тех представительниц шестидесятых, которым просто не было места в великолепных семидесятых.

Что касается Пита и Лори, с удовольствием подумала Каролин, то они оказались даже более жалкими и убогими, чем их описывал Дьюк. Она гадала, что заставляет его удерживать этих двоих под своей крышей. На Родео, где два дня назад Дьюк покупал ей подарок, он объяснил это тем, что отдает дань своему католическому воспитанию, призывавшему жить большой дружной семьей, но Каролин сочла это смешным. Впрочем, она была слишком увлечена разглядыванием ожерелья, стоившего баснословные деньги, и не слишком внимала рассказу Дьюка.

Этим вечером ее любовник постоянно касался ее — то ласкал шею, то перебирал пальцы, что означало лишь одно: ночью он будет особенно требователен в постели. Каролин подавила вздох. Судя по всему, Дьюка возбуждала возможность побольнее уколоть жену. Чем больше он изводил ее, тем сильнее заводился.

Впрочем, Каролин это не беспокоило. Ей нравилось, что в свои шестьдесят четыре ее любовник все еще обладал мощным либидо.

Уже позже, в спальне Дьюка, подозрения Каролин полностью оправдались. Довольный тем, как прошел ужин, и собственной властью над семьей, особенно над женой, Дьюк пребывал в крайне возбужденном состоянии. Он знал, что поимеет любовницу во всех возможных позах, и считал это достойным завершением удачного вечера.

У Дьюка и Минни были раздельные спальни — уже лет двадцать, не меньше, — и потому ничто в комнате Дьюка не напоминало о его скучной, чопорной жене. Спальня была обита темным деревом, паркет из массива дуба был покрыт роскошным бежевым ковром с высоким ворсом, в котором ноги утопали по самую щиколотку. Дьюк выбросил антикварную мебель, заботливо подобранную когда-то женой, заменив ее хромом и стеклом, что никак не сочеталось с деревом стен. Дьюк отдавал предпочтение модерну хотя бы потому, что Минни этот стиль не переносила на дух. К тому же среди современной мебели Дьюк и сам чувствовал себя моложе. Ковер он любил особенной любовью — любовью мальчика из бедной многодетной бруклинской семьи, в которой дети ходили босиком по ледяному голому полу и спали на простых деревянных кроватях.

Дьюк развалился на гигантской постели, подмяв под себя лиловое бархатное покрывало и мягкие шелковые подушки, подходившие скорее римскому завоевателю. Он следил за тем, как раздевается Каролин, и его обнаженный член тяжелел и наливался кровью.

Любовница легким жестом расстегнула застежку платья на шее, и невесомая ткань скользнула по загорелому, подтянутому телу вниз, открывая полную грудь и стройные бедра. Теперь тряпка за пять сотен лежала у ее ног, а Дьюк удовлетворенно улыбался, разглядывая любовницу. Соски Каролин были напряжены от желания, а ноги казались буквально бесконечными, черные босоножки утопали в ворсе ковра. Ни одну женщину до этого Дьюк не желал сильнее. Она молча стояла посреди спальни, ожидая его приказаний, розовый шелк трусиков был влажным между ног.