Но я не могу… в этих сланцах и этом платье! И почему мы выходим на ночь глядя? Я, конечно, хорошо отдохнула, но… Мы пойдем ужинать в ресторан в городе, не в гостинице?? И как я пойду в этом платье и с этой торбой, она к нему не подходит?!! — показала Эва на крошечную цилиндрическую сумочку.
— Сколько вопросов! — поднял Гарри руки, но уже еле сдерживаясь от смеха. — Миссис Голд, прекратите говорильню и положитесь на меня! Вы все поймете.
С этими словами Гарри взял из рук ошарашенной девушки ее торбу, и она каким-то чудесным образом исчезла в складках его плаща. Потом распахнул дверь и первым вышел из номера.
— Поторапливайтесь, миссис Голд! Вам придется привыкать к хорошему темпу. Иначе мы будем разыскивать вашего мужа пару местных лет. И ни слова, пока я вам не разрешу!
Глава 3-4
«Ничего себе джентльмен! Даже руки не подал! Ну, а что я хотела? Этот мужчина вообще довольно груб! Надо привыкать…», — девушка была раздосадована и нервничала из-за того, что неподходящая обувка не позволяет ей передвигаться достаточно быстро.
Тут Эва увидела, что мистер Кроу пошел по коридору в сторону, противоположную той, где был лифтовый холл, и скрылся за углом. «Куда это мы направляемся?» — подумала она, стараясь двигаться так же бесшумно и пытаясь догнать мужчину. Но тут она увидела, как из-за угла показалась рука мистера Кроу, которая ладонью показывала «стоп». Девушка замерла, даже дыхание затаила. Через несколько мгновений, торчащая из-за угла рука сделала пару оборотов кистью, что означало, вероятно, «быстрее сюда». Эва почти бегом, насколько позволяла ее одежда, дошла до угла. И тут одна сильная рука схватила ее за талию, другая зажала рот, и Эву втянули за угол.
— Тихо! — прошептали ей в самое ухо.
Эва, плотно прижатая к черному бархатистому боку, с зажатым ртом, не могла пошевелиться. Даже дышать было трудно. Однако, она узнала мистера Кроу и почувствовала его теплое дыхание на своей щеке. И это ее успокоило. Девушка тихонько помотала головой, чтобы мужчина убрал руку с ее лица. Рука исчезла. И тут она ощутила запах мужчины, такой незнакомый и в то же время родной. Как будто привет из далекого детства. И этот запах, чистый, мускусный, сложный, снова заставил ее задохнуться, но уже не из-за того, что рука в перчатке закрывала ей рот и нос. С ее желудком стали происходить странные вещи, как будто она, балуясь, пикировала на флаере. И тут Эва с замешательством обнаружила, что ее трусики увлажнились.
Гарри увидел, как раздулись ноздри девушки, как заалели щеки, а губы стали пунцовыми. «Ого! Ну и темперамент у этой малышки! Или она настолько оголодала? Бен попросту идиот! Он что, не знает, что женщину нельзя оставлять так надолго одну? И какого дьявола он прыгает по чужим постелям, если у него под боком такой вулкан?», — пронеслось в голове Кроу. «Да, путешествие обещает быть очень непростым! Надо постараться держаться от нее подальше… Вот уж точно — ни к чему это все…», — подумал мужчина, делая огромное усилие над собой, чтобы не запрокинуть это милое лицо и не захватить губы девушки своими.
«Хорошо, что он меня так крепко держит, иначе я бы точно уже сидела бы на полу! Что это? Я хочу его? Вот ЭТО называют желанием?», — думала Эва в смятении. «А… А вдруг он догадается, что я чувствую?!», — эта мысль вообще повергла ее в панику. Эва аккуратно смогла вытащить из захвата одну руку и уперлась мужчине грудь, показывая, чтобы он ее отпустил. В другой ситуации, она, наверное, забилась бы и постаралась вырваться, но мистер Кроу просил ее соблюдать тишину, и она старалась не шуметь. Упираясь мужчине в грудь, девушка удивлялась тому, кая она крепкая и теплая, как нагретый солнцем ствол дерева. Это чувствовалось даже сквозь ткань одеяния мужчины. Но впечатление девушки не успело перерасти в новый виток головокружения.
За углом, как выяснилось, находилась лестница, и Эва услышала удаляющийся вниз по ней звук шагов. И тот час другой звук шагов, по коридору, откуда она только что прибежала, показал, что кто-то приближается по направлению к ним. Рука мистера Кроу чуть прижала девушку, и Эва замерла и затаила дыхание. Шаги, приглушенные мягким полом, прозвучали совсем рядом, но потом повернули в соседний коридор и затихли вдалеке.
— Пойдемте, — тихо и спокойно сказал мистер Кроу. — Я не хотел, чтобы кто-то видел, как мы выходим из отеля. Нам вниз по лестнице.
С этими словами он отпустил девушку.
— Заодно это была проверка, насколько вы готовы повиноваться. Ну что ж, экзамен вы сдали! — улыбнулся мужчина.
— Но нас все равно могли видеть. Ведь в гостиницах наверняка ведется наблюдение в коридорах? — озабоченно спросила Эва.
— На этот счет не волнуйтесь: у меня хорошие отношения с сэфети-службой гостиницы. Запись нашего передвижения будет удалена. И о нас никому не расскажут.
С этими словами Гарри пошел вперед и Эве ничего не оставалось, как последовать за ним. Они благополучно спустились вниз, больше никого не встретив на своем пути.
Выйдя из неприметной служебной двери гостиницы, Гарри и Эва быстро пересекли пустынную еле освещенную площадку, которая раньше, вероятно, служила стоянкой для каких-то транспортных средств. Они перешагнули через невысокую оградку и, пройдя по желто-лимонному в свете фонарей газону, спускавшемуся косогором вниз, оказались на ярко освещенной улице.
Здесь царило буйство красок и огней. Вдоль всего первого яруса стрита располагались, теснясь и чуть не налезая друг на друга, магазинчики, бары, рестораны и казино. Все это сверкало и переливалось всеми цветами радуги. Подсветка и прожектора, гирлянды огней, световые полосы и целые голографические композиции соревновались друг с другом в яркости и призывности. На втором ярусе загадочными, чуть приглушенными огнями светились окна всех возможных форм и размеров. От круглых иллюминаторов, до нескончаемых полос защитного поля, протянувшихся на целые кварталы. Третий ярус был скромнее в освещении, но интриговал странными формами лоджий и балконов, которые вырастали словно из ничего и тоже были подсвечены самым причудливым образом, но уже более мягко.
Охватить и оценить высоту и архитектуру зданий взглядом было невозможно, потому что над головой во всех направлениях и на разной высоте пролегали ярко освещенные магистрали, блестели линии монорельсов, почтовые тоннели, подсвеченные неоновыми огнями, причудливо преломлялись, огибая здания, шпили и мосты. Все это не давало глазу различить верхние этажи строений и парящие в вышине конструкции и постройки, которые терялись в ночном небе. Самого неба видно не