и жестоко, да, но это был мой единственный шанс хоть как-то получить хотя бы пару лошадей. К чему это я? Не знаю… Просто лошади не убивают без причины, это надо очень сильно постараться, чтобы сделать из неё убийцу… Что-то произошло тогда, и случился бой, неравное сражение между человеком и лошадью. Что-то такое произошло, что заставило лошадь защищаться от человека. Я, например, боюсь пауков, это иррациональный страх, умом я понимаю, что паук не страшен, что он не опасный, а вот поди ж ты… Если я увижу его у себя на плече, то самой первой и предсказуемой моей реакцией будет визг, ужас и паника, я его смахну и постараюсь удрать подальше или прибить тапком. Наверно, и лошади боятся людей, как я пауков. Но люди, в отличие от них, порой смертельно опасны для лошади. Статистика здесь как с акулой: на одного съеденного акулой человека приходится тысяча убитых человеком акул.
Ладно, Дог, спасибо, что выслушал. Пойдем, Соломон, отведу тебя на место. Когда седло будет готово?
— Ну, пару недель придется подождать. Значит, вы доверяете лошади?
— Да, я верю Соломону, он надежный друг.
Часть 7. Фантазии и откровения
Дальнейшие упражнения были еще сложнее, но я очень ценил отношение человека к себе и старательно учился. В буквальном смысле, желая выслужиться, прямо из шкуры вон лез, пытаясь понять, что хочет Лери, и предельно точно старался выполнить все задания.
Самой простой и легкой, на мой взгляд, была укладка. Лери прутиком коснулась песка у моих передних ног и пошуршала им, привлекая мое внимание к песку и прутику. Я опустил голову и вопросительно понюхал и то, и другое. Прутик продолжал дразнить мое любопытство и манить, звать, приглашая к себе, и я понял!
Аккуратно подогнул ноги и лег на песок, разумеется, последовал поток восторгов, похвал и благодарностей со стороны Лери, затем награда — овсяное печенье.
Сначала, если уж я лег, то начинал кататься по песку, а для еще надо ложиться на грунт? Конечно, для этого, и моя совесть при этом была совершенно чиста. Меня попросили лечь, я лег и дальше имею право делать то, что считаю нужным, а именно это, покататься по песочку, мое самое любимое и милое дело.
Но однажды я, как обычно по просьбе Лери, лег и только собрался опрокинуться на бок, чтобы покататься, но не успел, Лери вдруг мягко и плавно опустилась мне на плечо, положив ладонь мне на шею. Конечно, я тут же забыл о всяких валяниях и замер, чутко прислушиваясь к её голосу и чувствуя, как она ластится ко мне, ласкается-прижимается. Я просто растаял и лежал не шевелясь, боясь спугнуть нежданные секундочки счастья. Неужели… еще одна, новая, непостижимая, невозможная игра? До чего же человек интересным оказался! О, конечно, я не дурак и прекрасно понимал, что в данный момент интересным является конкретный человек, Лери. К остальному человечеству это не относится.
Как только укладка была закреплена, мы перешли к следующему упражнению. На этот раз Лери уложила меня с кордео на плечах. Подождав с минуту, она осторожно потянула за ремешок, чуть потряхивая, зовя и маня. Я был расслаблен, разнежился и совершенно не хотел вставать… вообще-то это она постаралась меня погрузить в такое вот состояние полной расслабленности, и я не понимал, зачем она теперь просит встать. А кордео знай подергивается, потрепыхивается, зовет-уговаривает… Ну ладно, ладно, сдаюсь… И я нехотя, через силу приподнимаюсь, но не встаю, хитрю и полусажусь, в надежде, что этого ей будет достаточно. Но оказалось, что именно этого Лери и хотела, чтобы я сел, и для этого она и проделала все это, расслабила и разленила меня до отказа. Вот хитрая!
Сидеть на крупе мне она долго не позволяла и вначале поднимала почти сразу, через несколько секунд, потом секунды растянулись до минуты, и все. Дольше минуты почему-то сидеть было нельзя. Ну нельзя так нельзя, не возражаю.
Укладку на спину мы начали только после того, как я твердо выучил команды «замри» и «тихо». Итак, лежу, Лери тихонечко толкает меня в плечо, прося опрокинуться на бок. Опрокидываюсь и лежу врастяжку на боку, а Лери дальше просит — перекатиться на спину. Хм, покататься по песку? Ладно, дрыгаю ногами, дергаюсь, перекатываюсь на спину и тут слышу:
— Замри, Соломон, тихо-о-ооо…
Замер на спине, ножки на груди, задние растопырены и поджаты, я крайне озадачен — более страннее и нелепее позы и не придумать. Лошади на воле так не лежат, но это опять же не больно, голова свободная, так что расслабляюсь и лежу на спине спокойно, а когда Лери еще и садится мне на грудь, то к спокойствию прибавляется еще и тихое счастье. Это же игры, странные и жутко интересные игры.
После всех этих упражнений следовала награда: игра в мяч, догонялки и вкусные соленые сухарики или овсяные печеньица.
Потом был сбор. Как правило, на воле лошадь по желанию собирается сама по разным причинам — для драки с соперником, для любовных игр с кобылой, ну и прочее. Человек же собирает лошадь принудительно, тем самым калеча и ломая её еще больше, да уж, такой вот парадокс, собрать коня для того, чтобы сохранить ему здоровье, а вместо этого причиняя ему еще больший вред.
Но наш сбор был добровольным. Я бегу легкой рысью на корде, Лери внутри круга за мной кружит, в правой руке повод-корда, в левой шамбарьер, тоненький его хвостик змеится за мной по грунту, за задними ногами. В какой-то миг замечаю, что он все ближе, почти под копытами, мне это забавно, и я внимательно кошу на него глазом, слежу, чтобы не наступить. Хлыстик легонечко касается моих копыт, в попытке избежать соприкосновения я мощно оттолкнулся обеими задними ногами и пошел с зада. Лери тут же остановила меня, похвалила, дала сухарик. Ну я съел его, не очень хорошо понимая, за что награждают, но ей видней.
После нескольких повторов я наконец-то разобрался, чему меня учат — сбору меня учат, добровольному сбору. Конечно, я научился ему, стал стоять прямо, ноги вместе, грудь выпячена вперед, шея красиво изогнута. Я сам выбрал, в какой точке её согнуть. И это очень удобно, потому что он стал моим личным делом, только я решал, собраться мне или нет.
Пируэт на трех ногах довольно прост, одна нога поджата, вторая упирается в грунт, а задними я вращаюсь вокруг себя. Пируэт передом еще проще, то