Она отхлебывает чай. Что делать дальше? Булочка почти съедена, вернее сказать, автоматически прожевана. Пытаясь унять волнение, Кармен снова берется за телефон.
Тот же самый голос:
– Доннер.
– Добрый день. Я хотела бы поговорить с господином Доннером.
– С Фредериком?
– Да. Если это возможно.
– Конечно, это возможно. Он где-то здесь. Секунду…
Кармен слышит, как женщина зовет Фредерика. Потом тот же женский голос:
– Я соединяю.
– Большое спасибо, – успевает проговорить Кармен до того, как линия переключена.
Мужской голос:
– Доннер.
– Это Кармен Легг, добрый вечер. Извините, я не хотела вас беспокоить так поздно…
– Может, объясните, кто вы? Я не припомню вашу фамилию.
– Ах да, мое имя вам ни о чем не говорит. Но вы ответили на мое объявление в газете!
Короткая пауза.
– Ах да. Теперь понятно!
Снова пауза. Кармен не знает, что еще сказать.
– Я решила позвонить сейчас…
«Какая чушь, – проносится у нее в голове. – Неужели нет других слов?»
– Это мило…
Снова пауза. Эта банальнейшая беседа начинает надоедать Кармен. Внезапно ее осеняет:
– Вы не один? Вы не можете говорить?
– К сожалению, так и есть!
Значит, женат. Кармен жалеет, что вообще позвонила.
– Но мы можем встретиться, – внезапно доносится из трубки.
Кармен сбита с толку:
– Да? Когда же?
– Даже сегодня, если у вас еще не пропало желание…
– Сегодня? – Она оглядывается вокруг. – Но я уже лежу на диване, предвкушая выходные дни.
– Скажите, а вы всегда все делаете по распорядку?..
«Наконец-то!» – радуется Кармен.
– Собственно говоря, нет!
– В чем же проблема?
«Надо соглашаться. В конце концов, сама позвонила», – думает она.
– Где вы предлагаете?
– Лучше будет, если я зайду к вам. Тогда вам не придется особенно прихорашиваться и переодеваться.
– Ах, так… – Она пытается соображать быстрее.
Надо ли ей это? Скорее всего, нет. Чужой мужчина все-таки…
– Когда?
– Сейчас. Только скажите адрес.
– Цур Цинне, семь.
– Это центр старого города, верно?
– Да, на углу улицы итальянский ресторан, если знаете!
– Вес ясно. Я скоро буду!
В трубке раздаются короткие гудки. Кармен медленно кладет трубку и тут же подскакивает, несется в ванную, делает легкий макияж, хватает светлые легенсы, пуловер такого же оттенка, быстро переодевается. Пуловер имеет вырез. Очень сексуальный вырез. Кармен смотрит на себя в зеркало, морщится. Дурная привычка. Речь ведь не о том, найдет он ее одетой или раздетой. Хорошо или плохо одетой – это важно. Она должна выглядеть милой и привлекательной. Это главное.
Она бежит на кухню, открывает холодильник. Так… Что у нас в холодильнике?
Шампанское, вино, пиво, лимонад, апельсиновый сок. Шесть яиц, немного колбасы. Еще есть хлеб. Не впечатляет. Но поесть он может и в другом месте. Посмотрим, чего ему захочется.
Кармен бежит к телефону:
– Эльвира, представляете, я жду гостя!
– Да? Кого же?
– Извините, я, наверное, разбудила вас? Уже почти десять часов. А я вообще не соображаю, что творю!
– Нет. Вы же знаете, пожилые люди вроде меня…
– Да-да, я знаю, – прерывает старушку Кармен, – но, понимаете, я позвонила одному из абонентов. Он сейчас придет ко мне!
– Кто же это?
– Фредерик Доннер. Я хотела вам показать утром его письмо. Вы его еще не читали.
– Ах, это так увлекательно! Он подал себя красиво в письме?
– Ну, мне понравилось.
– А остальные?
– Первое письмо – чушь, а до остальных я еще не успела добраться!
– Тогда это, должно быть, очень захватывающее письмо.
– Да, что-то вроде… Эльвира!
– Да?..
– Знаете, если я до полуночи не позвоню вам… Тогда поднимитесь! Или хотя бы позвоните…
– Вам или сразу в полицию?
Кармен смеется.
– Нет, серьезно, вы опасаетесь?
– Нет, наверное, нет, но мало ли… Или в полночь для вас уже поздно?
– Деточка, но вы же знаете…
– Да, спасибо, я знаю… – смеется Кармен. – Вы ангел, Эльвира. Я очень рада, что познакомилась с вами!
– Аналогично!
Трубки положены. Кармен начинает снова бегать, убирает какие-то вещи, переставляет что-то с места на место.
«Нет цветов. Почему я никогда не покупаю себе цветы?» – досадует она.
Снова в ванную, чистит зубы. Раздается звонок домофона.
Он не может жить далеко. Кармен полощет рот. Последний взгляд в зеркало. Стоп! Паста на уголках губ. Она резко вытирает рот полотенцем. Все чисто. Теперь несколько штрихов помадой. Снова звонок. Она спешит к двери. Нажимает кнопку домофона. Три этажа. На это нужно время. Назад в ванную – еще подправить макияж…
Стук в дверь.
А ты шустрый, мой дорогой!..
Она старается подойти к двери размеренным шагом. Только спокойно, ничего фатального не происходит.
Открывает.
Молодой человек в мокрой кожаной куртке стоит перед дверью. Короткие черные волосы торчат в разные стороны, капли воды стекают по лицу. Джинсы тоже мокрые.
– Боже мой, – Кармен отступает на шаг назад, – там такой ливень?
– Ливень? Да это скорее прелюдия Страшного суда!
– Как?.. – Она отступает еще на шаг назад.
Интересно, он религиозный фанатик? Член какой-то секты? Многоженство вместо импотенции?
– Я могу войти?
– О, простите! Конечно!
Кармен отступает в сторону, принимает у него куртку. Это даже не куртка, а темно-коричневый пиджак с поясом.
– Вы приехали сюда на мотоцикле?
– В старом городе так гораздо быстрее, чем на машине. Но ливня я не предвидел.
– Ваши джинсы насквозь мокрые! Он опускает глаза:
– Я могу и их снять!
«О Боже, Эльвира, где ты?»
Кармен указывает гостю на гостиную:
– Проходите туда.
Она идет следом за ним. Судя по широким крепким плечам, молодой человек довольно спортивен. Под легкой не по сезону футболкой видно загорелое тело.
– Прекрасно! – Он оглядывает комнату. – Действительно здорово!
Потом подходит к дивану и уверенно устраивается на нем. Кармен в растрепанных чувствах. Она не может понять, что говорить и как действовать.
– Что-нибудь выпьете?
– А может, мы отбросим все эти «вы»? Тебе – тридцать пять, мне двадцать восемь. По-моему, церемонии ни к чему.
Черт! Такой молодой! Кармен более внимательно разглядывает парня. А фигура! Неужели импотент?
– Итак, – она приспосабливается постепенно к его манере разговора, – пиво, вино, шампанское, сок?
– Минеральной воды, если есть. Мне еще возвращаться домой, – смотрит он на нее, – или не нужно?
– Да, конечно! – быстро отвечает она.
Что же это может значить? Не намек ли, что юноша вовсе не импотент? Или напротив: он ведет себя именно так, потому что импотент?