качестве сотрапезника?
– От завтраков в моей компании ты быстро протянешь ноги, – засмеялась она, – я на диете. Талия и все такое…
– «Все такое» у тебя в полном порядке, – заверил Руслан, – и чашка утреннего кофе твоей талии не повредит.
– Кофе не люблю, – сообщила она, – а вот от свежевыжатого сока из апельсинов не откажусь.
– Для тебя выжму сок хоть из изюма, – пообещал он, – собирайся, я скоро заеду.
При свете дня она выглядела еще великолепней. Светло-голубой джинсовый костюм, украшенный вышивкой и чем-то вроде белой бахромы на рукавах и штанах, был явно безумно дорог даже для Питера, а уж в нашей провинции должен был вызывать у встречных девушек настоящий шок. Туфли «PATRICK СОХ», белоснежная футболка из дорогого бутика, распущенные по плечам длинные светло-русые волосы, серые глаза с кошачьим прищуром, темно-русые брови, придающие ее лицу какое-то особое, трогательно-надменное выражение, чувственный рот-треугольничек…
– Дверь откроешь?
– Что? – очнулся он. – Ах, да, извини…
Он обежал машину и поспешно распахнул перед ней дверцу.
– «Альфа Ромео-156», – провела она рукой по приборной доске, словно лаская машину, – свыше двухсот километров в час, электронный вариатор фаз, передний привод, климат-контроль и так далее и тому подобное… Замечательная игрушка. Когда надоест моя «тележка» – обязательно возьму именно такую.
– А что за «тележка» у тебя, если, конечно, это не секрет?
– Спортивный джип.
– Спортивный?!
– Ну да. Какой же русский не любит быстрой езды.
– Наверное, я – китаец. За рулем – как старая бабка… За исключением так называемых «рабочих моментов». В остальных случаях не больше ста двадцати.
– Хвастун, – улыбнулась она, – и позер.
– Скорее последнее, – легко согласился Руслан, – как всякий провинциал, я лелею глубоко спрятанный комплекс неполноценности. Вот он-то и определяет мою линию поведения перед столичной гостьей. Если б не было машины, я бы, наверное, рассказывал, как хожу по выходным на медведя с одной зубочисткой или как по вечерам по Интернету обыгрываю в шахматы Крамника и Каспарова. Чем еще в такой глуши хвастаться?
– А зачем вообще хвастаться?
– Не знаю… Но мне приятно.
– Так это ты ради себя, любимого? А я-то думала…
– Еще чего! И не надейся! Я – законченный эгоист. Самый фанатичный член клуба имени Руслана Григорьевича Зотова. И убежденный себялюбец. Но, если хочешь, могу по большому блату принять в этот клуб «для избранных». Обещаю быстрый карьерный рост и многочисленные блага.
– Нет уж, спасибо, – рассмеялась она, – у меня есть свой собственный клуб.
– Имени Татьяны Игоревны Яковлевой? – Он старался, чтобы это прозвучало весело и беззаботно, но голос предательски дрогнул, и девушка тут же среагировала:
– Любопытной Варваре нос оторвали. И кто тебе вообще сказал, что я все еще Яковлева? Может быть, я давным-давно какая-нибудь «мадам Грицацуева» с полдюжиной маленьких «грицацуйчиков»?
– Ну, насчет «грицацуйчиков» я не беспокоюсь – с твоей фигурой это невозможно. Полагаю, что и одного еще не было. Да и характер…
– Что «характер»?!
– Характер – незамужней женщины, – уверенно ответил он, – я такие тонкости нутром чую.
– А что еще чуешь? – насмешливо покосилась она на него. – Может быть, присутствует «бабье одиночество» или какая-нибудь там тоска брошенной женщины?
Ни одиночества, ни тоски в ее взгляде не было, и Руслан промолчал. Обед не задался. По большей части они молчали, ограничиваясь несколькими незначительными фразами.
– Когда уезжаешь? – спросил он на обратном пути. – Сегодня или нас дождешься?
– Планировалось, что я должна проводить вас до места, контролируя, чтобы не было накладок.
– У нас накладок не бывает. Не дети малые.
– А Назаров?
– Исключение, которое лишь подтверждает правило. Если ты не уезжаешь, то, может быть, позволишь продемонстрировать тебе свои владения? Скажем, сегодня вечером?
– Не люблю экскурсий.
– Много времени это не займет – городишко-то игрушечный. К тому же чем еще ты можешь здесь заняться?
– Что ж… Твоя правда. Часов в семь – устроит?
– Вполне. Я заеду за тобой.
Руслан высадил ее у гостиницы, распрощавшись до вечера. Теперь ему предстояло нелегкое объяснение со своей бригадой.
По сотовому он связался с Нечаевым:
– Саша, это Зотов. Как у вас дела?
– А сам как думаешь? – Судя по голосу, он был изрядно пьян и зол. – Не впервой запутки, но уж закос слишком крут.
– Догадываюсь. Но так надо, Саша. Поверь.
– Ох, Руслан, Руслан… Был бы кто другой, а не ты…
– Говорю тебе: так надо. Придет время – объясню.
– Чего уж теперь…
– Ты в состоянии приехать ко мне?
– Да. Только потребуется время. Холодный душ, то да се… Я же еще не ложился со вчерашнего дня – менты трясли.
– Считай это издержками производства. К двум часам соберешься?
– Постараюсь.
– Прихвати с собой наших: Кротова, Патокина Стаса, Ваню Яковлева и Мишку Розанова.
– Что-то намечается?
– Тема есть. По первым прикидкам – сладкая.
– Со вчерашним связана?
– Да. Косвенно.
– Что же в ней сладкого, если со жмуриков начинается? Ты человек городской, несуеверный, а я в деревне вырос. В приметы сызмальства верю… Очень сладкая?
– Не телефонный разговор. Приедешь – расскажу, – пообещал Руслан и отключил «трубку».
Своей квартиры Руслан не стыдился даже перед столичными гостями. Пятикомнатная, в доме еще сталинской постройки, с евроремонтом и двумя душевыми. Кожаная мебель, антиквариат, напичканная техникой аж под самый потолок. Не из-за тяги к роскоши – подобной слабинки за Русланом не замечалось, – Луза встречался здесь с нужными людьми, когда гости не хотели, чтоб их видели вместе. А дела Луза вел и с администрацией города, и с бизнесменами, и даже милицейское начальство сюда хаживало. Луза считался «твердым», идейным законником и по правилам не мог иметь ни подобной квартиры, ни контактов с властями. Но новые времена требуют новых поправок к старым законам. Потому-то и нужен был ему Руслан со своей бригадой.
То, что не мог позволить себе Луза, мог сделать Руслан. Довольно иезуитский подход к проблеме, но старый вор понимал: не будь Руслана, появятся другие, и неизвестно еще, захотят ли они сотрудничать с ворами, а уж тем более «ходить под ними». Вообще-то Луза здорово тяготился этими «нововведениями», но что делать? Луза надеялся, что все это ненадолго.
Руслан же понимал всю тщетность надежд старого вора, но не возражал. В душе он предпочитал строгую формацию воров нынешнему скопищу крадунов и отморозков. По крайней мере у «законников» были традиции, иерархия, была история, а что имелось за душой у современного «бычья»? Амбиции, излишняя жестокость, чувство вседозволенности и безграничная жадность. К сожалению, несмотря на его знание воровских законов и таких наставников, как Луза и Север, Руслан не мог быть коронован в «законники» – виной тому и служба в армии, и образ жизни, отличный от «рекомендуемого», способ