Мужчина поднялся на ноги и низко мне поклонился.
— Подойди к Небсению, скажи я распорядился дать тебе сто шетит на дорогу, — сказал я, когда он выходил из комнаты. Бенермерут ещё больше стал благодарить и наконец вышел, оставляя меня одного с охраной.
Я почесал нос, как-то внезапно вокруг меня не осталось никого из тех, с кем я пошёл в этот поход.
— «Никого, кроме своей армии, — хмыкнул я про себя, — а уж с остальным, я как-нибудь разберусь».
Закончив разговор с Бенермерутом, поскольку со жрецом он предстоял более длительным, я велел позвать Небуави. Когда тот вошёл, низко кланяясь мне, то я с каменным выражением на лице, пригласил его встать рядом со мной.
— Приветствую тебя Небуави, — обратился я к нему, — каков был твой путь? Не чинили тебе обид? Что сделал ты из того, что я велел?
— Мой царь, — низко поклонился он, — позволь говорить по порядку.
Я жестом руки показал, что да.
— С уважаемым господином Бенермерутом мы разговаривали по пути сюда и мой царь уже наверняка получил известия о том, что те люди, которые притворялись моими друзьями, оказались стервятниками и предали не только моё доверие, но и доверие моего царя, — пафосно начал он.
— Небуави, уменьши количество витиеватых оборотов в своей речи, — приказал я, — у меня не то настроение сейчас, чтобы слышать длинные словоизлияния.
До него тут же это дошло, чем наверняка помогло выражение на моём лице.
— Проклятые предатели не пустили меня даже на порог своих домов, мой царь, — жалобно сказал он, — велели слугам бросить мне чёрствый хлеб, словно я какой-то нищий попрошайка.
— Хорошо, — кивнул я, — что насчёт основного дела?
— Здесь всё гораздо лучше Твоё величество, — обрадовался он смене темы, — третий жрец Амона согласился вместе с главой канцелярии смягчить слова в молитвах, с которыми будут обращаться к пастве жрецы в других номах, кроме фиванского. Когда я уезжал от них, они уже начали рассылать правленые версии в другие храмы Амона.
Он достал из объёмной сумки свиток и зачитал его. Я согласился, что да, в таком виде это уже более обтекаемо и может трактоваться, как угодно.
— Что я им буду за это должен?
— Дары стоимостью десять тысяч шетит, — ответил он, — мой царь планировал посетить Абидос, рядом есть небольшой храм Амона. Жрецы сказали, что будут ждать Его величество там, если он конечно хочет, чтобы это послание разошлось в остальные храмы, вместе с принесёнными царём дарами.
— Какие дали гарантии? — поинтересовался я, — а то я уже один договор заключил благодаря тебе.
— Понимая это я лично составил его, мой царь, — смутившись, поклонился Небуави, протягивая мне следующий свиток, доставая его и сумки, — если содержимое станет известно верховному жрецу Хапусенебу, им несдобровать.
— То есть предлагаешь пойти на сделку с ними?
— Не мне советовать Его величеству, что делать, — смутился он.
— Но…, - продолжил я за него.
— Но я бы дал совет моему царю потратить золото на эти цели, — закончил он, — сумма большая, но для налаживания сотрудничества со жрецами Амона в остальных номах это будет правильно.
— Ты сам знаешь, что фиванские семьи преподнесли богатые дары Амону, — заметил я, — зачем им что-то брать от меня?
— Третий жрец и глава канцелярии мой царь, не те должности, до которых дойдут все подарки, — хитро улыбнулся он, — боюсь всё лучшее достанется только верховному жрецу и тем людям, которым он благоволит. Третий жрец не входит в их число.
— Что же, сумма и правда большая для обычного человека, но не для царя, — согласился я с ним, — я дам распоряжение, когда мы прибудем в Абидос.
— Что они попросили лично для себя?
— По пять тысяч шетит на каждого мой царь, — ответил жрец, — этими деньгами Его величество купит уже их личную лояльность к себе.
— Думаешь это стоит таких денег? — хмуро поинтересовался я.
— Как решит мой царь, — склонился он, — я не могу советовать Его величеству в этом вопросе.
— Ладно, отдадим им деньги, — решил я, — посмотрим будет ли польза, если что страховка всегда есть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Благодарю моего царя за мудрость выбора, — поклонился он, — тем более, что это не всё, с чем я к нему прибыл.
— Да? — удивился я, — давай, порадуй меня хорошими новостями.
— Так надолго в пути я задержался потому, что советовался с главой своего Рода, мой царь, — Небуави хитро улыбнулся, — если Его величество преподнесёт достаточно даров Осирису, то он готов будет начать строительство нового храма.
— Сколько? — бросил я, ожидая услышать огромную сумму в ответ и не ошибся.
— Слишком много, — покачал я головой. Золото у меня конечно было, но влезать в очередную мутную схему не хотелось, пока все вокруг меня только наяб…и, поэтому ввязываться в долгострой с непонятными перспективами было глупо.
— Род готов будет внести половину от этой суммы, — тихо сказал Небуави, — если мой царь подтвердит во всеуслышание права моего рода на владение 8-м номом.
— Что, так сильно вас Сененмут прижучил? — сразу понял я причины такого щедрого предложения.
Небуави с расстроенным лицом поклонился.
— Нам дали сезон на то, чтобы продать должность правителя нома и верховного жреца, — тихо ответил он.
— Тогда мы поговорим об этом лично с главой твоего рода, когда прибудем в город, — после небольшого раздумья, решил я. Теперь осторожность была моим вторым именем, прежде чем начинать разбрасываться золотом, нужно было узнать больше, благо Абидос был следующим городом в нашем путешествии.
— Всё будет так, как повелит мой царь, — Небуави низко поклонился.
— Это все новости у тебя?
— Боюсь мой царь, что нет, скорее всего фиванские семьи приостановят выплаты по вашему контракту, на обеспечение войска.
— Это было ожидаемо, — я пожал плечами, — хорошо, что сильно ни на что не повлияет. Выплаты были разбиты на три части, первую они отдали сразу, вторую после захвата мной царства, а вот третью, последнюю да, могут не отдавать, но она самая меньшая из всех трёх и не так сильно ударит по мне, как если бы они не заплатили сразу.
— Мой царь был мудр, когда заключал эту сделку, — жрец мне низко поклонился.
Я же, оставаясь внешне спокойным, думал, что все вокруг от безнаказанности, слишком уж чувствуют себя расслабленно и настало время напрячь их. А для этого был только один действенный способ.
— Достань письменные принадлежности и листок папируса, — распорядился я, а когда он это выполнил, я попросил его написать на нём всего два слова. Удивлённый жрец всё сделал и я отпустил его, велев узнать, не уехал ли ещё Бенермерут. Оказалось что нет, он как раз собирал вещи.
Мужчина вошёл ко мне, вопросительно посмотрев, явно не понимая зачем я его снова вызвал, мы ведь всё обговорили буквально час назад. Свернув лист со словами «я согласен» и положив его в непромокаемый тубус, я протянув его Бенермеруту.
— Отдать визирю, мой царь? — взял он его в руки.
— Да, — кивнул я, — всё равно с ним увидитесь. На этом всё, не буду тебя больше задерживать.
Когда воспитатель ушёл, я задумался, правильно ли сейчас поступил. Мысли разделились на две части, те что были против убийства Нефруры, говорили, что так нельзя делать. Вот только сегодня их было значительно меньше по сравнению с тем временем, когда Усерамон впервые заикнулся о заговоре против Хатшепсут. Все эти кидки от купцов, жрецов и семей были только по одной причине — царь Менхеперра не имел реальной власти. Даже имея армию, я ничего не мог сделать против царя Хатшепсут, которая всё это покрывала. Нет, конечно я мог развернуть армию и направить её на Фивы, но вот разбираться после того, как я захвачу трон с кучей заговоров и локальных восстаний номархов по всему Египту, что-то не сильно хотелось. Да и в целом это было бы как-то нечестно по отношению к самой Хатшепсут, которая как я уже неоднократно это убеждался, была хорошим царём. Поэтому я и выбрал путь устранения её дочери и потом постепенное оттеснение сначала её людей от власти, а потом и её самой. Почему-то этот путь мне виделся менее кровавым, чем первый. Я менял жизнь принцессы в обмен на спокойствие в царстве двух земель.