Читать интересную книгу Международный гражданский процесс - Ирина Дробязкина

Как совершенно верно заметила Н. А. Шебанова, установление более четких требований к переводу документов в Российской Федерации и, возможно, создание института официальных переводчиков являются целесообразными и своевременными. Пока же этот институт отсутствует, и в случае если у суда или у противоположной стороны, участвующей в процессе, возникли сомнения в правильности перевода документа, осуществленного в России, суд может пригласить независимого переводчика-эксперта.[44]

Кроме данных видов удостоверения документов двусторонними договорами и Конвенцией о правовой помощи и о правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенной между государствами – участниками СНГ, может быть предусмотрена еще более упрощенная процедура порядка признания документов, выданных, составленных или удостоверенных компетентными органами иностранных государств. Так, например, в ст. 13 указанной Конвенции сказано: «Документы, которые на территории одной из Договаривающихся Сторон изготовлены или засвидетельствованы учреждением или специально на то уполномоченным лицом в пределах их компетенции и по установленной форме и скреплены гербовой печатью, принимаются на территории других Договаривающихся Сторон без какого-либо специального удостоверения. Документы, которые на территории одной из Договаривающихся Сторон рассматриваются как официальные документы, пользуются на территориях других Договаривающихся Сторон доказательной силой официальных документов».

Таким образом, представлены требования в отношении формы доверенности, составленной иностранным лицом в месте своего нахождения. Но, как любой правовой документ, доверенность должна отвечать не только требованиям по форме, но и по содержанию.

Практика показывает, что доверенности зачастую выдаются иностранцам в месте их постоянного проживания, и, как правило, такие доверенности отличаются особой громоздкостью. Бесспорно, нецелесообразно заставлять читать судей доверенность объемом 3–5 листов, в которой в основном содержится излишняя информация, нежели относящееся к необходимым реквизитам. Неясно, почему этот документ, а конкретнее – содержание доверенности, законодатель обделяет своим вниманием.

Следует обратить внимание законодателя на этот вопрос. А в целях единообразия и установления определенного порядка составления доверенности предлагается вносить в качестве приложений к международным актам по вопросам гражданского процесса типичный бланк доверенности для представления его иностранными гражданами в суд по месту рассмотрения дела.

Кроме того, определенный интерес представляет и срок действия такой доверенности. Вопросы, касающиеся доверенности, должны обсуждаться по праву места пользования ею, по праву так называемой страны деятельности представителя. По российскому законодательству такой срок определен в один год без указания срока действия в тексте документа и с указанием – максимальный срок в три года. Возможен ли выход за пределы установленных требований? Так как норма, закрепляющая срок действия доверенности, является императивной, то и на практике применение данной нормы не меняет своего характера.

Исходя из природы производства по делам с участием иностранных лиц, ввиду особенностей, связанных с отдаленностью нахождения того или иного участника, и, как следствие, нарушения общих сроков, предусмотренных ГПК РФ для совершения отдельных процессуальных действий и рассмотрения дела по существу, необходимо заметить, что во всех вопросах, которые так или иначе определяются сроками, следует учитывать специфику производства, предусмотренного гл. 43–45 ГПК РФ.

В международных актах эта ситуация выглядит следующим образом. Так, например, установленное ст. 40 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам между государствами – членами Содружества Независимых Государств правило о доверенности состоит в определении формы выдачи и сроке действия доверенности по законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой выдана доверенность.

На наш взгляд, все те сложности, которые могут возникать как у суда, так и у стороны, являющейся иностранным лицом, при рассмотрении или при пересмотре дела дают основание для выхода за пределы установленных общих сроков или установления законодателем специальных сроков по делам с участием иностранных юридических и физических лиц.

Учитывая специфику таких дел, трудно согласиться с установленными законодательством сроками как отдельных процессуальных действий; рассмотрения дела по существу, так и со сроком действия доверенности, выдаваемой на ведение дела в суде, так как зачастую такие дела выходят за пределы установленных законодательством сроков.

В связи с этим на основе исследованного материала следует обратиться к выработке целесообразных предложений об увеличении законодателем норм, содержащихся в гл. 43–45 ГПК РФ, и включении в них общей нормы о сроках, позволяющей суду увеличивать все предусмотренные ГПК сроки, если они были пропущены по объективным причинам, не связаны с волей сторон. А в международных актах по вопросам гражданского процесса сделать оговорку о сроке действия доверенности, выдаваемой на представление интересов в суде по гражданским делам. Предположительно, такую доверенность следует выдавать на представление интересов по одному конкретному делу, и она должна быть бессрочной, а также на представление интересов по всем делам, и она должна выдаваться на пять лет.

Присоединяясь к высказанному С. А. Халатовым мнению о том, что институт представительства является межотраслевым правовым институтом,[45] отметим, что такие нормы, определяющие форму, содержание, сроки действия доверенности, можно закрепить и в ГПК РФ в специальном V разделе, содержащем нормы, регулирующие особенности рассмотрения дел с участием иностранных лиц.

Исследуя природу институтов представительства и доверенности, основываясь на теоретических и законодательно закрепленных положениях, нельзя согласиться с позицией И. М. Ильинской и Л. Ф. Лесницкой о возможности наделения представителя полномочиями посредством телеграммы-доверенности,[46] но следует отметить мнение С. А. Халатова, по которому данное утверждение не согласуется с требованиями гражданского и арбитражного процессуального законодательства.[47]

В исследуемом нами случае выдачи доверенности иностранным лицом совершенно неприемлемыми являются и иные современные технические способы передачи информации, как-то: факсимильная связь, электронная почтовая связь и др.

Глава 2

Правовое регулирование производства в судах первой инстанции по делам с участием иностранных лиц

§ 1. Правовая регламентация разграничения судебной юрисдикции

При поступлении в суд искового заявления по спору с участием иностранного лица первый вопрос, который необходимо разрешить, – это определение подведомственности и подсудности дела.

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ» при рассмотрении гражданских дел следует иметь в виду, что в силу ч. 1 ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. А в соответствии с п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый при определении его гражданских прав и обязанностей имеет право на суд, созданный на основании закона.

Границы подведомственности гражданских дел определены ст. 22 ГПК РФ. АПК РФ от 24 июля 2002 г. и ГПК РФ от 14 ноября 2002 г. внесли серьезные изменения по процессуальным вопросам гражданских дел с участием иностранных лиц.

Так же, как и многие другие институты, подведомственность и подсудность имеют определенную специфику и особенности при рассмотрении их в рамках производства по делам с участием иностранных лиц, которые в условиях нового процессуального законодательства, несомненно, заслуживают внимания.

Перед непосредственным исследованием процессуального законодательства и в его рамках возникающих проблем в теории и практике применения указанных институтов необходимо внести ясность в используемую терминологию.

Несмотря на общепринятое положение о том, что институт подведомственности служит разграничением компетенции между судами и другими юридическими органами, а институт подсудности – непосредственно между судами общей юрисдикции, в литературе ведется активная полемика, предметом которой является употребление термина подсудности и для разграничения компетенции между судами различных подсистем.