Читать интересную книгу Бег зайца через поля - Себастьен Жапризо

Он отпускает Шугар, та, потрясенная, часто кивает головой, давая понять, что она все понимает.

— Теперь я спокойно выпью стаканчик-другой. Так, чтобы до конца почувствовать себя эскимосским мужем. Он выпивает глоток виски. Как обещал, спокойно.

В коридоре второго этажа Шугар с грохотом перетаскивает железную кроватку, предназначавшуюся для Тони.

Маттоне, Риццио и Тони с легкой оторопью наблюдают за тем, как Шугар силится втащить ее в комнату Чарли. Ни один из троих не двигается, чтобы ей помочь.

Шугар, впрочем, и не рассчитывает на помощь. Она выкручивается сама, она взрослая.

В конце концов она втаскивает кроватку в комнату и оставляет ее у изножья большой кровати. Потом забирает кое-какие принадлежащие ей вещи и выходит.

Риццио — он стоит на пороге — удивленно смотрит на нее.

— И кто же будет в ней спать?

— И кто же будет в ней спать? — эхом повторяет Шугар и уходит на лестницу.

Ночь. Риццио, скорчившись, лежит в детской кроватке. Он не спит.

Чарли в большой кровати тоже не спит. Обоих освещает лишь луна за окном.

— Чарли, — тихо зовет Риццио.

— Да?

— Может быть, мы и втроем сумеем, а? И обойдемся без Фрогги.

— В этом деле и так уже слишком много «может быть».

Молчание. Потом Риццио вздыхает.

— А я верю. Фрогги справится.

Снова молчание. Риццио встает, забирает свое одеяло и направляется к двери.

— Нет, тут мне ни за что не уснуть.

В соседней комнате в свете ночника у изголовья лицо Шугар после любви. Она еще прижимается к Тони. Он же, заслышав в коридоре звук открываемой двери, отстраняется.

Дверь закрывается, и кто-то спускается по ступеням.

— Это Риццио. Пошел спать вниз, — догадывается Шугар.

Тони окончательно отодвигается от нее, берет со столика сигарету.

— Поговори со мной.

— Шугар дает ему прикурить.

— Что мне предстоит сделать вместе с Чарли?

— Об этом пусть он сам тебе расскажет. Поговори со мной про «потом».

— Я не знаю.

Тони встает с кровати Шугар откидывается на подушку.

— А я знаю… Чарли поселится в Париже, в «Ритце». Его можно будет видеть на всех ипподромах, в обществе какой-нибудь итальянской графини, и знаешь, как он назовет своих лошадей?.. Как нас.

Она смотрит на Тони, стоящего у окна.

— Ну, а дальше?

— Риццио купит ферму в Саскачеване. У него будет премиленькая жена — наполовину еврейка, наполовину индианка.

И знаешь, как он назовет своих детей?.. Как нас.

Тони курит сигарету и смотрит в окно.

— Пеппер вернется в Новый Орлеан. Обучится хорошим манерам и больше не будет есть руками. Что до Маттоне, то он купит себе гарем, а закончит в жалком боксерском зале с новичком, у которого еще даже не поставлен удар.

— А ты?

— А мы, — мягко уточняет Шугар.

Молчание.

— Ты не согласен?

По-прежнему молчание.

— Иди ложись.

— Я не хочу спать.

С той минуты, как Тони отодвинулся от нее в постели и поднялся, она поняла, что любит без взаимности, но говорила, говорила, не подавая вида. Теперь же бешенство понемногу овладевает ею.

— Поберегись, приятель. Поберегись.

Шугар тушит ночник.

КУКЛА

Тони спит на стуле у окна, и сквозь стекло за ним из-за деревьев выкатывается красное солнце. Наступает третий день.

— Тони! Тони!.. — Шугар трясет его за плечо.

— Что?

— Одевайся.

Мы уезжаем.

Шугар протягивает ему пиджак, раньше принадлежавший то ли одному из ее мужей, то ли кому еще, пиджак из фиолетового вельвета с большими белыми пуговицами.

— Куда? — Тони изумлен.

— Туда, где нас никто не найдет.

Подавая пример, Шугар собирает с кресла одежду. Тони машинально прямо на голое тело надевает пиджак.

— Я знаю одно местечко по ту сторону границы.

— Послушай, Шугар, надо подумать.

— Я уже несколько часов думаю. Мы уезжаем.

— Но почему?

— Потому что мне страшно!

Шугар высвобождается, но он забирает. У нее из рук одежду и швыряет ее в противоположный угол комнаты. Она возмущенно кричит:

— Я не знаю, от чего ты бежишь, но только не от полиции.

Во сне ты говоришь о каких-то мертвых детях. Твое ограбление — вранье! Так вот, я должна рассказать об этом Чарли, но я не хочу, чтобы он тебя убил.

Понурив голову, она подходит к Тони.

— А если не Чарли, то Пеппер тебя убьет.

Тони устало отворачивается.

— Здесь или еще где-то — меня убьют в любом случае.

— Кто?

Тони пожимает плечами. Они смотрят друг на друга. Вдруг снаружи раздается выстрел.

Тони первый оказывается у окна.

На берегу реки в свете зари Маттоне держит Пеппер на коленях в траве. Риццио пытается его урезонить. Мужчины босы, полураздеты Пеппер же полностью одета. На траве лежат ее винчестер и чемодан.

Охватив картину одним взглядом, Тони устремляется к двери.

— Тони! Не лезь в это дело!

Шугар пытается его задержать, но он грубо отталкивает ее и захлопывает за собой дверь.

— Тони!

На лугу Пеппер извивается на земле, но бывший боксер крепко держит ее за волосы.

Внезапно появляется примчавшийся из дома Тони в своем фиолетовом вельветовом пиджаке и с ходу набрасывается на Маттоне. Оба катятся по земле, одновременно вскакивают.

Оказавшись на ногах, Маттоне бьет Тони прямо в перевязанную грудь. От боли тот складывается пополам, и бывший боксер, хорошенько примерившись, ударом в челюсть сбивает его с ног.

Подойдя к своему поверженному противнику, он собирается ударить его еще, но тут вмешивается кто-то третий.

Это Чарли, запыхавшийся от бега. Он тоже босой и в пижаме. Стволом винчестера он вынуждает Маттоне отойти.

— Я сейчас все объясню, Чарли!

Чарли резко передергивает затвор карабина. В глазах у него холодное бешенство.

— Давай! Попробуй открыть рот!..

Маттоне, окаменев, молчит.

— Я не хочу больше слышать тебя ни разу до самого дележа!

Понял? Ни слова!

Маттоне с готовностью кивает.

— Что произошло? — спрашивает Чарли у Риццио.

Позади него поднимается с земли растрепанная Пеппер.

Тони в окровавленной повязке по-прежнему лежит.

— Пеппер хотела уехать. Я не дал ей взять лодку.

— В кого она стреляла?

— В Маттоне.

Теперь и Тони с трудом встает на ноги.

— Риццио, Маттоне, идите в дом. И прихватите этот чемодан!

Бывший боксер порывается что-то сказать, но Чарли останавливает его, качнув карабином. Маттоне подбирает лежащий в траве чемодан и бредет вслед за Риццио к дому Чарли обращается к Пеппер:

— Тебя бы сцапали за бродяжничество, и ты все бы им выложила.

С залепленным волосами лицом, вся такая несчастная, Пеппер энергично мотает головой: нет, нет.

— Или я проверну это дело, или мне крышка. Так что за спиной у себя я не оставлю никого. Даже тебя, Пеппер.

Чарли говорит спокойно, но карабин нацелен теперь на девушку. — Так ты остаешься или нет?

Пеппер поворачивается к Тони, и слезы мгновенно высыхают у нее на глазах, выражение лица становится суровым и жестким.

— Или он, или я.

Тони, стоящий в нескольких шагах от них, видит, сколько ненависти во взгляде Пеппер.

— Дай ей карабин, Чарли. Покончим с этим раз и навсегда.

— Может быть, ты думаешь, что он не заряжен?

Подняв винчестер, Чарли стреляет в воздух. Выстрел сгоняет с ветвей всех пернатых в окрестном лесу.

— Дай ей карабин, — повторяет Тони.

Чарли бросает винчестер Пеппер. Та наставляет его на Тони.

— Это правда, что вы убили моего брата?

Тони как бы с сожалением кивает. Пеппер передергивает затвор винчестера, досылая патрон в патронник.

Тони не сводит глаз с оружия до тех пор, пока девушка медленно подходит к нему и не оказывается совсем близко. Тогда он смотрит уже на нее, чувствуя, что ствол карабина упирается ему в живот.

Так они стоят несколько мгновений, а потом что-то вдруг беззвучно лопается в сердце Пеппер, слезы снова навертываются на ее глаза, руки опускаются и, разжавшись, роняют карабин на землю.

Не отрывая от девушки взгляда, Тони усаживается на траву и глубоко вздыхает. Чарли подбирает винчестер, но Пеппер даже не замечает этого.

— Еще очко в твою пользу, Фрогги.

Повеселевший Чарли уходит к дому.

Пеппер продолжает смотреть на Тони, и из всех чувств в ней остается лишь удивление, как у человека, не понимающего, что с ним происходит. Она медленно опускается на колени и вытирает ладонью кровь в уголке рта Тони.

Он улыбается:

— Меня зовут не Фрогги… Тони!

Девушка тоже улыбается. Во всяком случае, пытается улыбнуться. Неуверенно, побаиваясь нарождающегося в ней и еще незнакомого чувства.

— Меня зовут не Пеппер… Мирна!

На остров, грохоча по плохо подогнанным доскам моста, на полном ходу въезжает большой американский автомобиль цвета слоновой кости.