Читать интересную книгу Губин ON AIR: Внутренняя кухня радио и телевидения - Дмитрий Губин

Мой совет: попробуйте вначале делать не ежедневный интерактив, а программу, которая идет один-два раза в неделю. Например, субботнее шоу. Попробуйте найти человека, который не имеет отношения к вашей команде, не работает на радио, но умеет хорошо болтать. Знаете, на филфаке или истфаке любого провинциального вуза немало скучающих молодых преподавателей. Им нужен какой-то выход, реализация. Попробуйте им предложить интерактив. Особенно если они люди модные и резкие.

Но если программа планируется ежедневная – ребята, ищите деньги, вам придется ведущему реально платить! Интерактив – это дорого, это дороже обычного ток-шоу, здесь дар уникальнее. Многие станции в Москве пытались делать интерактив, сэкономив на ведущих, и у них не получалось. Люди, способные заводить публику ежедневно, – они наперечет! Но даже если у вас есть деньги и есть гениальный ведущий, вы должны совершенно четко понимать, что его стиль, манеру вам не переделать. Если ведущего ток-шоу вы в состоянии вырастить с нуля, то на интерактивную программу берется готовая личность!

2.2. Проблема выбора темы

Теперь о втором по степени важности факторе – выборе темы. В принципе, интерактив – это ведь просто обсуждение темы со слушателями.

Когда мы программировали и отчасти перепрограммировали «Маяк-24», то исходили из того, что в Москве и Питере реально сложился middle class, средний класс. Жискар д’Эстен как-то гениально сказал, что это класс, границы которого определить невозможно, но который, несомненно, существует, – я пользуюсь этим определением и считаю его универсальным. При этом радиостанций, в эфир которых слушатель может позвонить для чего-либо, кроме как передать привет, не существует, за исключением «Эха Москвы». Но «Эхо Москвы» работает не на мидл-класс, а на интеллигентов. А интеллигенты – это люди, которым с утра надо слышать две вещи: первая – «жизнь – дерьмо», вторая – «нами правят негодяи». То есть у мидлов просто не было возможности говорить о себе в эфире! А круг их проблем был понятен: это семья, это дети, это деньги, это бизнес, это здоровье, это развлечения, это щепотка социалки и совсем немножко политики. Которую мы должны подавать не как на «Эхе», а, допустим, когда Лимонова сажают, то мы можем обсудить: «А что бы вы с Лимоновым сделали?»

В общем, выбор темы приобрел какое-то совершенно затмевающее солнце значение. А когда мы начинали программу, то взяли лист бумаги и очень легко набросали 30 тем. И этого списка нам хватило на один месяц и полторы недели. И тогда мы поняли, что производство тем нужно ставить на поток.

Я сразу хочу сказать про источники тем, потому что 250 тем в год – это даже не фантастика, а ночной кошмар. Откуда их брать? Можно, конечно, выйти на улицу и спросить: «Ребят, вот вы мидл-класс, да? Какие темы вы хотите обсудить?» – «Я хочу обсудить тему будущего моих детей…» Вот такую чушь вы услышите. Слушатель не знает, чего он хочет, он не умеет формулировать темы, которые ему интересны, и он правильно делает, потому что ему за это денег не платят. Потребитель вообще никогда толком не знает, чего он хочет, именно на этом принципе зиждется успех шопинг-моллов.

Вот что мы используем для поиска тем.

Первое – это собственные мыслительные процессы, что нас волнует, что бесит, что вокруг нас происходит, наш личный опыт. С гаишниками переругался, ребенок дверью хлопнул, сосед обещал канарейке шею свернуть – тут все в масть. Кстати, тема, которая всегда идет на ура, – это домашние животные. Гарантирую: как только начнете обсуждать, в наморднике или нет собак выгуливать, – звонков будет ураган… Да, первые 50 тем, первые 50 программ – это то, что распирает лично вас. Так мы обсуждали, почему взрослые перестают ходить по ночным клубам, почему люди доверяют брендам, не изжило ли себя понятие родни. Это очень московские мидл-классовые темы. Наверняка в Хабаровске я бы другие темы обсуждал. Обсуждал бы потребительское: «Как помыться в двух тазиках воды», «Ходите ли вы на оптовый рынок?».

Второй источник тем – это мозговой штурм. Мы его проводим регулярно раз в неделю. Приезжает замгендира, хватаем в охапку режиссеров, администраторов, всех, кто не занят, бежим в кофейню и начинаем обсуждать. Очень хорошо работает.

Третье: темами для программ становятся также события, которые произошли, новости. Не только те, о которых рассказали по телевизору. Можете зайти в автобус и послушать, о чем говорят люди. Слух о том, что бензин подорожает, – классный повод, чтобы обсудить, например, тему о том, что может заставить нас пересесть на велосипеды.

Четвертый источник тем – это, прошу прощения, воровство. Вся эфирная Москва ворует друг у друга темы. Я, допустим, точно знаю, что стоило мне придумать новенькую тему, как на следующей неделе она появлялась на НТВ у Ханги в «Принципе домино». Это, разумеется, было абсолютной случайностью и совпадением. И эта случайность меня до сих пор жутко расстраивает, ибо я сторонник интеллектуального воровства, то есть я любитель закономерностей. Я вообще считаю копирайт жуткой и отвратительной идеей, мешающей развитию человечества, и я это серьезно. Нужно воровать темы у других радиостанций, читать прессу, конечно. Вот я как «Отче наш» читаю две газеты утром: «Ведомости» и «Коммерсантъ». Потому что, в принципе, эти две газеты обсуждают мидл-классовые темы. Например: «До каких пор деньги являются стимулом для карьеры?» Эту очень интересную тему я нашел в «Ведомостях». Я вообще читаю все газеты с маркером и ножницами, я все подчеркиваю и вырезаю.

Пятый источник – Интернет. Особенно я рекомендую всяческие интернет-опросы. Как правило, любой опрос – это уже готовый вопрос. «Вас пугает будущее России после ареста Ходорковского?» Я вряд ли именно такую тему буду обсуждать, но тема страха – это интересно. «Что в собственном будущем вас больше всего пугает и связано ли оно с будущим страны?»

Шестой источник – это приходящие на эфир гости. Я всегда всех прошу помочь: «Скажите, а какую бы тему лично вы обсудили?» Человеку неудобно отказаться, он начинает думать. Например, директор кондитерской фабрики предложил обсудить, есть ли будущее у гуманитариев.

Седьмой источник – это друзья и домашние. Я говорю своему ребенку, что не дам карманных денег, пока он не придумает мне тему. Я терзаю друзей и жену. В итоге мой друг, примерный семьянин и многодетный отец, тянет в задумчивости: «Вот тут собираются создать полицию нравов… Это чтобы проституток от рэкетиров защищать?..»

И последний момент – нужно тусоваться. Я позиционирую свою программу как модную программу. Нужно тусоваться, бывать на открытиях всяческих выставок, шоу, в клубы ходить, колбаситься, плющиться и растопыриваться – такие неожиданные повороты случаются…

А вот примеры тем, из-за которых у нас обрывали все телефоны:

• «Почему в России не любят богатых?»

• «Является ли бедность пороком?»

• «Как бороться с осенней депрессией?»

• «Пытались ли вы бороться с лишним весом и кто кого победил?»

• «Почему так тяжело подобрать прислугу?»

• «Нормально ли то, что мы стали меньше читать?»

• «Нужно ли квотировать западные фильмы в российском прокате?»

• «Нужно ли ограничивать движение автомобилей в городах?»

3. Как устроено «Телефонное право»

Прежде чем продолжить разговор о факторах успеха интерактивной программы, я укрупню план, дам скелет «Телефонного права».

Для слушателя все выглядит примерно так. До эфира мы запускаем ролики, анонсирующие тему и номер телефона, по которому можно высказать точку зрения еще до программы. Тот же анонс, только сильно расширенный, я повторяю в начале программы в прямом эфире. Затем я представляю гостя, который приходит в студию живьем, и трех экспертов, которые выходят в эфир по телефону. Три для часовой программы – это оптимальное число. Два – мало. Четыре – много. Еще в работе мне помогают режиссер, поскольку у нас классическая, старорежимная студия, где пульт отделен от ведущего стеклом, и сидящий на телефоне администратор, о котором я еще скажу пару ласковых слов. В смысле правда ласковых: у меня выдающийся администратор.

И минутки три мы болтаем с гостем, пока администратор дозванивается до других гостей, которые отозвались на анонсы и мнение которых мы уже знаем. Таким образом заполняется «провисание» программы между началом обсуждения темы и звонками в прямой эфир. А потом звонки начинают валить, как французы в 1812-м: только успевай отстреливаться из своего Шевардинского редута.