Глава 3
В которой Наромарт успешно пробует себя в роли демона.
Кто бы что ни говорил бы,
Выход есть наверняка,
Из любого лабиринта,
Из любого тупика.
Л.Дербенёв
Туман над лугом стелился такой, что в шести шагах дерева не увидишь. Но путника это не смущало, он шел среди белесой мути быстро и уверенно. То ли наизусть знал дорогу, то ли полагался не на зрение, а на какие-то другие чувства, которым туман — не помеха. С головы до пят высокую и худую, словно жердь, фигуру странника опутывал черный плащ, расшитый серебряной нитью. Низко надвинутый капюшон совершенно скрывал лицо, так, что невозможно было сказать, человек ли в этот утренний час идёт через луг, или же какое иное существо. Пожалуй, очень внимательный наблюдатель смог бы подметить у путника плавную эльфийскую походку, но предположить в страннике эльфа было очень затруднительно: для жителей леса и пятифутовый рост считался очень высоким, а странник был выше этой отметки, пожалуй, на два с лишним фута. Да и откуда мог взяться эльф в этих проклятых краях?
Но всё же шаги странника были по-эльфийски тихими, даже с учетом того, что туман скрадывает звуки, а жухлая трава не сохраняла никаких следов там, где только что ступали его ноги. И, когда мгновение спустя тёмный силуэт растворяется в белизне тумана, никто не смог бы сказать, что только что по лугу кто-то прошел. А был ли путник?
Путник всё-таки был. И целью его пути были старые развалины на вершине небольшого холма. Совсем незаметный в таком тумане подъём служил ему дополнительным ориентиром, хотя и без него странник знал, куда направить свой путь. С недавних пор он отлично ориентировался в волшебном тумане Баровии, хотя и отдал бы почти всё, что у него было, чтобы избавиться от этого умения. Впрочем, сейчас он как раз и собирался избавиться от того зла, что в полной мере хлебнул в этих проклятых землях.
Ближе к вершине туман немного поредел, замшелые камни развалин выступили из белого марева шагах в десяти от путника, впрочем, он почувствовал их намного раньше. Как почувствовал и присутствие хозяина этих мест: тот не собирался просто так отпускать свою добычу. Странник вздохнул: он был готов к этому поединку, но всю дорогу надеялся, что каким-то удастся избежать боя. Не удалось. Что ж, за право остаться собой надо драться.
— Что я вижу? Моему птенцу не сидится дома? Зачем ты здесь, глупый птенец? — повелитель Баровии вышел из вихрей тумана и встал напротив странника. Его фигуру так же скрывал черный плащ, только этот плащ не украшали никакие узоры, да и лица своего повелитель не скрывал. Это был высокий мужчина лет сорока или чуть больше, в коротко стриженных и зачесанных назад черных волосах то тут, то там поблескивала седина. Высокий лоб пересекали глубокие морщины, свидетельствующие о том, что жизнь этого человека была полна печалей и тревог. Во взгляде черных глаз читались и ум, и властность, и жесткость. Гладко выбритое лицо неприятно поражало бледностью, а губы, наоборот, неестественно ярким красным цветом.
— Ты знаешь, зачем я здесь, Страд. И ты знаешь, что я — не твой птенец, — ответил странник. Его голос был мягким и мелодичным, словно под расшитым плащом и вправду скрывался эльф-переросток.
Мужчина рассмеялся, обнажив ровные, крепкие, безупречно белые зубы.
— Сделанного не воротишь, Альве А'Лин. Ты — один из нас. Ты пил мою кровь, и теперь ты — мой птенец.
— Я не выбирал себе такую судьбу.
— Это ничего не меняет.
— Это меняет всё. Ты не в силах заставить меня идти по твоему пути, если я этого не хочу.
Мужчина снова улыбнулся.
— Звучит забавно. Ты развлекаешь меня, птенец. Можешь продолжать, только имей ввиду: это развлечение может мне наскучить.
— Что ж, забавляйся. Только позволь мне пройти: я намерен покинуть твои владения.
Высокий сделал шаг вперёд, улыбка исчезла с лица стоящего напротив.
— Стой где стоишь, птенец. Это уже перестает быть интересной игрой.
— Я не играю, Страд. Дай мне пройти — я не стану сражаться с тобой.
— Сражаться? Со мной? — в голосе мужчины звучало неподдельное удивление. — Глупец, ты не понимаешь, кто я такой. Я — это этот туман. Я — этот холм. Я — замок. Я — деревня и каждый дом в деревне. Я — вся эта земля.
— Мне это ведомо, Страд. Тебе дано править этим доминионом, и сейчас я не в силах помешать этому.
— Сейчас, — саркастически ухмыльнулся мужчина.
— Я не предсказываю будущее, я живу настоящим. И я хочу только уйти. Уйти, и забыть Баровию как страшный сон.
— Ты никуда не уйдешь, птенец. Довольно, мне надоел этот разговор! Отправляйся в замок!
Несколько мгновений они молча стояли друг напротив друга.
— Ты будешь наказан, Альве А'Лин. Хватит. Моё терпение исчерпано.
— Я последний раз прошу тебя добром, Страд: дай мне пройти.
— Добром? — названный Страдом теперь не говорил, а шипел, словно выплёвывая из себя ненавистное слово. — Что ж, пора преподать урок нахальному птенцу. Ну-ка попробуй поднять на меня руку.
Резким движением руки странник откинул капюшон. По плечам рассыпались длинные серебристые волосы. Лицо незнакомца имело типичные эльфийские черты, вот только кожа почему-то была иссиня-черной.
Губы человека скривила презрительная усмешка.
— Не впечатляет, птенец. Может быть, ты способен на что-нибудь ещё?
В ответ эльф вытянул в направлении Страда правую руку с зажатым в ладони медальоном. Маленький серебряный диск с изображенными на нём языками пламени вызвал у мужчины приступ изумления и ужаса.
— Этого не может быть, — изумленно пробормотал он.
— Именем Элистри — уйди с моего пути, — властно произнес странник.
Словно какая-то невидимая сила толкнула Страда прочь. Он сумел удержаться на ногах, но вынужден был отступить на несколько шагов, почти скрывшись в тумане. Губы мужчины моментально побледнели, а лицо из бледного стало серым и дряблым.
— Я недооценил тебя, птенец, — пробормотал он срывающимся голосом.
— Ты недооценил не меня, а мою богиню, — на ходу поправил его эльф. Видимо, действие заклинания должно было скоро закончиться и, не теряя времени, странник спешил к своей цели.
— Стой, Альве А'Лин! Остановись! Выслушай меня! — голос Страда изменился. Теперь он не требовал и не приказывал, он просил и в то же время в его словах таилась скрытая угроза.
— Разве ты не сказал мне всё, что мог? — тем не менее, эльф остановился и обернулся.
— Я тебя не задержу, — улыбка вышла кривая: губы человека дрожали. — Я только хочу, чтобы ты знал — тебе не уйти от меня, птенец. Думаешь, покинув Баровию, ты освободишься от той нити, что связала нас? Не надейся. Во мне — твоя кровь, а в тебе — моя. Эту связь ты не сумеешь порвать, куда бы ты от меня не спрятался. Я найду тебя, куда бы ты ни сбежал. И найду тебя, и тогда…
— И тогда ты снова проиграешь, как проиграл сейчас, — закончил эльф. — Я не боюсь тебя, Страд. Пока я не захочу стать твоим рабом — ты бессилен. А я быть твоим рабом не пожелаю и не захочу никогда.
— Ну да, ты же верный раб своей богини, — снова скривил улыбку человек.
Альве пожал плечами.
— Ты мало знаешь о богах, Страд. Ты полагал, что всё на этой земле подчиняется только тебе, теперь ты видишь, что заблуждался. Подумай об этом, возможно, ещё не поздно.
— Я лучше буду думать о мести, — лицо мужчины постепенно приобретало прежние черты, он приходил в себя после потрясения. — Ступай прочь, птенец, ступай, но помни: мы ещё встретимся.
Страд проводил глазами растворяющуюся в тумане фигуру. Случившееся несколько минут назад было настолько невозможным, что властелину Баровии требовалось время, чтобы прийти в себя и разобраться со своими мыслями и чувствами. Сил не было даже на то, чтобы принять облик летучей мыши или произнести простейшее заклинание. Нетвердой походкой он стал спускаться с холма: на дороге графа Страда ожидала карета.
Альве А'Лин по прозвищу Наромарт отыскал портал среди развалин почти сразу. Потоки силы создавали вокруг такое напряжение, что ошибиться было просто не возможно. То, что за порталом поджидала неизвестность, его не сильно беспокоило: хуже, чем в Баровии, ему точно не будет. Главное было успеть: ведь портал работает какую-то половину часа. Второго шанса бежать из доминиона у Наромарта уже не было: в библиотеку Вороньего замка после столкновения со Страдом путь ему был заказан.