Читать интересную книгу Новый Мир ( № 6 2007) - Новый Мир Новый Мир

— И еще так сделать, чтобы все хотели платить — собственному государству, стране на троллейбусы почему не дать пять копеек? — спрашивает Григорий.

Ведь я пришла сюда не дразнить послушников бледным лицом и золотистой змеей волос, свернувшейся на затылке и просвечивающей сквозь ажурный платок — не обзавелась пока ситцевым, — я здесь во имя заповеданного Господом смирения, в поиске живоносного бытия, готовлюсь положить себя в ноги Всевышнему Пантократору, Господу Сил. И, преисполнясь победительной гордыни, торжествовала и радовалась своему фантазийному прекраснодушию.

Против воли я видела Надежду уже в черном, напоминающем монашескую рясу, конечно длинном, глухом, простом; с гладкими волосами, тонкорукую, со светлым взором, но опущенным. Как на картине Федотова “Вдовушка”, только не убитую горем, как та молодица, похоронившая мужа, красавца гусара, оставшаяся беременной, и уже кредиторы разворотили секретер — а спокойную, величественную. Вдова.

Я огорчалась себе, этим образам, высокомерным, самодовольным и самодовлеющим. А голосок звенящего бесика-забавника звякал, не унимался: кто бы еще, как ты, пошел на такую работу — запятые вставлять да удалять, сушить мозг; тяжелый, грузный слог церковников облегчать, а легкомысленные журналистские зачины, напротив, усиливать. Да с такой занятостью, да на такую зарплату?

Прихожу в монастырь, мышью прошмыгиваю по двору, белкой взбираюсь на третий этаж, проникаю в келейку, сажусь в кресло — черное, огромное, вертящееся. Трон, а не кресло — и уже до трех часов, до трапезы, глаза от мутного экрана почти не отвожу, а после снова смотрю и смотрю, стучу клавишами, сучу тонкую нить золотного мысленного прядения.

И уже мерещились молитвенные подвиги и умерщвление плоти, изгнание и сокрушение бесов и призывание помощи Духа Свята на всякое доброе дело, произносимое здесь и там, у кровати больного и у подземного перехода над замерзающим нищим.

Курсор бежит вниз, клацает “энтер” и “делит”, прыгают страницы — исполняя компьютерное послушание, я отгоняю длинное наваждение. Ага. Меня на пост не хватает по средам и пятницам, обязательно съем что-нибудь не то, потихоньку от себя. А вы мне о молитвах, сокрушении, стыд-позор. Кыш. Изыдите.

Но в коридоре, когда мы с Надеждой отправлялись на трапезу — а за весь день едва ли не однажды только выбирались из укрывища, — я опять встречалась взглядом с молодым послушником, и снова вспыхивало и кружило фейерверком в бедной, глупой моей голове: а хорошо полюбить воина, стать матушкой, знать с ним ночи, ходить на литургию — на вечернюю и к заутрене, пахнуть и дышать миром и ладаном, рожать деточек, видеть облик и лик Христов в мужниных фигуре и лице, и умереть с ним, и похороненной быть бок о бок.

Так продолжало думаться как бы само по себе, пока я черпала алюминиевой ложкой фасолевый суп и поедала хлеб с горчицей. Казалось, стоит съесть кусочек лука, обильно, крупными долями порезанного на блюдце с выщербинкой, и в носоглотке навек поселится запах рая.

Поднявшись из-за стола, женщина всем заметила:

— Если что, не пугайтесь — это моя сумка лежит…

Надежда сказала вполголоса:

— Боязливые все стали…

Анька вошла в комнату. В руках — раскрытая Женькина записная книжка, в глазах — вопрос.

Она развернула книжку ко мне. Знакомый Женькин косой почерк. Ровно курица лапой упражнялась.

“ Растопка льда. Я пришел показать вам нашу технику. Элитная техника. Не для всех. Для тех, кто ценит качество, надежность и эффективность, креатив, позитив. Техника для цивилизованных людей! Вам решать, надо это или не надо. Если надо, то мы будем разговаривать. Если не надо, то я и предлагать не буду. Договорились?”

“ Убийство пылесоса. Как часто вы пылесосите? Давно в последний раз? Что вы делаете с вещами, которые не выполняют свою работу? Вы не подозревали, что ваш ковер в таком состоянии? Надо от этого избавляться! А когда лучше избавляться? Отлично! Несите паспорт”.

— Уф, какая ерунда! А я уж подумала, что-то серьезное.

— А это несерьезно?

— Я решила, там телефоны девиц с сердечками на полях или что-то в таком роде…

Анька молча взяла записную книжку, покачала головой и вышла.

— Да не переживай! — сказала я вослед. — Ты не знаешь моего брата, он ни к каким внушениям не восприимчив.

Убийство пылесоса… Женькино руководство по продажам “Тибри” явно заслуживало более подробного знакомства. Полистала я его тут за чаем. Да это просто фантастика, скажу я вам. “Техника четырех шагов. Пример. „Вы видите, как ‘Тибри‘ экономит ваши деньги?” (Да.) „А вы хотели бы сэкономить деньги?” (Да.) „Когда самое лучшее время начать экономить деньги?” (Сейчас.) „Давайте присядем за стол, и я покажу вам, как легко владеть собственным ‘Тибри‘!””. Явно рассчитано на последнюю модель домашних роботов.

“Пригвоздите ложные возражения, если чувствуете, что клиент ловчит”.

Прямо мелкий жулик этот тибрский клиент!

“Правильные ответы. „Я уже купил ‘Тибри‘ пять лет назад”. — „Возможно, мы сможем его зачесть по хорошей цене””.

Ну еще бы. Я уже объелась вашими “Тибрями”, у меня в саду с полдюжины “Тибрей”, уберите, или я выкину его в окошко.

Эмоциональное раскачивание, параноидальные мотивы: “Эта грязь — не ваша грязь. Общая грязь. Она была занесена в дом снаружи. И вы, конечно, не хотите хранить ее у себя, правильно? Вы же не знали, что ваш пылесос оставляет всю грязь в квартире, верно? Я уверен, вы не будете ложиться в кровать, на простыне которой лежит это ”.

“Чешуйки кожи, ногтей и волос являются пищей для пылевого клеща сапрофита. Слышали о таком? (Показать фото.) Если мы не пылесосим, остаются продукты его жизнедеятельности, а он очень много гадит. Он вызывает заболевания дыхательной системы, очень опасно для беременных женщин (рассказываем, если в доме есть люди детородного возраста). Также эта гадость опасна для мужчин, так как приводит к преждевременному половому бессилию”.

Пожалуй, мне все-таки больше нравится вон тот симпатичный сапрофит, чем этот менеджер...

“А как вы считаете, пылесос в доме вещь нужная или необходимая?”

Да он просто все время разговаривал с круглым идиотом!

“Закрытие сделки в отсутствие мужа. Вы должны это обсудить с вашим мужем?!”

Максимушкин пил и, как всегда, быстро хмелел, а на сцене, под ор, грохот и лязг, в порезанной лезвиями прожекторов темноте загробным голосом вещала Беата. Псевдоним, конечно, — по правде поэтессу и музыкантшу зовут Аллой. Но Алла — это уж слишком просто, а преимущества имени Беата объяснять не приходится.

Совсем юная, она была в черном коротеньком платьице и белых чулках, виднелись и ажурные подвязки или как они называются — вот ведь, я ни разу не надевала такие. Глаза под набрякшими веками смотрели тяжело, и сама она выглядела очень старой, может быть, из-за обильной пудры, сквозь которую проступали мимические линии. Говорили, лицо у нее обезображено оспинами, вот она и штукатурится. Никто и никогда не видел Беату без макияжа. На шее у нее блестел огромный, массивный и, вероятно, очень тяжелый металлический крест, особый, похожий на тот, равноконечный, каким украшен корешок скупо оформленной лютеранской Библии.

Несмотря на кромешную клубную темень, Беата была в черных очках. Она все время подвывала о гибели мира и аннигиляции реальности. Она твердила о собственной исключительности, которую согласна принести в жертву изначальной войне.

— Я плохо верю, что Беата и впрямь такая мрачняжка… — сказал кто-то. — Просто сидит себе девочка-злючка и сочиняет — “Книгу скрытых равновесий” там и другое.

Ну нет, чтобы писать такое, надо все же иметь свой маленький адик в душе, лелеять его, воспитывать, взращивать. Конечно, всему этому безмерно не хватало самоиронии, все писали только гимны, воззвания и манифесты, где половина слов была с большой буквы, и, разумеется, печатали их стилизованным готическим шрифтом. Если рисовали — то драконов и волков, а если пели, то в группах “Хладный царь мира”, ну, или, на худой конец, “Врата грядущего”.

— Мы — дети равноденствия! — возгласил со сцены наголо стриженный тип с огромными, словно пушистые черные гусеницы, бровями. — Нашими шестизначными следами расчерчен чистый снег грядущей вечной русской зимы. Вселенский холод обострил наши инстинкты, в глазах зажегся огонь вечной битвы, и мы не знаем пощады!..