Читать интересную книгу Иллюзия вины - Ник Найт

Дав нам несколько секунд, чтобы освоиться, Роркинс продолжил:

— Кое-как жестами и отрывистыми фразами мистер Тауб дал нам понять, что нас ждет нечто ужасное возле входа для персонала. Честно говоря, реакция Тауба нас напугала даже больше, чем сам труп. Мы даже приготовили наши пистолеты на всякий случай, когда двинулись к месту убийства… мы просто не знали чего ожидать. Уже когда мы с офицером Джеронсом вышли через заднюю дверь, то увидели всю картину. Джеронса, кстати, тоже один раз стошнило. Он просто недавно в полиции работает. Я смог сдержаться, мне уже в прошлом «везло» видеть парочку нездоровых преступлений.

— А вы считаете, что преступления бывают здоровыми? — спросил я, чтобы сделать вид, что слушаю — сам я уже к тому моменту полностью погрузился в раздумья.

— Ну, нет, сэр, я просто имел в виду, что так извращаться над телом — это уже совсем нечто нездоровое… я бы даже сказал, сатанистское.

Я заметил заинтересованный взгляд Дэвида на офицере Роркинсе:

— Что, офицер, считаете, что это все происки Сатаны?

— Все возможно, я ничего не исключаю. Но это явное зло.

С этим Дэвид спорить не стал.

Я осмотрел тело и заметил, что, несмотря на непрекращающийся сегодня дождь, тело было практически сухим.

— Офицер, сегодня вроде весь день льет как из ведра, как вам удалось уберечь тело от дождя? — поинтересовался я.

— Когда мы приехали, дождь только начинал накрапывать. Оценив ситуацию, я сразу же вызвал коронер и попросил их обязательно прихватить что-нибудь от дождя, — Роркинс грустно улыбнулся.

— Считайте, что вы спасли место преступления. Если тут есть важные улики, вода могла их смыть, — подбодрил я.

— Спасибо сэр, это моя работа.

Как бы мне не было противно, но я всматривался в тело, во все детали порезов и разрезов, в пищевые «украшения», в положение и позу тела, во все, что могло мне сказать хоть что-то о мотивах или характере убийцы. Спустя несколько минут пристального осмотра я заметил одну особенность. Или даже две особенности, это как на проблему посмотреть.

В голове нашего убийцы явно уживались бок о бок две противоположности: порядок и хаос. Помимо хаотично разорванной одежды, основной хаос заключался в увечьях, причиненных миссис Седжвик. Все раны были необычайно жестокими и рваными. Горло было не просто один раз перерезано ножом, в гуще крови можно было разглядеть как минимум три, а то и четыре пореза. Эти раны не образовывали собой никаких символов или какой-то сатанистской символики, как того опасался офицер Роркинс. Единственное, что они выражали — это хаос. Два пореза были относительно горизонтальными и близки к параллельности между собой. Еще один был нанесен под наклоном и из него выходил четвертый след работы ножом, который простирался почти от подбородка до груди. Вырванный и неуклюже засунутый противоположной стороной в глотку язык в комментариях не нуждался. Складывалось впечатление, что после оглушения электрошокером, убийца, чувствующий теперь полную власть над беспомощной женщиной, зверски набрасывался на нее и жестоко изрезал горло, а следом вырывал язык и принимался за живот.

Кстати об электрошокерах. Я посмотрел на двух судмедэкспертов, изучающих тело:

— Вы нашли какие-нибудь следы действия электрошокера и установили ли вы причину и время смерти?

Невысокий лысый мужчина азиатской наружности поправил свои очки на носу и удивленно посмотрел на меня, когда я прервал его заинтересованный осмотр тела:

— Электрошокера? Откуда вы…

— Просто расскажите, что уже знаете.

— Да сэр, конечно… да, вы правы, мы нашли следы воздействия электрошокера на затылке миссис Седжвик. Определенно, убийца сначала оглушил жертву, далее он перерезал горло и только потом, посмертно уже начал потрошить кишечник и вырывать язык.

— Что с временем смерти?

— Ее убили сегодня ночью, это произошло где-то между часом ночи и четырьмя часами утра, точнее не скажу.

Я подошел к Дэвиду и тихо шепнул:

— Два убийства менее чем за четыре часа. Должно быть, наш герой был неплохо подготовлен и к случайной жертве.

— Угу, шустрый сукин сын. Думаешь, Седжвик все же стала случайной жертвой?

— Это пока только предположение.

Вернемся к нашему порядку и хаосу. Помимо жестоко изрезанного горла, убийца подобным образом поработал и над животом жертвы, который был огромен и предоставлял потрошителю обширное пространство для творчества. Тут творился настоящий зловещий хаос. Выродок мог бы значительно облегчить себе задачу, если бы просто сделал один большой разрез на животе и вытянул бы оттуда кишечник, но он решил повеселиться по полной. Из живота были вырезаны отдельные куски плоти, и таким образом это уже был не живот, а решето. Решето без каких-либо закономерностей. Где-то был вырезан кусок поменьше, где-то побольше — убийца явно испытывал удовольствие, разрезая плоть. Но я более чем уверен, что у него случился оргазм, когда он начал доставать кишечник из своей жертвы. На фотографиях этого заметно не было, но вживую было видно, что цифра «4», выложенная из кишечника, на самом деле состояла из его частей — весь кишечник был порван на ошметки. Убийца не утруждал себя в осторожности, когда выдирал пищеварительную систему своей жертвы. Он зверски вырывал ее по частям и потом легко составлял из ошметков числа. Это и был хаос.

Во всем остальном красовались порядок и симметрия. Я говорю о еде. На глазах у Линды Седжвик лежали пончики и своими надломленными частями, словно зрачки глаз смотрели строго вверх. На руках и груди были осторожно разложены куски жирного прожаренного мяса не первой свежести. По куску мяса можно было наблюдать на каждой руке и два куска располагались на груди. Причем те, что лежали на груди, содержали на себе небольшую порцию белого соуса и строго прикрывали именно соски жертвы. Я бы даже сказал, что куски мяса с каплей соуса пародировали соски. На каждом запястье красовался завязанный на узел браслет, состряпанный из стебельков зеленого лука. В руки были вложены очищенные куриные яйца, а то, что осталось от живота было украшено ровными линиями аккуратно нарезанных овощей. Все тело было целиком посыпано самыми разными специями для приготовления пищи и даже, как я узнал у судмедэкспертов, посолено.

Не поймите меня неправильно, все это, конечно, было ужасающе отвратным зрелищем, но было что-то притягательное в «украшении» тела едой. Если порезы убийца наносил со всей злостью, то едой он действительно украшал свою жертву. Тут не было никакой спешки или импровизации, он явно продумывал заранее что, где и как будет лежать на теле. Каждый кусочек пищи имел свое место. Все было очень аккуратно и красиво разложено, здесь была структура и порядок — расположение пищи вполне могло иметь некий смысл для убийцы. Если убрать тело бедной женщины и оставить только разложенную еду, то это даже будет напоминать какое-никакое творчество. В этом и заключалась вторая сторона убийства — порядок. Будто тут поработало два человека, а не один. Сначала обезумевший зверь свершил свое убийство, а затем пришел умиротворенный искусный творец и сотворил свое произведение искусства. Как будто не один, а два человека… я запомнил эту мысль.

— Эм… сэр, вы не желаете допросить свидетелей? — прервал мои раздумья Роркинс.

— Да конечно. Их что, много?

— Нет, один только Тауб. Я имел в виду, что тут еще семья убитой. Ее муж и дочь сейчас внутри здания.

— Когда они успели сюда приехать?

— Минут за сорок до вашего приезда, они недалеко живут.

— Вы подпускали их к телу?

— Только мужа, — осторожно ответил Роркинс, — он просто… ну он сильно просил хоть одним глазом увидеть свою жену. Дочь еще школьница, конечно, мы не стали…

— Ладно, но вообще не стоило этого делать. Как они сейчас?

Из здания к нам вышел второй офицер, очевидно, напарник Роркинса — Джеронс. Роркинс представил нас своему напарнику и задал ему тот же вопрос. Напарником Роркинса был довольно молодой парень лет двадцати пяти от силы. Он вышел из здания весьма хмурым, а когда увидел федеральных агентов так и вовсе поуныл. Замявшись, он ответил:

— Ну… мистер Седжвик держится, хотя по нему явно понятно, что он раздавлен… а дочь… она не перестает плакать.

— Сколько ей лет?

— Около тринадцати.

— Вы с мистером Седжвиком уже пытались вести диалог?

— Пытался… совсем немного, ему очень тяжело.

— Понятно. Ладно, офицеры, как только коронер заберет тело, вы можете быть свободны. Теперь за это дело полностью отвечает ФБР. Спасибо вам за быстрое реагирование и сохранение места преступления, — я пожал руку Роркинсу, а затем Джеронсу.

— Как я уже сказал, это наша работа, сэр. Надеюсь, вы найдете ублюдка, совершившего это, — Роркинс кивнул и они с напарником двинулись к своей машине.