Читать интересную книгу Убийство на острове Марты - Дэвид Осборн

— Вот чего я не могу понять! — воскликнула Эсси, буквально повторяя слова Хедер.

— И никто не может, — возразила я.

— Тебе придется встречаться с полицией снова?

— Вероятно.

— Удивительно, как это они не приехали ко мне. Оуэн Фулер не мог не сказать им, что моя земля граничит с усадьбой.

Я с трудом сдержала улыбку: для Эсси была нестерпима самая мысль о том, что она оказалась вне игры.

— Может, мне позвонить им? — Она размышляла вслух. — Да, наверное, надо. А как восприняла все это Грейс?

Я передала ей содержание своего разговора с Хедер.

— Бедняжка! — В голосе Эсси прозвучали нотки сочувствия. — Никому не пожелаю, чтобы случилось такое, а тем более — Грейс. Надо ей позвонить. Если она не захочет меня видеть, я уверена, что Гленн Ротенберг подскажет мне, чем я смогу быть полезна. И мы с тобой должны послать цветы Эстелле, не зависимо ни от чего.

Я сказала, что собиралась сделать это завтра утром, и предложила отвезти цветы от имени обеих: Эсси знала Розу меньше, чем я.

Эсси поблагодарила, и мы с ней, точно две школьницы, долго еще обсуждали подробности убийства своей знакомой, пока у нас не начали слипаться глаза. Напоследок я обещала Эсси дать ей полный отчет о своем визите к Эстелле и взять у нее детективные романы, которые брала почитать Роза.

— Это превосходные детективы, — добавила она. — Будет жаль, если они потеряются.

Несмотря на высказанные ею подозрения относительно Элджера, разговор с ней поднял мне настроение. Я любила Хедер, но только Эсси умела разговорить меня как никто другой. Самая темная туча казалась после этого менее угрожающей. Я разделась, сняла макияж и расчесала волосы. В ушах у меня все еще звучали последние слова Эсси:

— Запомни, моя дорогая Маргарет: если этот мерзкий лейтенант станет докучать тебе, я мигом дам ему укорот. Обещаешь?

Уже стоя под душем, я представила себе ее лицом к лицу с Фишером и невольно рассмеялась.

Но когда я наконец улеглась, мое недолгое воодушевление погасло, и я долго лежала без сна, созерцая потолок спальни, бледные, призрачные отражения огней, окружающих притихшую и притемненную гавань. Сама того не желая, я думала о странных взглядах, которыми обменялись Хедер и Элджер, и эта мысль не давала мне покоя. Эсси, возможно, бывает порой излишне категорична в своих суждениях, но чаще всего она оказывается права. Для мужчины, наделенного физической силой Элджера, нанести, в состоянии аффекта, удар кулаком в шею старой женщины, после чего столкнуть ее в водоем — самая простая вещь на свете. Тем более что она развязывает весь узел его проблем.

Если, конечно, его не схватят. В этом случае его жена и девочки окажутся без вины виноватыми, расплачивающимися к тому же за смерть «не той» женщины.

В самом деле, что делала Роза Перкинс в глухую полночь на задней лужайке усадьбы Грейс Чедвик?

Эта мысль долго не давала мне сомкнуть глаза.

Глава 5

В действительности визит к дочери Розы для выражения соболезнования планировался мною прямо с утра. Но когда я отвезла детей в группу парусного спорта и передала их в руки молодой женщины — опытного инструктора, ведущей занятия; когда я купила утреннюю газету у Питера Деборда, снова выразившего мне, по-видимому искренне, свое восхищение, поднявшее мой тонус, я снова помчалась в западную часть Острова, остановившись по пути у цветочного киоска — купить цветы.

Я не терплю неразрешенных загадок, но на этот раз в желании видеть Эстеллу мною руководило отнюдь не простое стремление оградить девочек от опасности, когда они вчетвером направлялись вчера от моего парадного к своей вызывающей чувство жалости изношенной машине, которая стала для меня наглядным свидетельством упадка этой семьи. Эта мысль разбудила во мне покровительственные инстинкты, о которых я и сама не подозревала. Если их ожидают неприятности — а подсознательное чувство подсказывало мне, что это вполне возможно, — Элджер не будет в состоянии послужить им опорой; и что более вероятно, именно он будет причиной их бед.

Первое, о чем я подумала, проснувшись в то ясное безоблачное утро, была полиция: она и в самом деле может в скором времени явиться за Элджером. Ведь если предполагаемой жертвой преступления была Грейс, то Элджер, единственный из всех знающих ее людей, имел основания настоятельно желать ее смерти. Интуиция, если вам угодно, подсказывала мне, что у него нет алиби. Накануне перед сном я об этом как-то не задумалась, но теперь, лежа в постели и прислушиваясь, как встают Кристофер и Нэнси, я вспомнила: Элджер любил ходить на рыбалку, особенно по ночам, во время прилива. Если он ушел один, в какое-нибудь уединенное место на берегу, ему будет трудно доказать свою непричастность. И еще не вполне одевшись, я вдруг приняла решение: надо ехать к Эстелле сразу и выяснить, зачем Роза поехала в «Марч Хаус». При этом могло подтвердиться, что версия полиции — неверна. Я понимала, что моя надежда была зыбкой, но в случае удачи Элджер оказывался вне подозрений: вряд ли кому могло прийти в голову обвинять его в намерении убить Розу Перкинс.

Поместье «Руккери» было расположено на холме Ридж-Хилл, невдалеке от Ти-лейн. Некогда оно принадлежало процветающему клану овцеводов, его поля и пастбища были обнесены замшелой гранитной стеной, а из окон открывалась широкая панорама на равнину с редкими фермами, простирающуюся вплоть до Атлантического океана. Чуть ниже, на уступе, скрытое, к счастью, от глаз наблюдателя, стояло большое, на редкость уродливое трехэтажное здание в современном стиле, недавно построенное подругой Розы Анной Альфреда, кинозвездой, купившей у нее часть земли.

Собственный дом Розы, построенный, как и мой, в начале XIX столетия, был низкий, приземистый, с серой, потемневшей от времени драночной кровлей и зелеными ставнями. Два боковых крыла придавали ему П-образную форму, если смотреть сзади, и защищали цветочную оранжерею и бассейн от всех ветров, кроме восточного. Над домом возвышался кряжистый столетний дуб, липы и буки; от Мидл-роуд к нему вела подъездная дорожка из гравия, — пройдя сквозь аллею из кудрявых кленов, она заканчивалась кольцом у парадного входа. От нее, примерно на середине, отходила вторая подъездная дорожка, поуже, ведущая вниз, к дому мисс Альфреда.

Я припарковала машину, подошла к двери и постучала. В руках у меня была целая охапка гладиолусов, шпорника, ранних лилий, но несмотря на это, я ощущала себя незваным гостем и успокаивала себя тем, что Эстелла обязана быть со мной вежливой — хотя бы потому, что я гораздо старше ее. Однако это мне не помогло.

Ждать пришлось довольно долго. Но вот дверь отворилась, и передо мной предстала Эстелла, собственной персоной. На ней было только вошедшее в моду «средиземноморское» бикини, представляющее собой три крохотных треугольничка, соединенных завязками. Ее тело, загорелое, стройное, натренированное гимнастическими упражнениями, было натерто лосьоном от загара. Тонкие черты лица, темно-зеленые глаза, прямые каштановые волосы, падающие ей на спину, — все вместе это производило довольно сильное впечатление. Я успела подумать: она действительно хороша собой, как постоянно уверяла всех ее мать; жаль только, что подкачал характер.

— Доброе утро! — произнесла я, ощутив внезапную скованность: сказать мне, собственно, было нечего. — Я привезла вам цветы… ужасно сожалею о случившемся…

Что еще можно сказать девушке, которая, по-видимому, ничуть не расстроена тем, что ее мать убита?

Некоторое время Эстелла молчала, потом коротко улыбнулась, почти насмешливой улыбкой, взяла цветы и пригласила меня наконец войти. Я вошла в переднюю.

— Мы у бассейна, — бросила мне девушка и, не дожидаясь моего ответа, прошла через холл в гостиную с почти вызывающей кошачьей грацией, которая, на языке жестов, означала то, что мне следовало понять еще раньше: смерть матери нисколько не огорчила ее.

Я подумала, что Эстелла, возможно, хочет шокировать меня с единственной целью — утвердить свою самостоятельность. Девчонка была инфантильной, и я пожалела, что последовала за ней в гостиную. Но не стоять же мне целую вечность в дверях!

Мы пересекли роскошную гостиную, обставленную дорогой современной мебелью, местами имитирующей старину, и через оранжерею вышли к бассейну, где я увидела жениха Эстеллы, молодого титулованного француза, отдыхавшего в шезлонге. Короткий махровый халат распахнут до пояса. На вид Фрэнсису можно было дать лет двадцать шесть, он узкоплечий, со слабо развитой грудной клеткой и ногами, почти лишенными мускулов. Лицо недовольное, с трехдневной щетиной, нос слишком длинный, волосы темные, прямые, уже начавшие редеть. Он не произнес ни слова, даже не встал, только воззрился на меня на какой-то миг, потом глубоко затянулся из только что свернутой самокрутки. Когда он выпустил дым, я сразу ощутила характерный запах марихуаны. «Какое разительное несходство между этим фатом и Питером Дебордом!» — невольно подумалось мне.