— Да в чем дело-то? — пытаясь успокоить ее, наконец произнес он. — Тебе хотелось, чтобы Джиллиан исчезла, и она исчезла. В сущности, все прошло по плану. И уж если кому и стоит огорчаться, так это мне. Когда эта своенравная девчонка плеснула мне коньяком в глаза и сбежала из-под самого носа, я лишился той награды, ради которой, собственно, и взялся за это рискованное дело.
— Скажи мне одну вещь, — проговорила Клер, остановившись перед ним и уперев руки в тонкую, стянутую жестким корсетом талию.
Ее груди, казалось, вырвутся сейчас из-под лифа. Они сильно вздымались и опускались, словно подчеркивая то раздражение, которым она сейчас была охвачена. Гаррику захотелось коснуться их руками, но он благоразумно удержался от этого.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал тебе, дорогая? — Где ты был, когда я говорила тебе, почему мне нужно, чтобы ты увез Джиллиан и женился на ней?
Если честно, Гаррик, как правило, действительно не вслушивался в слова Клер. Идеи ее всегда отличались особой беспощадностью. Например, однажды ей пришло в голову ослабить несколько крючков на юбке у чем-то не приглянувшейся ей молодой женщины. И какой же случился конфуз, когда на балу, прямо во время одного из быстрых танцев, юбка слетела с бедняжки и она осталась на виду у всех голая?! У Гаррика в ушах до сих пор стоял жестокий смех Клер…
Впрочем, когда она делилась с ним своими планами в отношении Джиллиан, он ее слушал.
— Насколько мне помнится, тебя волновало то, что Джиллиан почти разгадала твою маленькую тайну. И тебе захотелось, чтобы она исчезла. Тогда все снова стало бы по-прежнему, и ни у кого не возникло бы никаких подозрений насчет того, чем ты занимаешься.
Клер опустилась на стул, и ее салатового цвета шелковые юбки мягко обернулись вокруг резных ножек. Покачав головой, она сказала:
— Джиллиан обо всем догадалась бы. Дай ей только срок — и она обо всем догадалась бы.
— Верно, ведь она у нас не дурочка. Мне тоже кажется, что в один прекрасный день ей все открылось бы. Это хорошо, что ты убедила меня увезти ее, чтобы потом жениться на ней.
— Если это попытка подлизаться ко мне, то не трать напрасно слов. Тебя убедила вовсе не я, а перспектива получить за ней пятьдесят тысяч фунтов приданого.
— Правильно, но ведь согласись: дело было рискованное. Даже для такого человека, как я. Честно говоря, я почти убежден в том, что ее папаше, твоему свекру, не очень пришелся бы по душе зятек, который выкрал его дочь под покровом ночи из отчего дома, чтобы насильно жениться на ней. Пожалуй, он мог бы признать брачный договор недействительным.
— Но ведь мы договорились, что ты не вернешься в Лондон до тех пор, пока Джиллиан не забеременеет. В этом случае гнев старого маркиза тебе был бы не очень страшен. Лорд Адамли ни за что не подверг бы свою родную дочь позору и не позволил бы ей носить в своем чреве не освященный законом плод. Да, ему все это очень не понравилось бы, но… как говорится, ситуация безвыходная. Ему пришлось бы смириться с тобой — иначе скандал, вся тяжесть которого легла бы на Джиллиан. В сущности, именно из-за таких отцов у нас часто удаются похищения богатых наследниц.
— Верно. Но не пойму, что ты бесишься? Ведь ты избавилась от Джиллиан. Угрозы больше нет, — проговорил Гаррик.
Клер прищурилась.
— Но что, если Джиллиан вдруг ни с того ни с сего снова объявится здесь? Мне придется отложить выполнение моих планов. По крайней мере, до тех пор, пока я точно не буду знать, где она и что с ней.
— Полагаю, тебе не о чем беспокоиться.
— Вот тут ты ошибаешься. Мне есть о чем беспокоиться. — Клер нахмурилась, и в углах рта появились портящие ее морщинки. — Из-за тебя мне придется продолжать вести эту невыносимую жизнь в доме мужа, под одной крышей со всей его семьей. Ты и вообразить себе не можешь, что это такое. Каково мне видеть их каждый день и пытаться скрывать свою ненависть! Попробуй-ка представить на минутку, какой это ад!
Гаррик пожал плечами:
— Представить сложно.
— Мало того, что я вынуждена сталкиваться с ними лицом к лицу ежедневно, но еще и должна быть любезной, чтобы хоть как-то выжить. Меня лишили какой бы то ни было свободы. От них никуда не денешься, все время так и проходит: либо расшаркиваешься с ними, либо терпишь от них допросы. У меня нет никакой личной жизни, и хуже всего то, что я должна спать в одной комнате с мужем. Реджинальд отказывается покидать Адамли-Хаус и не хочет купить мне дом, хотя распоряжается всем моим приданым до последнего пенни. А между тем этот дом и так уже трещит по швам от тесноты. Один Марселлас со своей женушкой чего стоят. Они плодят детей, как кролики. Клянусь, я даже нужду справить спокойно не могу!
Выслушав эти жалобы, Гаррик неожиданно порадовался тому, что все так обернулось. Пятьдесят тысяч фунтов приданого — это, конечно, хорошо. Но представить, что ему пришлось бы жить так, как Клер, было сложно.
— Все же исчезновение Джиллиан вызовет скандал, который здорово потреплет нервишки старому маркизу. Полагаю, это должно тебя в некоторой степени утешить.
Клер усмехнулась:
— Это верно, но он заслуживает гораздо большего. Ведь именно из-за него я до сих пор вынуждена жить с его ни на что не годным сыном. Между прочим, тебе еще повезло, что я пока не устроила так, чтобы старый маркиз нашел дневник Джиллиан, в котором последнюю запись я сделала собственноручно. И знаешь, что я там написала? Что она сбежала с тобой. Конечно, я никак не думала, что ты потеряешь ее так по-идиотски, и уже собиралась сунуть старику под нос эти странички. Тебе нелегко было бы объяснить тот факт, что твоя невеста вдруг скончалась. Впрочем, я подала старику намек на то, что его ненаглядная дочурка сбежала. Но пока это всего лишь одна из возможных версий. Другая — похищение. Но для маркиза — одно не лучше другого. Он не может позволить себе огласку и последующий за ней неизбежный скандал. Он до сих пор даже не сообщил властям об исчезновении Джиллиан. Боится: а вдруг ее действительно похитили? Ведь в этом случае на ней, считай, поставлен крест. И когда она вернется, на нее никто не позарится. О выгодном женихе можно будет сразу забыть. Если же Джиллиан не похитили, а она сбежала — это тоже скандал, но уже другого рода. Так что пока он ограничился тем, что нанял частного сыщика, чтобы попытаться сначала узнать, что все-таки случилось с Джиллиан.
— Сыщика, говоришь? — насторожился Гаррик. — А что, если он все пронюхает и ему станет известно о моем участии в этом деле?
— Не беспокойся. У этого сыщика извилин в голове еще меньше, чем у твоего приятеля Озвела, с которым ты по какой-то непонятной мне причине до сих пор продолжаешь якшаться. Насколько мне известно, его изначальной теорией была версия о том, что Джиллиан из ее спальни утащили пираты, чтобы продать в белое рабство. Думаю, на разработку этой глупости у него уйдет какое-то время. В семье понятия не имеют о том, где находится Джиллиан и кто ее выкрал, но маркиз упорно обо всем помалкивает. Это даже забавно. Вообрази: лорд Адамли запирается по ночам в своем кабинете и просиживает там до утра, без толку изводя себя. И еще неизвестно, что его беспокоит больше: сам факт исчезновения дочери или перспектива будущего скандала, который может помешать его политической карьере.