правую сторону. Если уж лучник и выпустить стрелу, путь она попадет в нее, а не в Тима.
— Я пришла с миром. Просто поговорить. Дайте мне увидеться с вашим королем.
Дорин не ожидала встретить таких бесстрашных фей, готовых драться и отстаивать свой народ и свою землю. Женщина с ярмарки оказалась права, феи Андарии сильны и не отступятся даже под натиском угроз.
Тим заревел, не то от биения ее взволнованного сердца, не то от боли и страха. Дорин попыталась его усмирить, но попытки оказались напрасными, мальчик хныкал все сильнее. Она не понимала, почему сын вдруг перестал слушаться.
Феи не сдвигались с места, острые стрелы продолжали смотреть в сторону Дорин и Тима, блестящие лезвия кинжалов поблескивали у других двух охранников. Лица фей не выражали ничего, глаза не моргали и выглядели зловеще вопреки всеобщему представлению милого образа этих существ.
— Доложу о ней Армину, — сдался уговорам один из них, тот, что признал в Дорин оборотня еще с первых шагов.
Пока он отсутствовал, Дорин находилась в окружении вооруженных фей и тщетно пыталась успокоить сына. Наконец фея, что походил на молодого человека лет двадцати пяти, вернулся и с позволения короля отвел ее к одному из домиков.
В комнату вошел молодой мужчина с густыми белоснежными волосами, обрамляющие лицо, с тонким подбородком, из-за прядей волос виднелись острые кончики ушей, голубые глаза сияли огоньками словно хрусталь, кожа бархатная и светлая, на спине два прозрачно белых крыла, словно невесомая вуаль, похожие на крылья бабочки. Костюм сидел на нем будто влитой, обрамлял все изгибы тела и подчеркивал подтянутую фигуру. Украшений на нем было мало, но гордая осанка и уверенный взгляд не давали сомнений — это король. Все взрослые феи выглядели едва ли старше тридцати лет, поэтому Дорин не смогла с точностью определить возраст короля, но знала, что феи могут прожить сотни и тысячи лет.
— Ваше Величество, — склонила голову Дорин.
— Что заставило оборотня явиться сюда? — поинтересовался он.
— Я… — Тим, отвлеченный цветочным шариком под потолком снова захныкал. — Извините.
Дорин покачала сына:
— Потерпи чуть-чуть.
— Что с ним? — спросил король.
Дорин, опасаясь нетерпеливости феи, виновато подняла на него взгляд, готовясь быть выставленной еще не успев начать разговор. Но Армин интересовался искренне, с теплотой осматривая малыша.
— Зубки режутся, — объяснила Дорин, — болят.
Армин взглянул на фею, что стоял рядом с ним, а затем развернулся к полочкам возле стены. Он взял что-то в руки и подошел к Дорин.
— Можно? — показал он небольшой кусочек, похожий на конфетку.
— Что это?
— Травы и сироп, они помогут малышу от боли.
Армин снова попросил разрешения дать Тиму лекарство, Дорин кивнула. Малыш, будто зачарованный мужчиной, принял от него конфетку и, пожевав ее, успокоился. Армин, следивший за ним, улыбнулся, на лице Тима показалась ответная улыбка.
— Ну вот, — довольно протянул Армин, улыбнувшись малышу еще шире и прикоснувшись к его щечке, — больше ничего не болит.
Тим весело залепетал, потянув к фее ручки, чем окончательно расположил к себе короля Андарии. Дорин удивленно посмотрела на обоих — ни сын, ни Армин дружелюбия с посторонними не проявляли. Особенно удивил король, Дорин опасалась его ненависти к другим расам, грубости и злости, он же, напротив, принял ее толерантно и сдержанно, с некой опаской, но без гнева.
— И что я вам должна за это лекарство? — спросила Дорин, видя сияющее лицо сына, зубная боль которого улетучилась словно одуванчик на ветру.
Армин выпрямил спину и спрятал улыбку, уставившись удивленно, едва не обидевшись.
— Ничего, — коротко ответил он. — Но вы ведь не за этим сюда пришли?
— Да, — кивнула Дорин, — я пришла за помощью.
— За нашей? — изумился парень позади короля.
— Помощью? — переспросил Армин.
— Вы, должно быть, знаете о нападениях волков? — уточнила Дорин.
— Я слышал об этом.
— Это моя стая, — вздохнула Дорин.
— И что вы хотите от нас? — насторожился Армин.
— Мы делаем это не по собственной воле, — подалась чувствам Дорин. — На нашей стае лежит кровное проклятье семьи Бавер. Мы вынуждены подчиняться им из поколения в поколение — деды, отцы, дети, мы все обречены на их волю. Мы не можем воспротивиться, ведь магия Бавер сильна, она контролирует нас, она управляет нами, нашими жизнями и судьбами. Мы не хотели пугать эльфов, не хотели убивать волков из Калласа, мы не хотели причинять вред никому, где побывали. Но мы не в силах сопротивляться, а уговоры и угрозы на них не действуют. Это все Розана. Пока жива она, действует и наше проклятье.
— А что вы хотите от нас? Мы не умеем снимать заклятья волшебников.
— Нет, но вы можете убить нас. Это правда, что у вас есть волчий яд?
— Нет, мы не станем этого делать! — возразил Армин и отшатнулся от Дорин, чтобы она ненароком не вцепилась в него и не заставила силой.
— Вам придется, когда стая прибудет в Андарию, — спокойно призналась Дорин.
— Что? — выдавил потрясенный король.
— Армин, Ваше Величество, я говорю лишь то, что вы способны убить нашу стаю, но смерти ее я не хочу. Я прошу вашей помощи, чтобы избавиться от проклятья и спасти еще оставшийся в безопасности мир.
— Но что я могу сделать?
— Проклятье спадет лишь со смертью одного человека — Розаны. Мы, к сожалению, не можем к ней подступить, как и ее мужу. Но вы…
— Я? — удивился Армин еще сильнее.
— Почему вы не бываете на Бале Дружбы? — с долей осуждения спросила Дорин.
— Этот бал ни к чему не приводит, — нахмурился король. — Как бы наши расы не старались, он не наладит отношения.
— Я слышала, как Динасий упоминал вашу страну. И боюсь, если вы не появитесь на одном из Балов, он пошлет нашу стаю в Андарию. Тогда будет поздно, вы понимаете? Мы убьем множество фей, а вы половину нашей стаи. И страшит даже не это. Динасий прикрывает за своей добродетелью жуткие вещи. Он вовсе не стремится объединить мир в дружбе, он собирает все под свой контроль, а для этого не жалеет ни сил ни времени ни средств.
Дорин рассказала фее обо всем, какие жуткие вещи творит волшебник из Менлиса, как его жена управляет стаей, что приходится делать волкам, идущим по чужой воле на битву с разными расами. Она словно изливала душу тому, кто мог выслушать и понять. Армин был ее надеждой и путем спасения жизней стаи.
— Вы наша последняя надежда, — призналась Дорин. — Если бы могли разобраться с Розаной сами, меня бы сейчас здесь не было, но мы, увы, бессильны.
— Значит, я должен пойти на бал,