Читать интересную книгу Немного мечты (СИ) - Костин Константин Константинович

 - Оп-па, стоять! – она ухватила за воротник потертой куртки пробегавшего мимо мальчишку-газетчика, в огромной, не по размеру кепке и роскошной жилетке в ядовитую желто-зеленую клетку. Он пробегал вдоль цепочки пассажиров, тянущейся к трапу дирижабля, размахивая пачкой газет. Мюрелло не внушил ему доверия – тот все еще был слегка опухшим, недовольным и от этого выглядел злым, как волк, или, учитывая его квадратную комплекцию – как неопохмеленный дварф. Поэтмоу мальчишка оббежал его по дуге, а Кристину проигнорировал, видимо, она не выглядела платежеспособным клиентом.

 - Чего надо?! – взвыл мальчишка, - Я здесь…

 - Газету.

 - Пять сантов… чего это?

 Он недоуменно посмотрел на ленту чека, который вручила ему Кристина. Ну не было у нее мелочи! Мюрелло посмотрел с неудовольствием, и уже полез было в карман своего горчичного пиджака, который был, похоже, бездонным, как рюкзак Чарли Блэка. Но мальчишка тут же сообразил, что сумма в чеке больше цены газеты раз в двадцать, и испарился, бросив отчаянно пахнущий краской номер в руки Кристины.

 - Ну и зачем?

 - Хочу узнать свежие новости.

 - Госпожа Эллинэ никогда не читала «Пикаро».

 - Люди меняются, - она свернула газету и положила подмышку.

* * *

Внутри дирижабля было здорово. Широкие мягкие диваны с белой обивкой, перед каждым – овальный столик, мягкая резина на полу, скрывающая шаги, стюарды в белых куртках и голубых брюках, толкающие перед собой тележки с закусками и конфетами.

 Кристину больше интересовали огромные окна во всю стену. Очень интересно было бы смотреть с высоты на то, что там творится внизу, составить впечатление о стране, в которой она теперь живет. Плохо, что ее билет, как и билет Мюрелло, был у прохода.

 - Поменяться местами? Вы хотите лететь у окна? Я тоже! Так что… хорошо, я пересяду.

 Хорошо, что у нее есть волшебная чековая книжка.

 Увидев сумму в чеке полный мужчина в черной шляпе с короткими полями, сжимающий в руках объемистый саквояж, тут же ощутил сильное желание лететь у прохода.

 Кристина плюхнулась на мягкие подушки, взглянула в окно вниз, на пыль, который лениво перекатывал ветерок по асфальту взлетной площадки – они еще не взлетели – и развернула газету. Мысленно хихикнула, осознав, что напоминает сама себе свежеприобретенной привычкой разбрасываться чеками – Босса-Молокососа, так же самоуверенно раскидывающегося долларами. Главное – не привыкать, понятно, боссиха-молокососиха? Основная задача сейчас для тебя – не шиковать, а тупо выжить, а для этого – смотреть, запоминать, понимать, анализировать, прогнозировать.

 Почему именно дирижабль – она поняла и сама. В отличие от поезда, автомобиля, речного корабля дирижабль нельзя перехватить. А в столице ей уже нечего бояться нападения, по крайней мере такого наглого, как налет на загородный особняк Эллинэ.

 Самый рисковый момент был – сесть на дирижабль. От людей, взорвавших особняк, можно было ожидать и такой наглости, как захват их с Мюрелло прямо на воздушном вокзале. Поэтому они пришли к кассам в самый последний момент, предварительно долго рассматривая будущих пассажиров на предмет наличия подозрительных лиц. Таковых не обнаружилось. То ли напавшие на особняк не рассмотрели такую возможность, то ли потеряли их след, то ли они были слишком самоуверенными и просто не имели плана на случай, если цель сбежит от них.

 Так, что пишут в газетах?

 Судя по огромным кричащим заголовкам – газета была чем-то типа таблоида. Ну или в здешней столице внезапно случился вал преступлений и происшествий.

 «Сегодня состоится казнь Жарра Лутра! Женоубийца приговорен!»

 «Таинственные звуки в Столичном музее! Администрация категорически отрицает существование призраков!»

 «Новая выходка неуловимого Спектра! Двое убиты!»

 «Разгул банд липанов! Полиция бессильна!»

 «Забастовка на консервирующих заводах! Главари металлистов все еще скрываются!»

 «Неуловимый мошенник сбежал во время ареста! Комиссар клянется не сойти со следа!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

 Что-то такое ощущение, что полиция здесь откровенно не справляется… Если не считать женоубийцы, конечно. И то тот, возможно, сам сдался.

 Палуба – или как там называется пол на дирижаблях? – качнулась.

 Полетели…

* * *

- …разработки семьи Бодела перевернули возможности транспорта, открыв для перемещения воздушный океан. Прежние огнеопасные экспериментальные модели дирижаблей были забыты, газ левион не только был негорючим, но и в восемь раз легче водорода, не говоря уж о гелии, не только более тяжелом, но и гораздо более дорогом…

 Мюрелло выглядел как человек, с трудом удерживающийся от зевка. Сам виноват: мог бы рассказать ей об этом треклятом газе в двух словах. Мюрелло же отперся, сказав, что он не химик, зато случайно услышавший вопрос Кристины старичок профессорского вида – по крайней мере седая козлиная бородка выглядела очень профессорской – решил рассказать «любознательному молодому человеку» об истории дирижаблестроения Ларса от древнейших времен и до наших дней.

 - …данное изобретение позволило ему войти в состав Совета Мудрейших с полным на то правом…

 Так, стоп. Она, насколько она помнила слова покойного доктора, и так имеет право на вхождение в Совет с забавным названием по достижению двадцатипятилетия, как единственная наследница своей семьи. Теперь же выясняется, что для вхождения в Совет нужно еще какое-то изобретение. Или это – для вхождения «с полным правом»? Типа, без изобретения – получи совещательный голос в зубы и не отсвечивай?

 Спрашивать Кристина не стала – вдруг это все знают, и она глупо спалится со странными вопросами. Но Мюрелло придется много говорить, как только она доберется до фамильного особняка в столице…

 Еще одним плюсом в пользу дирижабля помимо невозможности его захвата – воздушные пираты а-ля Дон Карнаж здесь пока неизвестны – была скорость. Полтора часа – и они на месте. И уже почти полчаса из этих полутора они «с интересом» слушают лекцию.

 Впрочем, ничего интересного в окно она и не увидела. Зеленые поля, поля, поля, опять поля… Река, дорога, поля, поля, лесок, поля… Единственное более-менее интересное – огромная конструкция, медленно ползущая по одному из полей. Поначалу она вообще приняла ее за элеватор, из-за торчащих в стороны решетчатых ферм, по которым могло подаваться зерно – из-за них конструкция напоминала жирного паука - но потом заметила колеса, и то, что это сооружение все-таки ползет по полю. Травоуборочный комбайн, как пояснил шепотом Мюрелло. Честно говоря, намного понятнее не стало, но к ее текущим проблемам эта вещь точно отношения не имеет, так что нет смысла и разбираться.

 - А вот и столица! – обрадованно – несколько нарочито обрадованно – сообщил Мюрелло, бросив взгляд в окно.

 Столица? Рановато, вроде бы, до нее еще около получаса полета, не меньше…

 Кристина взглянула в окно – и увидела столицу. Лететь до нее может и полчаса, но уже сейчас она была видна во всей своей красе.

 Она выглядела… великолепно.

Глава 8

Мэлия, столица здешнего государства, раскинулась огромным разноцветным ярким пятном насколько хватало глаз. Собственно, если быть совсем уж честным, яркой и разноцветной она была наполовину, на ту половину, над которой сейчас проплывал дирижабль. Другая половина, отделенная широкой голубой лентой реки, выглядела несколько тусклее, серее, темнее – нет зелени, серо-буро-коричневые крыши, множество рыжих, серых, дымных хвостов из труб, как будто заречная половина столицы заселена котами, поднявшими свои хвосты в небо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Промышленная зона, к гадалке не ходи…

Зато та половину, которую сейчас могла во всей красе наблюдать Кристина, приникшая к окну дирижабля, заставляла вспомнить – вернее, перефразировать – известное выражение «Увидеть Мэлию и умереть».

Она оглянулась, посмотрев на Мюрелло, и тот без слов все понял, притиснулся поближе и тихонько шептал ей в ухо, рассказывая о том, что они видят. Со стороны, наверное, они смотрелись очень романтично, но оба понимали, что причина этой «романтики» - в том, что не надо привлекать к себе излишнего внимания. Да, провинциальная девушка – а она в одежде, отжатой у старого лодочника, именно так и выглядит – может во время полета, скажем, над Москвой, спрашивать о том, что они видят, но если хоть сто раз провинциалка начнет интересоваться, что это за башенка с часами и зачем построили это забавную пирамидку на площади, то это будет необычно, запоминающимся, подозрительным. А когда она вернет себе облик столичной девицы Кармин Эллинэ – такие вопросы и вовсе станут невозможными.