— Но я ведь попросила его снять сюртук, чтобы можно было видеть его сложение. Когда мужчина в сюртуке, ничего невозможно понять. Даже широкие на вид плечи могут на поверку оказаться узкими, как только мужчина снимет сюртук или фрак.
— Но он ведь все время будет в сюртуке, не так ли?
Воцарилось молчание. Потом послышались шаги, и Дариус понял, что дамы отправились в библиотеку.
— Эмма, думаю, ты очень непрактична, — вдруг снова заговорила Кассандра Вернхем. — Ты и в самом деле думаешь, что мужчина всегда остается в сюртуке, когда пытается очаровать женщину?
Граф развернулся на каблуках и направился обратно в гостиную. Подруги же, вернувшись в библиотеку и отпустив мистера Лоутона, продолжили разговор.
— А я говорю, что тебе следует нанять мистера Лоутона. Потому что из всех собравшихся здесь, он пока что самый лучший. А остальных надо отослать, — сказала Кассандра.
— Говоришь, пока что? Значит, он не лучший из всех возможных. Ох, я и не знала, что в Лондоне столько самонадеянных, самовлюбленных и даже глупых молодых людей… Я никакие предполагала, что мое объявление вызовет такой наплыв желающих получить место. Но увы, их деловые качества разочаровывают.
Большинство из тех, с кем уже побеседовала Эмма, очень хотели ей понравиться. Но когда они открывали рот, она тотчас понимала: это не то, что требовалось. К тому же все эти молодые люди пытались с ней пофлиртовать — очевидно, полагали, что таким образом сумеют получить место. А вот мистер Лоутон оказался умнее и тоньше остальных. И кое-что знал об искусстве. Что же касается прочих, то они были настолько невежественны, что не знали даже самых известных старых живописцев.
— Хотелось бы мне думать, Эмма, что виной их молодость и происхождение. Но могу с сожалением добавить, что большинство людей света производят не лучшее впечатление. А люди еще удивляются, почему я не желаю вступать в брак. — Скрестив руки на груди, Кассандра спросила: — Ну так как насчет мистера Лоутона? Подойдет?
Эмма ненадолго задумалась, потом сказала:
— Надо отдать ему должное. Он даже сюртук снимал с апломбом. И сумел скрыть свое смущение.
Кассандра весело рассмеялась:
— Это потому, что он вовсе не был смущен. Кажется, он нашел это забавным. Так как же?..
— Думаю, мне стоит еще побеседовать с другими, кто откликнется на объявление сегодня или завтра. И если мы сочтем, что мистер Лоутон все-таки лучший, то тогда наймем его.
— Очень хорошо, — согласилась Кассандра. — Итак, по пять минут на каждого, не более.
Кассандра взяла в руки журнал, куда записывала имена, значившиеся в визитных карточках, и, открыв дверь в гостиную, тотчас же закрыла ее. Щеки ее вспыхнули, и она, весьма озадаченная, пробормотала:
— Они все ушли…
— Ушли?
— Да, исчезли. Когда я вызвала сюда мистера Лоутона, там было по крайней мере десять человек. А теперь никого не осталось.
— Ты хочешь сказать, что гостиная пуста?
— Нет, один человек дожидается, когда его примут. Но он не ищет места.
— Почему ты в этом уверена? Должно быть, Обедайя забыл положить его визитную карточку.
Кассандра направилась к столу у двери, где лежали визитные карточки соискателей, ожидавших своей очереди.
— Да, его карточка здесь, но… Боже милостивый! Ведь мистер Ригглз должен был нас предупредить об этом… Наверное, сегодня лучше было бы использовать Мейтленда. Он никогда бы не проявил подобной беззаботности.
Эмма нахмурилась и протянула руку за визиткой.
— Кто это? — Уставившись на карточку, она пробормотала: — Граф Саутуэйт? Что за невезение! Надо же ему было явиться именно сегодня!
— Я не предполагала, что ты его знаешь.
— Мой отец его знал. Он имеет… некоторую заинтересованность в моей компании.
— Но он, похоже… Похоже, в ярости.
— Возможно, потому, что я заставила его ждать. Мне не следует медлить, хотя я и хотела бы отсрочить наш разговор, если бы могла. — Эмма разгладила свое черное траурное платье и смахнула с него ниточку. — Ты составишь мне компанию? Возможно, ты знаешь его лучше, чем я. Потому что сама я с ним едва знакома.
— Я бы предпочла тихонько улизнуть, если не возражаешь, — сказала Кассандра. — Мы с Саутуэйтом не слишком-то ладим, и мое присутствие едва ли улучшит его настроение.
— Он что, святой, считающий тебя грешницей?
— Нет, не святой. И я не думаю, что ему есть дело до моих грехов. Но его возмущают слухи обо мне. Я для него слишком скандальная личность, а он для меня слишком высокомерен.
Поцеловав подругу, Кассандра взяла свой ридикюль и направилась к двери. Обернувшись, сказала:
— Вернусь утром, и мы сможем продолжить.
Глава 5
Большинство мужчин чувствовали себя в этой гостиной карликами, но граф Саутуэйт, напротив, умудрился приспособиться к ее размерам. Высокий и широкий, он, казалось, чувствовал здесь себя как дома.
Войдя в комнату, Эмма сразу же направилась к гостю. Ей показалось, что он хмурился, но это могла быть и сосредоточенность, потому что граф рассматривал картину Тербрюггена. Он стоял возле камина, скрестив на груди руки, и выглядел весьма внушительно — как и подобает лорду. В своем безупречном синем сюртуке, светло-коричневых бриджах и высоких сапогах он казался воплощением уверенности, которую обеспечивало человеку знатное происхождение.
Увидев приближающуюся к нему хозяйку, он не стал менять позу, и Эмма вдруг почувствовала себя провинившейся школьницей, вызванной разгневанной директрисой. Тут граф наконец поклонился ей, но даже не попытался улыбнуться; он явно был не в духе.
— Как любезно с вашей стороны, что вы навестили меня, — сказала Эмма.
Она села на стул, а граф — на диван. Покосившись на газету, лежавшую на столике у дивана, он проговорил:
— Похоже, вы очень хорошо справляетесь, мисс Фэрборн. Сначала аукцион, а теперь… Попытка продолжить дело?
— А почему бы и нет, сэр?
— Что ж, возможно, вы правы. Ведь вы вполне взрослая женщина, а не юная девушка.
Тут он вдруг улыбнулся, и улыбка его оказалась довольно приятной, гораздо более приятной, чем улыбка обаятельного мистера Найтингейла.
Приободрившись, Эмма сказала:
— Когда вы прибыли, сэр, в комнате были и другие посетители, не так ли?
— Да, были. Целая компания.
— А как случилось, что они все исчезли?
— Я намекнул им, чтобы они ушли.
— Сэр, прошу прощения за то, что мистер Ригглз не предупредил меня о вашем присутствии. Иначе я приняла бы вас тотчас же.
— Я сам настоял на том, чтобы мистер Ригглз не выделял меня из компании остальных ваших посетителей. Поэтому не браните его. Я попросил его передать вам мою визитную карточку вместе с остальными. Но конечно, я тогда не подозревал, что в вашей гостиной множество молодых людей. — Граф взял со стола газету и выразительно посмотрел на нее. — Я никак не мог понять, кто они и почему собрались здесь. Но потом, увидев это объявление, я все понял.