Читать интересную книгу Лосось сомнений - Дуглас Адамс

Дирк в раздражении захлопнул газету. В этот момент дверь неожиданно открылась, и на пороге выросла фигура актера. Вид у него был решительный. В руке он держал небольшой чемоданчик, через плечо была перекинута сумка, через вторую руку — пальто. Что-то явно произошло. Дирк посмотрел на часы. Три минуты одиннадцатого. Он быстро черкнул заметку в блокноте. Сердце бешено колотилось в груди.

По улице в их направлении катило такси. Актер проголосовал. Черт! Вот те раз! Оказывается, он куда-то собрался! Объект сел в машину и покатил прочь, мимо Дирка. Дирк оглянулся ему вслед и на какое-то мгновение ему показалось, что и актер тоже обернулся и смотрит на него сквозь заднее стекло. Дирк стоял, чувствуя свою полную беспомощность, глядя вслед удаляющемуся такси и втайне надеясь, что…

И в следующий момент — о чудо! — откуда ни возьмись, в улочке возникло еще одно такси, причем ехало оно в ту же сторону. Дирк взмахнул рукой, и машина остановилась с ним рядом.

— Гоните за тем такси! — скомандовал он, забираясь на заднее сиденье.

— Уже лет двадцать кручу баранку, — проворчал шофер, когда они влились в поток транспорта, — и ты первый, от кого слышу эту просьбу.

Дирк сидел на самом краю сиденья, не спуская глаз с такси, что на черепашьей скорости ползло перед ними по до отказа запруженной машинами лондонской улице.

— Может, для тебя в этом нет ничего удивительного, а мне так забавно.

— Что именно?

— То, что когда смотришь телек и кто-то там запрыгивает в такси, что обычно он говорит шоферу — «Гоните за тем такси». Скажешь, не так?

— Неужели? Никогда не замечал.

— Еще бы, — отозвался шофер. — Сразу видно, что ты, парень, не таксист. Человек замечает вещи в зависимости от того, кто он такой. Если ты таксист, то когда смотришь телек, то замечаешь в нем таксистов, — продолжал водитель. — Теперь ясно? Вот такой народ таксисты. Надеюсь, ты понял?

— Угу, понял, — подтвердил Дирк.

— Только по телеку не очень-то увидишь таксистов. Там обычно показывают пассажиров на заднем сиденье. Словно водила и не человек вовсе.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Дирк. — Кстати, вы еще не упустили из виду кеб, который мы преследуем?

— Не волнуйся, сидим на хвосте как надо. Ну, в общем, водилу показывают только тогда, когда клиент ему что-то говорит. А когда по телеку клиент что-то говорит водиле, то обычно знаешь что?

— Попробую угадать, — произнес Дирк. — Ага, «Гоните за тем такси!»

— Точно! Вот и я о том же. Поэтому, когда смотришь телек, можно подумать, что водилы только тем и занимаются, что висят друг у друга на хвосте, — сделал вывод таксист.

— Хм-м-м, — с сомнением промычал Дирк.

— Странно. Выходит, я единственный, раз меня ни разу не попросили гнаться за другим такси. Из чего напрашивается вывод, что я тот самый водила, у которого на хвосте висят все остальные.

Дирк, прищурившись, глядел в окно, высматривая, не подвернется ли ему еще один кеб, в который можно было бы пересесть.

— Нет, ты только не подумай, будто это происходит прямо сейчас, — продолжал таксист, — но, с другой стороны, нет ничего удивительного, если такие мысли вдруг полезут в голову. Верно я говорю? Вот что значит сила искусства!

— Как-то по телевизору показывали целый сериал о таксистах, — заметил Дирк. — Кажется, он так и назывался, «Такси».

— Я не о нем, приятель, — раздраженно отозвался водила. — Я о том, как искусство избирательно искажает реальность. Именно об этом и ни о чем другом. Я к тому клоню, что если как следует поразмыслить, все мы живем каждый в своем мире, верно? То есть, в некотором роде каждый в своем.

— По-моему, вы до известной степени правы, — вынужден был согласиться Дирк и слегка поерзал на сиденье.

— Взять, к примеру, этих кенгуру, которых эти умники пытаются научить говорить. Интересно, хотел бы я знать, о чем они собираются с ними базарить? «Эй, парень, как дела? Не надоело скакать?» — «Ничего, не жалуюсь. Правда, сумка на пузе уже вконец достала. Вечно в нее набиваются всякие бумажки и пыль». Пусть даже не надеются. Мозги у этих кенгуру размером с орех. И все потому, что они живут в совершенно ином мире. Это все равно что пытаться говорить с инопланетянином. Ты хоть понимаешь, к чему я клоню?

— Кстати, вы не упустили тот кеб, который мы преследуем?

— С какой стати? Мы еще приедем туда раньше них!

— Куда туда?

— Как куда? В Хитроу, куда же еще?

— А откуда вам известно, что им надо в Хитроу?

— Да любой водила с первого взгляда определит, кому надо в Хитроу.

— Это как же?

— Надо уметь читать знаки. Есть, конечно, явные вещи, например, багаж клиента. Маршрут, который он выбирает. Ясно как божий день. Конечно, можешь мне возразить, что он просто собрался на уик-энд к друзьям в Хаммерсмит. Нет, надо смотреть глубже. А у опытного водилы глаз наметанный. На то он и крутит баранку весь день, чтобы подмечать всякие мелочи. Другой на его месте ни за что не определит, что должно произойти, какая работа тебе подвернется, как пройдет день. Весь день мотаешься по городу, высматривая клиентов, здесь не до расслабухи. Но стоит поймать клиента, которому нужно в Хитроу, то можешь быть уверен, что и на обратном пути тоже кто-то да подвернется. Пустым не уедешь. То есть работа на все утро тебе обеспечена. Даже тачку свою ведешь и то по-другому. Едешь себе, как кум королю, выбираешь удобную полосу на поворотах. Потому что ты при деле. У тебя есть цель. У нас это называется Урвать Кусок. Любой водила определит это с первого взгляда.

— Хм-м-м, — промычал Дирк, — кто бы мог подумать!

— Вот и я о том же. Человек замечает то, на что у него наметан глаз.

— А вы не могли бы сказать мне, на какой ему надо рейс? — вежливо поинтересовался Дирк.

— Ишь, чего захотел, — огрызнулся водила. — Я что тебе, частный детектив?

Дирк откинулся на заднем сиденье и задумчиво уставился в окно.

Глава 7

Наверняка имеется какая-то болезнь, отчего люди вроде бы как ни с того ни с сего говорят не так, как обычно, и, по идее, называться она должна что-то вроде «синдром воздушного слогового стресса». Первые ее симптомы начинают проявляться на высоте около десяти тысяч футов и постепенно становятся все более четкими, если, конечно, это слово уместно в данной ситуации, потому что когда самолет наконец наберет высоту в тридцать пять тысяч футов, чего-чего, а четкости-то почти что и нет. Вполне здравомыслящие люди начинают ни с чего нести какую-то чушь вроде: «Капитан только что дал знак отстегнуть ремни», словно в капитанской рубке притаился кто-то со стороны и только ждет момента, чтобы опровергнуть вами сказанное, словно это он, а не капитан, тут всему начальник, и не нашлось ни единого табло, к которому он не приложил бы руку.

Еще одна мысль закралась в голову Дирку, когда он откинулся в кресле, а именно: странное совпадение, что не только снаружи самолет ужасно напоминает собой пылесос, но и нутро его почему-то пахнет так же, как и нутро пылесоса.

Дирк взял у стюардессы бокал шампанского. При этом ему показалось, что большинство слов, которыми чаще всего пользуется персонал авиалиний, вернее, предложения, в которые эти слова по привычке складываются, избиты до того, что уже испустили дух. Странные ударения, которыми стюардессы то и дело по ним стучат, наводят на мысль о шоковой терапии или дефибрилляторе, которым пытаются реанимировать жертву сердечного приступа.

М-да…

Что, однако, за странные и малопонятные эти последние полтора часа. Дирк до сих пор был не до конца уверен, что что-то где-то пошло наперекосяк, и его так и подмывало встать с места — там более что капитан дал знак отстегнуть ремни — и пройтись по проходу в надежде обнаружить Объект Слежки. Но поскольку в ближайшие несколько часов никто — даже при большом желании — не сможет ни сесть на самолет, ни сойти с него, разумнее будет подождать примерно часик. Или даже больше. Ведь до Лос-Анджелеса лету целых одиннадцать часов.

Еще утром у Дирка и в мыслях не было лететь куда бы то ни было. Поэтому, когда он увидел, как Объект торопится к регистрационной стойке, чтобы успеть на одиннадцатичасовой рейс до Чикаго, внутри у него все восстало. Но дал слово — держи, и после недолгих колебаний — а вдруг Объект подбежал к регистрационной стойке только затем, чтобы спросить, где тут у них можно купить модный галстук, — Дирк направился к кассе, чтобы тоже купить билет.

Он находился под таким впечатлением от недавно свалившегося на него богатства, что купил себе билет в бизнес-класс. Его анонимный благодетель наверняка не был стеснен в средствах и поэтому не станет ставить ему в упрек небольшую расточительность. Ведь что, если Объект тоже летит бизнес-классом? Как тогда Дирк сможет следить за ним, если сам окажется где-то в самом хвосте? При желании Дирк мог бы найти доводы и в пользу первого класса, но вынужден был признать, что они вряд ли бы звучали убедительно.