— Ингредиенты никому не трогать! — тут же раздался грозный окрик Каришы.
Девица расстроенно положила ягоду на место.
— Говорят, что если съесть позднюю малину, то не придется пользоваться румянами целый год, — доверительно сообщила она подружкам.
— Не советую пробовать, — ответила Норида. — Красавицей, может, и не станешь, а дурой с дизентерией — запросто.
Глава 4
Маруся боялась оказаться ненужной.
Не до конца уверенная в возможность обратного переселения, она храбрилась до последнего. А меня воспринимала как мимолетное неудобство, опасаясь предоставить свободу действий.
Даже сейчас Маруся выглядывала из-за дерева, отслеживая каждый шаг.
Наверное, ее можно понять. Очень страшно ежеминутно наблюдать, как кто-то другой живет твоей жизнью: общается с твоими друзьями, улыбается твоим любимым, вытесняя постепенно память о прежней Викки.
Не знаю, как я бы себя вела, будь перед глазами кто-то в моем обличии.
Профессор Кариша прохаживалась между нашими столами и рассказывала о технике безопасности. Ягода, что чуть не съела девушка, оказалась далеко не безобидной малинкой, а ядовитым плодом растения с заковыристым названием. Я незаметно записала на листочек, чтобы выучить — пригодится.
Удивительно, но никто не конспектировал профессорскую лекцию, наверняка эти правила изучали на первом курсе, но мне, как неподготовленному человеку, все было в новинку.
— Готовы? — Кариша осмотрела нас пристальным взглядом. — Заплетите тугие косы и начнем.
Я, как и все, подобрала волосы, чтобы ничего не торчало (зельеделие — наука тонкая, от любого ингредиента зависящая) и, взяв в руку нож, воззрилась на копошащиеся в банке личинки.
— Сегодня варим сонный бальзам, — сказала профессор. — На первый раз ничего сложного, справится и ребенок. Пять листьев дуба, три пучка вербены, восемь щепоток золотистого жмыха и один большой корень орлянки. Залить литром воды, довести до кипения и добавить головы личинок слизорога. Варить десять минут. Всем ясно? Приступайте.
Я честно постаралась запомнить количество ингредиентов, но опасалась запутаться в названиях, поэтому просто следила за Норидой.
Листья дуба были вполне узнаваемы, так же, как и вербена. Золотистый жмых оказался странным порошком серо-рыжего цвета, а корень орлянки — вонючей белой морковкой. Опасения внушали лишь загадочные слизороги, но видя, как Норида ловко отрубает личинкам головы, я немного воспряла духом.
Кариша продолжала прогуливаться между студенток, помогая разжигать костер под котлами. Едва кто-то ошибался, профессор одним щелчком пальцев очищала посудину, заставляя варить зелье заново. Я даже позавидовала — вот бы тарелки так быстро мыть. Щелк! — и чистота.
— Отлично, отлично, — приговаривала она. — Надеюсь, вы помните, что жмых галлюциноген и его нельзя вдыхать? Держите подальше от лица. Что? Кто-то уже вдохнул? Мы проходили опасные вещества в прошлом году, неужели трудно было запомнить?!
Повезло, что страдалицей, надышавшейся жмыха, оказалась не я.
Девушку, которая до этого чуть не наелась ягод, отвели на край полянки и посадили под тень дерева, продышаться. Видимо, не у одной Маруси жажда приключений в крови, остальные студентки тоже не безупречны.
Я залила в котел воду и, пока он закипал, осторожно покромсала слизорогов.
— Вэлларс, — Кариша оказалась тут как тут. — Объясните, почему режете личинки держа их за голову, а не за хвост?
Сказать по правде, мне было плевать где тут хвост, а где голова, уж слишком отвратительными они выглядели, поэтому просто рубила посередине.
— Почему за голову? — переспросила я. — Время экономлю: отрезала, бросила в котел. Оптимизация рабочего процесса.
Кариша усмехнулась.
— Вот как? — она понизила голос. — А когда подглядываете за ректором, тоже что-то оптимизируете?
— Конечно. Сердечную деятельность.
Во взгляде профессора промелькнуло веселье. Конечно, глупо было надеяться, что никто не заметил нашего с Марусей любопытства, но и намекать на это посреди урока — не слишком педагогично. Вдруг занервничаю, полосну ножом по пальцу, вместо личинки, что тогда?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Видимо, Кариша тоже об этом подумала, так как отправилась инспектировать других, оставив меня в покое.
— Чего это она? — спросила Норида, едва профессор отошла. — Опять что-то натворила?
— Нет.
Подруга не поверила.
Зелье вскорости закипело, я добавила слизорогов и уставилась на полученную бурду. Почему-то она стала покрываться фиолетовой пеной.
— Ой, сейчас что-то будет… — шепнула Норида и предусмотрительно отошла подальше.
А я вздохнула: нельзя сварить нормальное зелье, если ни разу не видела, как оно варится.
Девочкам повезло, они с детства воспитывались в колдовской среде, а мои познания ограничивались умением готовить борщ — тоже высокое искусство.
Фиолетовая бурда пенилась и издавала странные звуки. Половинки личинок всплыли на поверхность и глубокомысленно поглядывали на мир остекленевшими глазами. Над котлом начал подниматься густой пар.
— Что случилось? — профессор Кариша возникла за моей спиной и обозрев происшествие, поджала губы. — Ясно. Кто скажет, почему у слизорогов для варки берется только голова?
— Остальные части тела придают зелью противоположный эффект, — ответил кто-то из девушек. — А еще, если сейчас не снять котел с огня, он взорвется. Викки, ты бы это… тоже отошла, что ли…
Я сделала шаг назад. Сама виновата, надо было быть аккуратнее, но кто же знал… А знали, оказывается, почти все кроме меня.
— Как же так, Вэлларс? — Кариша подошла еще ближе. — Ты доклад писала по слизорогам в прошлом году.
— Забылась. Задумалась о другом и неаккуратно разрезала, — повинилась я.
— О чем же ты таком задумалась, интересно знать? — она щелкнула пальцами, уничтожая отвар. — Будь внимательнее, ведьма не может позволить себе беспечность. Одно неверное движение и результат окажется непредсказуем.
Я кивнула и подумала, что профессор Кариша не так плоха, как кажется. Адекватная. Ну а что ректора нацеловывает… Так это ее личное дело.
Жаль, Маруся со мной не согласится.
* * *
В принципе, урок прошел нормально. Зелье я сварила, хоть и не с первого раза. Еще три студентки тоже запороли варево, так что краснели мы вчетвером. Профессор сказала: «Каждый учится на своих ошибках, чем больше попыток, тем лучше усвоите материал». Мы согласно покивали.
После зельеделия начались уроки прорицания (гадали на кофейной гуще) и травоведения (сортировали ромашки). Они совсем не были похожи на учебные предметы из моего мира, поэтому прошли с удовольствием. Интересно, познавательно и не навевает скуку. Что еще надо для счастливого студенческого быта?
А после обеда в комнату постучался Ричи.
— Чего тебе? — спросила я, с подозрением рассматривая его смазливую мордашку. В новом сюртуке, с идеальной прической… Ох, не к добру такая красота.
— Идем!
Ричи схватил меня за руку и куда-то потащил.
— Стой, ты чего?! — я попыталась вырваться, но хватка у мага с боевого факультета оказалась крепкой.
— Дядя приехал. Мы же договаривались, помнишь?
— Такое разве забудешь.
— Сейчас быстренько представлю вас друг другу и все, — пообещал парень. — Главное, не ляпни ничего лишнего.
Герцог Райвис, убийца отца Викки… Ни я, ни Маруся не знали, что именно послужило причиной вражды, но, надеюсь, больше конфликтов не предвидится. Не хотелось становиться козлом отпущения.
Ричи вбежал по лестнице и, остановившись перед кабинетом ректора, отдышался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вэлларс, — прошептал он. — Очень прошу, помни, что я должен тебе желание.
Я не успела даже удивиться, как парень открыл дверь и вошел внутрь, ласково придерживая меня за локоть.
За столом сидел ректор, а перед ним, на значительном расстоянии, находился высокий импозантный мужчина, в дорогом костюме и начищенных до блеска туфлях. Он держал в руках чашку с кофе и вполне дружелюбно посматривал по сторонам.