Читать интересную книгу Тайны Сан-Пауло - Афонсо Шмидт

– Он на цепи… Ложись, Кретоне, ложись!..

В темном небе, нависшем над соседними крышами, проступили пятна цвета тусклого золота – предвестники дождливого утра.

Стали спускаться по лестнице, ведущей в подвал. Должно быть, это и было убежище Свистуна.

Луч света упал на замок. Свистун сунул фонарик в карман пиджака и, старательно ощупывая прилипшую к телу одежду, стал искать ключ. Наконец он открыл дверь, и, протиснувшись через нее, оба оказались в квартире, если только такую дыру можно назвать этим словом, которое относится и к особнякам в фешенебельных кварталах города.

Сноп света прорезал мрак и разбился в глубине, ударившись о стену. Скользнув вправо, осветил наваленную в углу груду пустых мешков. Потом переметнулся влево, вырвал из темноты хромоногий стол, продавленную корзину, бачок из-под керосина, на котором стояла глиняная, жестяная, стеклянная посуда… Старую шарманку и на ней клетку для попугая.

Марио, не без страха переступивший через порог, наконец решился последовать за хозяином, который, оставив где-то фонарик, ощупью пытался отыскать подвешенную к потолку лампу. Наконец он зажег ее. При бледном свете, который полился сверху, подвал бесстыдно обнажил всю свою убогость. Цементный пол и сгнившие балки, пересекающие низкий потолок. Никакой вентиляции. Все пропахло сыростью и плесенью. Но гостю было не до таких пустяков. Он улыбнулся при виде того, как Жоаким поставил свою палку в угол, показывая тем самым, что больше в ней не нуждается, и швырнул на бачок темные очки, довольный, что наконец освободился от этой обузы. Однако берет старик не снял, возможно, потому, что боялся простудиться.

Марио, у которого веки налились свинцом, а ноги подкашивались от слабости, побрел к груде джутовых мешков и со вздохом облегчения повалился на них. Он уже собирался заснуть, когда к нему подошел Свистун. Старик держал в руке маленькую жестянку с отверстием сбоку. Когда он ее сжимал, оттуда выбрасывалось густое, сухое облачко, которое постепенно рассеивалось в воздухе.

– Куика, эта забавная вещица вам очень полезна… Это белое облачко состоит из талька и ДДТ. Нет лучшего средства против насекомых, которых вы, должно быть, принесли из пансиона Домингоса. Можете израсходовать всю баночку. Посыпьте тело, одежду, не жалейте…

Хотя Марио одолевал сон, он сразу принялся за дело. Осыпал тело белым порошком, остаток израсходовал на одежду, с нее стекала вода, на полу образовалась лужа. Занятый этой работой, он наблюдал за неторопливо раздевавшимся хозяином. Впалая грудь, поросшая пучками волос, дряблые мышцы. На вялом бицепсе правой руки виднелось фиолетовое пятно старой татуировки.

– Что это у вас на руке, приятель?

– Глупости молодости… Можете посмотреть…

Марио подошел поближе. Старик согнул руку в локте. На сморщенной восковой коже вырисовывался синий кружок размером с монету. Внутри него был изображен якорь между двумя сердцами, инициалы и дата.

– Где вы это сделали, приятель? В Карандиру?

– Нет, в Лимуэйро… далеко… И много лет тому назад…

Отвечая с важным видом, старик продолжал переодеваться, потом стал ходить взад и вперед в поисках какой-то вещи, разговаривая при этом сам с собой:

– Давно не работаю… Гардероб пришел в ветхость…

Будучи гостеприимным, Жоаким не мог позволить, чтобы гость спал голый, закутавшись в джутовую мешковину. Перебрав всю одежду, висевшую на гвоздях вдоль стены, он бросил ему то, что некогда было элегантной пижамой:

– Возьмите, Куика, накиньте это тряпье на ваши кости. По крайней мере не придется спать в мокрой одежде.

– Это ваша пижама? – спросил Марио, чтобы хоть что-нибудь сказать.

. – Отныне здесь нет моего или вашего – здесь все наше! Подождите, сейчас… Я как-то прихватил пару новых красивых туфель… В одно из моих посещений Эспланады…

Он вывернул наружу кисти рук и разразился сиплым смехом. Видимо, это была привычка, которой он за собой не замечал.

«Ловкач!» – подумал Марио и, надевая пижаму, украдкой продолжал наблюдать за Свистуном. Судя по тому, как он теперь свободно двигался, старик нуждался в палке и очках, только выходя на улицу. Время от времени он старательно поправлял черный берет на голове, которая по-видимому, была гладкой, как бильярдный шар. С проворством юноши старик подошел к спиртовке и, убедившись, что в ней достаточно спирта, принялся искать спички, Наконец нашел их в ящике стола, где хранилась пенковая трубка и жестяная коробка английского табаку. Он не мог устоять против соблазна сделать несколько затяжек. Набивая трубку ароматным табаком, Жоаким задумался. Марио пришел в восторг от этой великолепной трубки.

– Красивая. Дорого стоит, а?

– Когда-то она принадлежала графу Шикиньо. Я взял ее на память…

– И привратник выпустил вас?

– Я не видел его. Предпочел воспользоваться черным ходом. Было, наверное, три часа ночи.

– А… Тогда конечно…

Несколько раз с наслаждением затянувшись, Свистун предался серьезным размышлениям. Он не вычислял квадрата гипотенузы, а был озабочен тем, как бы отыскать одну из немногих имевшихся в доме разрозненных чашек, чтобы напоить из нее гостя. Он все перерыл в углах, даже пошарил за корзиной, которая, кроме многих других предназначений, служила также диваном.

Наконец через несколько минут с дымящейся чашкой в руке он подошел к Марио:

– Выпейте, Куика, чашечка горячего кофе подкрепит вас…

Марио, в полусонном состоянии, проглотил подогретый кофе, повернулся лицом к стене и тут же заснул глубоким сном.

Он проснулся неожиданно. Должно быть, давно наступил день, но в подвале продолжала гореть лампочка, так как дневной свет не проникал сюда, а лишь заглядывал под дверь. По шуму падающей на цементную площадку воды он догадался, что дождь еще продолжается. Зевнул, потянулся…

Жоаким, расхаживавший взад и вперед, – он забыл и думать о палке и очках, – увидев, что Марио проснулся, показал ему на спиртовку:

– Я вам оставил глоточек. Чтобы согреть желудок, сойдет…

Марио еще долго лежал на мешках. Мысли его путались. Как объяснить присутствие здесь посетителя 5.55? И – что любопытнее всего – в качестве хозяина дома! Совершенно очевидно, что это галлюцинация или следствие лихорадки. Он открывал и закрывал глаза, протирал их. Ничего не менялось. Снаружи по-прежнему барабанил дождь, внутри – старик в натянутом до ушей берете, застыв, как изваяние, сидел на корзине. На его желтоватых висках торчали редкие седые волосы; опаленные уличным солнцем руки, лицо, шея казались почти черными. Рыжевато-седая борода была лохматой и запущенной.

Жоаким, вспомнив о своем госте, заговорил:

– Возьмите деньги, которые я нашел на столе… Но не привыкайте – я не дойная корова…

– Спасибо!

– А теперь пойдите сбрейте щетину… Вы похожи не на человека, а на кисть…

Оба засмеялись.

– Однако, Жоаким, найдется ли парикмахер, который сможет это сделать?

– Найдется. Я вам укажу такого. Знаете, где винокуренный завод Пивелли? На проспекте?

– Знаю. Я там проходил четыре раза в день.

– Прекрасно. Рядом с заводом есть переулок. Там по левой стороне парикмахерская с одной дверью. Это салон Салафры, плута, который в свободное время занимается скупкой краденого. Салон – это липа, чтобы сбивать со следа полицию. Если он не захочет вами заняться, скажите, что вас прислал Свистун, – этого будет достаточно…

Жоаким открыл дверь, Марио вышел на улицу. В лицо ему ударили ветер, дождь, холод. Марио постоял, колеблясь: возвратиться назад, в подвал, или пойти побриться? Наконец решил пренебречь непогодой. Пес Кретоне кинулся на него, и Марио пустился бежать под проливным дождем. Так он домчался до улички, где находилась парикмахерская Салафры, неподалеку от 38-го кафе. У тротуара стоял спортивный автомобиль бежевого цвета, принадлежавший не иначе, как какому-нибудь разбогатевшему выскочке. И Марио подумал: «Эта машина пахнет сделками с совестью, в которых не признаются». Философствуя таким образом, он продолжал идти под ливнем. В это время из машины высунулась женская головка и воскликнула:

– Это колоссально! Куика!..

Марио обернулся, желая убедиться, что окрик относится к нему. Женщина засмеялась:

– Куика! Как это прелестно!

Марио подошел ближе. Это была Людмила, подруга Нисии, толстушка из «Мод Ривьеры», сиявшая шелками, драгоценностями и улыбкой. Она затараторила:

– Вы знаете, Куика? Я и Пивелли скоро поженимся. Непременно пошлю вам приглашение…

Затем, вглядевшись получше и увидев, в каком жалком состоянии находится бывший буфетчик кафе, приятель ее подруги, она прикрыла рот рукой в перчатке, как бы останавливая готовый вырваться оттуда поток неуместных слов.

– Какой ужас, Куика! Нисия дала вам пинка… Но Бимбо разочаровал ее. Он не товарищ, а импрессарио… Понимаете? Какой ужас!..

Неожиданно появился Пивелли, в плаще с капюшоном, перчатках, очках, в галошах, с зонтом и хроническим бронхитом: