Читать интересную книгу Первая леди города, или Между двух берегов - Марина Крамер

Малыш в ресторане не появился. Он верно оценил ситуацию и понял, что сегодня не стоит продолжать свой натиск, иначе она окончательно вспылит и больше не подпустит его к себе даже на пять метров. С ней лучше выждать время, дать остыть и трезво взглянуть на вещи, откинув в сторону эмоции. Он всегда поступал так, когда не хотел давить и заставлять Марину принимать какое-либо решение. И такое поведение обязательно приносило плоды.

Хохол поднялся из-за стола и протянул Коваль руку:

– Пойдем, надо выспаться, ты хотела завтра на тренировку съездить.

И правда, со всеми этими событиями она забыла о своих футболистах! Завтра Марина собиралась посетить одну из двух тренировок, но надо было выспаться и выглядеть прилично и неузнаваемо.

Пожелав спокойной ночи, Хохол ушел к себе, а Коваль, вместо того чтобы спать, уселась на балконе с сигаретой, пытаясь собрать в кучу все мысли и хоть как-то выстроить их в стройную, логичную конструкцию. Все так перепуталось и в голове, и в жизни, что напоминало тугой клубок, состоящий из множества разных хвостиков и обрывков, туго сплетенных между собой. Значит, весь этот год, что она страдала и плакала, Егор был жив и за границей, а Марина рыдала над пустой могилой, изводя себя и окружающих… Найти бы еще хоть какое-то объяснение всему! Что стоило выслушать его, просто выслушать – и все встало бы на места, но, черт возьми, стерва и гордячка Коваль не могла позволить себе поступиться своими принципами – сказав «нет», никогда не говорить «да»! Как же тяжело…

Внизу, у бассейна, она увидела сидящего в шезлонге Егора, он курил и смотрел на ровную гладь воды. О чем он думает, интересно? Если бы не это чужое лицо… все остальное не изменилось, но лицо… Глаза, бывшие голубыми и яркими, волосы, выкрашенные в светлый цвет вместо Марининой любимой седины…

Он поднял голову и заметил Коваль на балконе, она растерялась и не знала, как быть – прятаться глупо, махать ручкой – еще смешнее. Егор был более раскован в этом плане, просто взял и заорал на всю территорию отеля:

– Спускайся ко мне, дорогая!

– Обалдеть! – пробормотала Марина под нос, понимая, что, если она не спустится, он своим криком перебудит всех отдыхающих.

Наскоро натянув джинсы и свитер, она спустилась вниз и вышла во двор к бассейну. Егор рванул навстречу со скоростью курьерского поезда, взял за руку и повел к шезлонгам:

– Не думал, что ты согласишься.

– А был выбор? – глядя на него с усмешкой, спросила Коваль, садясь рядом. – Не сомневаюсь, если бы я не согласилась, ты орал бы под балконом всю ночь.

– Детка, ты забыла – я же чопорный англичанин, правильный до отвращения, а они так не поступают, это типично русское! Поэтому я не стал бы кричать снова, а поднялся бы к тебе сам, – засмеялся он в ответ, придвигая второй шезлонг и садясь напротив. – Давай поговорим спокойно, без нервов и ненужных эмоций, ведь ты же разумная девочка у меня, такими делами ворочаешь!

– Пошел ты! – взорвалась она. – Где ты был весь этот год, когда я колотилась с твоей корпорацией, пытаясь не дать ей развалиться на куски, выцарапывая заказы где придется, только чтобы не загубить дело, в котором ничего не смыслю? Когда я проводила на кладбище больше времени, чем в офисе?! Кто лежит там, под этим чертовым памятником, ответь мне?!

– Там нет никого.

Эти слова прозвучали словно разорвавшаяся рядом граната, оглушив Марину на миг.

– Да?! Значит, поэтому мне не дали открыть гроб, сказав, что ты обгорел до костей?! Как ты мог?! За что?! – Коваль, не помня себя, ударила его по щеке так, что ладонь заболела.

– Ты имеешь право на это, детка, – тихо сказал он, даже не двинувшись с места, не попытавшись перехватить ее руку или увернуться от удара. – Поверь мне, если бы я мог, я никогда не сделал бы того, что сделал. У меня нет никого и ничего дороже тебя, моя девочка.

– Да?! Я заметила – там, на похоронах! – Марина вскочила, насколько возможно это было при больной ноге, схватила сигареты и закурила, заметалась, хромая, вдоль бассейна взад-вперед. – Ты очень заботился обо мне, сделав вдовой в тридцать два года! Свалил за бугор, взвалив мне на плечи свою контору, ну, а как же – моя Коваль сильная, она все вывезет! А я поживу в свое удовольствие, отдохну от трудов праведных! Грегори Мюррей! Сволочь ты, Егор, вот ты кто! И теперь ты вдруг решил объявиться, с другой рожей, правда, но ничего – Коваль ведь по фигу, что там с лицом, лишь бы все остальное нормально работало, да, господин английский строитель?! Как ты оказался здесь?

Она прекрасно понимала, что несет сейчас полный бред, обвиняя Егора в том, что он попался ей на Кипре, ведь было совершенно очевидно, что это не что иное, как роковая случайность, стечение обстоятельств. Но обида и злость захлестнули ее, и Марина не трудилась сдерживать их.

– Я не знал, что ты приедешь сюда, как я мог это знать? Я приехал отдыхать, слишком много работал в последние месяцы. Приехал сюда, мне рекомендовали здешний климат и отели, проводил время в свое удовольствие. Когда увидел тебя в холле, едва не умер…

– Не смей произносить этого слова! Для меня ты умер год назад! Зачем ты подошел ко мне, зачем тебе понадобилось меня трогать? – У нее все кипело внутри от негодования и злости.

– Я не смог, – вздохнул тяжело Егор. – Я никогда не мог равнодушно смотреть на тебя, ты же знаешь. И сейчас тоже не смог, проклинал себя за эту слабость, но ты такая… я не могу отказаться от тебя, все, что угодно, только не это…

Он перехватил Марину и прижал к себе, но она вырвалась:

– Не прикасайся ко мне! Меня тошнит от твоего лицемерия, от твоей лжи! Убирайся отсюда и никогда не смей попадаться мне на глаза! Я верну тебе все, я просто хочу вычеркнуть тебя из своей жизни.

– А сможешь?

– Не сомневайся!

– Значит, не хочешь даже выслушать меня, детка? Или теперь ты отзываешься на киску? – насмешливо спросил он, закуривая.

– Это не твое дело.

– Как посмотреть. Я твой муж, если ты забыла.

– Мой муж мертв. А тебя я вижу в первый раз. Раньше ты был другим. Я никогда не поступила бы с тобой так.

– Ты делала вещи и похуже.

Марина подошла вплотную к Егору и заглянула в его глаза:

– За что ты так со мной, а?

Его руки легли ей на плечи. Коваль так хорошо помнила этот жест, это тепло.

– Не дергайся, пожалуйста. Я же просил меня выслушать, а ты опять орешь и не хочешь потерпеть хоть секунду. У меня не было выбора, детка, я должен был исчезнуть, изменить внешность, чтобы не пострадала ты.

– Очень интересно!

– Возможно, тебе станет еще интереснее, если ты дослушаешь меня до конца, не перебивая, как ты любишь. Иди ко мне. – Он потянул Марину к себе и усадил на руки, обняв и прижав к груди: – Я так давно не держал тебя на руках, девочка моя, – прошептал он ей на ухо.

– Ближе к делу! – вырвалась Коваль, понимая, что сейчас Егор любыми способами постарается сбить ее с решительного настроя.

– Детка, менты докопались до того, кто убил Строгача и Азамата. – Это было сказано так буднично, словно он время сообщал.

– И ты при чем?

– Я взял это на себя.

– Что?! Зачем?!

Как могли менты узнать, что произошло в тот злополучный день в доме Строгача, когда они с Азаматом пытались изнасиловать Коваль, когда Серега своими руками изуродовал лицо ее подруги, когда застрелил Макса? Об этом знали только Марина с Хохлом да отчасти Ветка, и то не все, потому что потеряла сознание и не видела, как они вдвоем перестреляли всю строгачевскую и азаматовскую охрану, слишком опрометчиво расслабившуюся в сауне.

– Откуда они узнали?

– Детка, ты забываешь, что вокруг тебя люди, не всегда хорошо относящиеся к тебе. Ты не задумывалась, кто же все-таки убил Шерхана и Печатника в твоих заведениях?[2] – Егор осторожно погладил жену по волосам, убирая их с лица. – Помнишь ресторатора, который регулярно не платил тебе денег? Так это его рук дело.

– Гарика?!

– Ну, не знаю уж – Гарика или как там его.

– Откуда ты узнал?

– Гордеенко сказал. В обмен на свободу твой «поклонник» сдал тебя ментам.

– Не пойму – этот баран орал, что влюблен в меня, и вдруг…

– Детка, за деньги и свободу он готов был бы любить даже твоего Хохла, – усмехнулся Малыш. Его иногда поражала наивность жены – такая жестокая и бескомпромиссная в делах, в жизни она порой выглядела сущим ребенком, доверчивым и плохо разбирающимся в людях.

– Значит, не зря я его завалила! – раздув ноздри, заявила Коваль.

– Ты?! – поразился Егор. – Опять?!

– Этот козел травил меня по телефону, звонил и говорил со мной твоим голосом, а потом пробрался в нашу спальню. Там я его и заколола. Проехали, давай дальше!

– А дальше я сказал Гордеенко, что коммерс попутал – не было тебя у Строгача в тот день, а я был. И я завалил их обоих за то, что было у тебя с Серегой. Ты же понимаешь, в нашем городе за хорошие деньги я легко смог обеспечить себе свободу на небольшой срок. За это время я успел подготовить почву для отхода – нашел клинику, оплатил операцию, нанял каскадера, организовавшего аварию, перевел все, что было у меня, на твое имя. Я не мог допустить, чтобы ты оказалась на зоне, тебе не место там, девочка, – ты больна, не обижайся, но это правда, и тебе ни за что не выжить там. И, чтобы все вышло натурально, я не сказал тебе ни слова. Прости меня, счастье мое, я представляю, что тебе пришлось пережить из-за меня, но иначе было нельзя.