Читать интересную книгу Напасть - Игорь Сотников

– Ладно, давай к делу, – поерзав на месте и, видимо, настроив себя на серьезный лад, Су со свойственной ей суровостью, обрушилась на Бу:

– Ты мне, голубчик, лучше ответь. Почему ты опять занимаешься самовольством? И вместо того, чтобы, как я тебе сказала, действовать через клиентку, решил применить радикальные методы, и создать зигзаг судьбы поворота клиента.

– Да как, мы можем?! Ведь наше дело маленькое, всего лишь можем, как направлять. Когда твое – предопределять, – ухмыльнулся Бу. – Да к тому же, цель оправдывает средства.

От циничности слов Бу, Су чуть было не задохнулась.

– К тому же, клиентка, такая уж, очень… замкнутая, – сбивчивость Бу еще больше выводит Су, усмотревшую в действиях Бу некоторую его сердечную предвзятость, которую она, как особа особо ревнивая, допустить никак не может.

– Сдается мне, что ты, судьбоносец, желаешь мне сказать, что уже вырос из своей роли, и хочешь не располагать, а замысливать, – звук перетасовки карт не может не сопровождать такие заявления, и Су, как и все подобные ей натуры любящая всякие эффекты, дала Азу и Бу послушать, как она ловко обращается с колодой.

– А кто же этого, не хочет, – все же не может не дерзить в ответ Бу.

– Ладно уж, раз ты такой нетерпеливый, то я пойду тебе навстречу, и дам возможность, как ты там любишь говорить… ах, да, раздвинуть сковывающие всех вас, и других вас, рамки судьбы, – данное заявление Су, судя по внешнему отражению Бу, было для него очень даже неожиданным. – Только не забывай главного, а именно того, что судьба это персонификация не только прав, но и ответственности.

– Ты меня опять недооцениваешь, – не в характере Бу было промолчать, и просто молча порадоваться, что, наверное, и есть заложенная в нем судьба, которая видя свое отражение в нем, вечно привечает Бу.

– Только не говори мне потом, что я мол, так думал, – Су не упустит момент, чтобы не прочитать нотации.

– Чтобы понять отличие общего от индивидуального, много думать не надо. Просто задай себе вопрос: «Кто несет ответственность?» И по лесу рук, сразу поймешь, где тут общее, а где нет. А всякие там «я думал», это что-то вроде заявки на твою безответственность, где ты, думая как присоединиться к праву, отмел прочь всякую на то ответственность.

– А я думал, ты не такая, – контраргумент Бу, выбивает почву серьезности из-под ног Су, которая, сбитая с мысли этим однозначно дерзким не в тему выпадом Бу, тем не менее, определенно испытывает желание слышать такие слова в свой адрес.

– Ты мне, поговори еще, – в свою очередь, Су тоже не так проста, и умеет очень двусмысленно ответить.

– Ну, так что? Из твоих слов значит, что я могу… – поднявшись на ноги, Бу не успел договорить, как вставленное Су слово: «Можешь» закрыло все не проставленные буквы вместо точек, и Бу, прихватив с собой удачу, которую Су не прочь посулить всяк сюда входящему, вместе с Азом выдвинулся на выход.

Гл.5

Без пяти дней неделя. Другие городские и телесные замечательности.

– Ну, так что вы решили? – спрашивает мастер-набойщик у девушки, занявшей место в одном из кресел, где совершаются все эти кровавые тату-таинства по преображению вашего безмолвного тела, из неискушенного в нечто иное сказуемое.

– Ещё немного посомневаться, – непосредственность девушки, а может её природная красота, не выводит из себя этого, повидавшего всякие виды, и не имеющего на своем теле живого чистого места без видного тату рисунка мастера-универсала с говорящим именем Злой. Который был бы не прочь с ней не просто поговорить, но также кое-что и поделать, но когда профессионализм берёт свое первое место, приходиться подчиниться ему.

– Значит, я должен убедить вас? – откинувшись на стоящем рядом с ней стуле, улыбнулся в ответ Злой.

– Было бы не плохо, – девушка, улыбаясь, смотрит на этого мастера, который массивностью рисунков на теле, внушает мысль о своей целеустремленности по жизни.

– Тогда закрой руками глаза, и представь себя в своей жизни, но уже с рисунком, – видимо, работа с иглой вносит свои предопределения в характер мастера, который, как оказывается, тот еще психолог. На что девушка, несмотря на то, что не раз была обманута хитрыми педиатрами, которые воспользовавшись этой ее доверчивостью, незамедлительно ставили ей прививку, всё-таки учитывая тот факт что, в данном случае будет затруднительно её провести, решает для начала обезоружить мастера своей улыбкой, и уже после этого, приложив ладони к своим глазам, закрывает их.

– А он, не такой уж и злой, – выходя из салона «Злое тату», Олеся, перекинув сумку через плечо, делится своими впечатлениями с подругой Лидой.

– И, наверное, твоя идея начать новую жизнь с того, чтобы изменить себя, мне определенно подходит, – ярко светящиеся глаза Олеси уже по-иному смотрят на окружающий мир, и несколько в другом контексте видят место своей хозяйки в окружающем пространстве.

– А я, что говорила? – Лида, несмотря на боль на лопатке, после болезненной процедуры по набитию татушки, все же любит всякую похвальбу и, не скрывая довольства, расплывается в улыбке.

– Ну и для полного комплекта, я думаю, не помешает заглянуть в парикмахерскую, – Олеся если заведется, то ее уже не остановить, и вот она начинает крутить головой в поисках этого, для полного комплекта, заведения. На что Лида, не такая слишком кардинально изменчивая натура, к тому же довольная своей прической, не слишком торопиться высказать свое воодушевление идеей, и следуя по тенистой аллее рядом с Олесей, не имеет ничего против того, чтобы посидеть на первой лавочке, и своим внешним видом посмущать проходящих мимо них потенциальных воздыхателей. Но в Олесе нет места для остановок, и она желает только двигаться, идти вперед, или хотя бы сесть на тот же велосипед и, разогнавшись на нем, постараться обогнать ветер.

– Слушай Лид, может, прокатимся? – наткнувшись на прокат велосипедов, Олеся воспылала желанием покататься. На что Лида, с одной стороны, любящая быструю езду, конечно, была бы не прочь прокатиться, но с другой, вид этих прокатных велосипедов, не слишком внушал уважение и своим фоном мог заставить поблекнуть вид наездницы, что для девушки, находящейся в поиске, очень даже неуместно.

– Ну, я не знаю, – Лида решила переложить свои сомнения на плечи Олеси, которая, между тем, уже залезла в свой кошелек, и делает необходимые для всего этого расчеты.

– Так давай возьмем, и на них поедем в парк, как собирались, – Олесина предприимчивость приносит свои положительные плоды, и Лида, тянувшая Олесю смотаться в парк, получает свое, тогда как Олеся – свое. И они, следуя нарисованным инструкциям, получив в свое распоряжение двухколесных друзей, с необходимым в данных случаях, сопровождающим все их действия смехом, усаживаются верхом на железных коней и, накручивая педали, звоня велозвонками, начинают обгонять таких сонных пешеходов.

Трудно сказать, скольких на своем пути неловких прохожих заставил встрепенуться, а иногда, и схватиться за сердце, стрекот велозвонков Олеси и Лиды, чей привлекательный вид верхом на велосипедах, встревожил не меньшее количество носителей одиноких сердец. Но как бы там ни было, преодолев все эти встревоженности и препятствия на своем пути, наши велогонщицы оказались там, где им и хотелось быть, а именно, в парке культуры, рядом с входом в один из павильонов с призывной афишей «На пороге судьбы».

– Так ты сюда что ли, хотела зайти? – сойдя с велосипеда, Олеся, уставившись на афишу, спросила Лиду, которая также оставив велосипед, нерешительно смотрела на Олесю, и, обнаружив столь пристальное внимание к себе, с удивлением воззрившись на Лиду, спросила ее: – Так, в чем дело? Иди.

– Давай пойдем вдвоем, а то мне одной страшновато, – Лида к удивлению Олеси проявляет несвойственную ей стеснительность.

– А, велосипеды, не упрут? – Олеся, сама любящая всякие такие таинственности, все-таки не испытывает желания потом отыскивать разгадку таинственного исчезновения их велосипедов. На что Лида проявляет свое знание жизни, и, отыскав зевающего подростка, за небольшую благодарность оставляет его за сторожа, после чего, они вместе заныривают в этот палаточный потусторонний мир, который, как и принято всеми служителями этой сферы жизни, связанными с потусторонним миром, встречает их своей загадочной темнотой.

– Вы разве не читали, вывеску на входе? – неведомый голос несколько претенциозно встречает остановившихся у хрустального шара Лиду и Олесю, которые хоть и читали, но все равно не слишком понимают то, что они недопоняли.

– Хотя впрочем, я по вам вижу, что двойственность во всем будет сопутствовать вам обеим, – голос из темноты несколько смягчился и, заметив, что вошедшие не слишком уютно себя чувствуют стоя на ногах, пригласил их сесть на имевшиеся стулья, которые только сейчас были увидены Лидой и Олесей.