Нерсиаль
Пролог
Без крыльев, а в синеве летает,
Без сил, но громче всех поёт,
Без знаний, всё же учится, идёт
И без повода позиции сдаёт.
Кто таков?
Говорят, Человек.
Всё вокруг сияло красками. Чистое, безоблачное небо отдавало синевой на безмятежной поверхности озера. Где-то в вышине прокричала птица, скоро завернувшая за горизонт, укрытый хвойным лесом, постепенно отходящем ото сна. Насыщенная, словно щедро облитая краской, трава источала жизнь и пересвистывание насекомых, снующих над поверхностью озера.
"Искусственный водоём? И когда только построили?"
Перед глазами прожужжал, отражаясь от начищенных до блеска туфлях, крупный черно-оранжевый толстячок. За ним возникло очертание человека в столбе звездного пламени, на миг охватившем собой все видимое пространство! Впрочем, явление исчезло также быстро, как и появилось.
— Природа прекрасна, не так ли? — поинтересовался незнакомец. — Порой, она касается и моего сердца, вдохновляя перо на новую историю.
Первым порывом, отточенным в бесчисленных сражениях, было выхватить призрачный клинок из ножен и представить его к горлу вторженца, но желание мгновенно исчезло в дуновении опасно острого ветерка и непреодолимо манящей ауре. Несмотря на наглость, он был до неприличия силён. Даже если отбросить эффектное появление, то не почувствовать мощь пришельца было попросту невозможно. Стоит ему пожелать, как я обращусь в пыль быстрее чем шмель сделает ещё один взмах крыла. К тому же, если это тот самый, о ком она говорила, то он вовсе не враг.
Невысокий парень, в явно дорогих и непростых одеждах, похожих на осенние снега с насыпью из крупиц чистого золота, присел рядом, на берег озера, качнув длинными растрепанными волосами, выращенными в безлунной ночи. В его глазах лишь на мгновенье мелькнул звездный огонь и следующим мигом он предстал не больше, чем небесно красивым и ярким юношей, нежащимся под лучами летнего солнышка и наслаждающийся красотой упомянутой природы.
— Кто ты? — осмелился я нарушить тишину.
— Писатель, — незваный гость махнул передо мной огромным серебристым пером, по-видимому использовавшемуся далеко не для полетов, разве что какой-то волшебной птицей, и вернул его обратно, за ухо. — А ты?
— Воин, — чуть поколебавшись, ответил я, подражаю пафосной ситуации. С людьми… с созданиями такого уровня следует играть по их же правилам.
— Все мы в каком-то смысле воины, — хмыкнул Писатель. — Но кто ты?
"Один из тех вопросов, на которые ушла последняя война, как внутри… так и снаружи"
— Я из тех, кто достиг своих целей и продолжает идти, руководствуясь чувством непознанного, из тех, кто дорожит всем тем, что можно назвать по-настоящему ценным и стремится к тому, что едва ли достижимо.
— А-а, — протянул гость, будто вспоминая давно забытую истину. — Упрямец. Сколь не бывает существ, а вы всегда лезете дальше остальных. И потому наша беседа недолго будет оставаться личной. Но пока есть время, не расскажешь мне историю?
— Историю? — в недоумении вторил я, попутно осмысляя, что некогда не был особо силен в рассказах.
— Да, — кивнул Писатель. — Историю начала своего пути. Я хотел бы её записать. Мог бы и так — знаю достаточно о тебе и о мире — но из уст живущего ею всегда будет услышать верней.
Я вздохнул, понимая, что в моём положении отказ приравнивается к игнорированию львиных клыков в опасной близости к хрупкой шеи… да и всё равно собирался сегодня вспомнить былое.
— Ну, слушай, Писатель, — и нырнув с головой с море травы, я погрузился в воспоминания. — Мой путь начался одиннадцать лет назад…
Мне уже давно надоел мир. Все эти люди, куда-то спешащие, чего-то желающие, погрязшие в распрях между собой и увязшие в слабостях.
Зачем это всё?
Картина многолетней давности неоднократно вставала перед глазами, напоминая, что всё на свете величайшая и бессмысленная глупость. Обычная, маленькая глупость приводит лишь к смеху и стыду — всего-то, а эта… повергает в уныние.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вик! Убери локоть!
— Димон, какого черта ты залез мне на… Ай!
— Прости.
В таком унынии мне и пришлось запутаться. Я смотрел на всё, не понимая привязанности людей к счастью, любви, страсти, радости и ещё больше не осознавал пристрастие к боли и неудачам. Последними жизнь человека была пропитана насквозь, и они купались в них, радуясь… а, собственно, чему?
— Извинениями телу не поможешь!
Кто-то скажет, что это всего лишь цинизм. Но я скажу по-другому: это грусть, вселенская грусть от того, что мир пуст. Его узкие рамки жестоко сдавливают всех тех, кто решил, что может смотреть дальше остальных.
— Кей, раздавай на всех!
Новая колода приятно легла в руки, готовясь карточным веером весело разлететься к игрокам. Я не большой любитель поездок в лес, но раз весь класс отправился на природу, то и выбора особого нет.
— На что играем? — решил разузнать я заранее, чтобы потом, внезапно, не пришлось целовать камень с подошвы второго встречного. Да и нужно поддерживать хотя бы видимость социальной активности. От чего-то людям она, зачастую, дорога, а её отсутствие воспринимается близко к сердцу. Как дети, с которыми отказываются играть.
— На желания, конечно, — голосом полным уверенности утверждал Дима. Крупный, но довольно спортивный, коротко стриженный подросток с живыми черными глазками, наконец-то нашедший себе место по правую руку от меня. Он поплотней закутался в сливающуюся с тенями толстовку, едва не сбив единственный источник света. — Прохладно ночью.
— Осторожней ты! — следующий за ним парень — Кени, напротив, худой с копной беспорядочно лежащих каштановых волос, аккуратно поправил небольшой фонарик, встроенный в повербанк.
— Желания? — уточнил Вик, закутавшийся в одеяло, но от того не менее высокий и рукастый баскетболист, сплетающий черные волосы в косу.
— В десятке метров от нас палатка девчонок! Конечно, мы будем играть на желания! — сдавленно прошептал Дима, но так, что его все услышали.
Тем временем я уже закончил раздачу:
— Ладно, кто ходит?
— У меня шесть! — помахал картой Кени.
— Вот же старый лис, — раздосадовался Дима, на которого теперь ляжет удар.
— Да ладно тебе, — ухмыльнулся Кени. — Игра только начинается.
Спустя некоторое время.
— Да вы издеваетесь надо мной! — в "сердцах" крикнул я, видя, как Вик сбрасывает последние карты. Порой забавно вживаться в роль. Настолько, что на некоторое время забываешь о несуразности существования.
— Извиняй, я вышел, — в полумраке было плохо видно, но, казалось, парень довольно улыбнулся.
— О, первое желание Кейчику! — возбужденно сообщил Кени.
— Я предлагаю такой вариант: пусть найдёт милашку Милли в соседней палатке и признается ей в любви, а потом повалит на земл…
— Успокой гормоны, Димон! — оборвал его Вик.
— … ну, пусть прижмет к себе и ущипнет за…
— Димон!
— Димон!
— Да понял я, понял, дети… — с досадой вздохнул Дима, будучи старше всех на полгода. — Просто поцелует руку, аля аристократ, окей?
— Принимается!
— Принимается!
— А мое мнение не учитывается, да? — все-таки решил уточнить, уже зная очевидный ответ.
Так и играя нужную роль, я проживал свою бессмысленную жизнь, безучастно плывя по потоку времени.
— Нет, это ведь желание, — также уверенно отвечал Дима. — Только не задерживайся слишком, а то ночь короткая!
— Как вы поймете, что я выполнил условия? — спросил, подсознательно готовясь перехитрить сожителей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— По тебе видно будет, — с прищуром улыбнулся Дима.
Делать нечего, так что я откопал в горе одежды свою любимую черную с голубыми полосками курточку и вышел из палатки.
"Извращенцы! Лучше бы я целовал дерево!" — я посмотрел на холодный ствол темной ели, покрытой мхом с ползущими насекомыми. — "Ладно-ладно, может, камень тоже неплох…"
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/3/4/5/8/2/9/345829.jpg)