Самохин Валерий Геннадьевич
Спекулянтъ 2
Убить дракона
Если бы кто-нибудь вложил капитал в размере 1 пенни в год Рождества Христова под 4%
годовых, то в 1750 году на вырученные деньги он смог бы купить золотой шар весом с
Землю. В 1990 году он имел бы уже эквивалент 8190 таких шаров. При 5% годовых он смог
бы купить такой шар еще в 1403 году, а в 1990 году покупательная способность денег была бы равна 2200 млрд. шаров из золота весом с Землю.
Из истинной природы денег.
ПРОЛОГ
Москва. 16 апреля. 2009 год.
Центральный военно-морской клинический госпиталь. Реабилитационное отделение.
Сигарета кувыркнулась в воздухе и спланировала в ловко подставленные губы. Фильтром наружу. Рыжеволосый мужчина сплюнул прилипшие табачные крошки и достал из кармана зажигалку.
– Сергеич дым учует – достанется на орехи! – предупредил его коллега, худощавый блондин в белом врачебном халате.
– Он у главного весь день пропадает, сегодня уже в отделении не появится, – пояснил рыжий, щелкая колесиком.
В лекарственные запахи ординаторской вплелись ароматы крепкого табака. По столу прокатилась пара игральных костей, закончившая недолгий бег смотрящими вверх «шестерками».
– Везет, – констатировал блондин, наблюдая за действиями напарника, уверенно двигающего фишки по доске. Через секунду все было кончено: белая армия противника наглухо закрыла черных, лишая их дальнейшего маневра. Продолжать игру не было смысла.
– Еще одну?
– Давай, – охотно согласился рыжий и напомнил: – Это уже третья бутылка. Учти – светлое я не люблю, побежишь за ирландским.
– Жигулевским обойдешься, – пробурчал проигравший. – Бросай, твой ход.
Черные кости с белыми горошинками возобновили свой бег по расчерченному полю. Нарды были неотъемлемой частью обеденного перерыва во многих учреждениях страны. В том числе и медицинских.
– Будешь? – вопросительно посмотрел на партнера рыжеволосый, доставая из тумбочки мензурку с прозрачной жидкостью.
– Шелк номер шесть? – насмешливо взметнулись брови напарника.
– Издеваешься? – в ответ поинтересовался рыжий. – Чистейший, только что из процедурной.
Во время тяжелых ночных дежурств пятьдесят грамм медицинского спирта помогают поддерживать необходимый тонус. Когда заканчивается чистый продукт, в ход идет отработка после стерилизации хирургических нитей. На вкусовых качествах это не сказывается абсолютно.
– Боярышника нет? – задал вопрос блондин.
– И гематогеном закусить, – подытожил собеседник. – Не аптека – госпиталь. Пей давай, не эстетствуй.
Маленькая стопочка опустела в мгновение ока. Следом отправился хрустящий малосольный огурчик. Некоторое время врачи молча истребляли закуску, не забывая и об игре.
– С Анькой что? – нарушил тишину рыжий.
– Да вроде нормально все, – ответил худощавый партнер. – Оклемалась девка.
– А что было-то?
– Неизвестно, – пожал плечами блондин. – Внезапная остановка сердца. На ровном месте – ни с того, ни с сего.
– Она как мужа потеряла в пакистанскую, с тех пор сама не своя, – внес пояснения рыжеволосый. – Месяц как расписались.
– Жалко бабу, – согласился собеседник. – Не знал об этом.
– Тоже, небось, клинья подбивал? – вопрос прозвучал с ехидной усмешкой. Ответ последовал с неохотой:
– Куда мне, со свиным-то рылом… Вокруг нее вечно табун пасется из денежных мешков.
– И что? В голосе рыжеволосого послышалась явная заинтересованность.
– Всех отшивает. Снежная королева.
– Девка видная, все при ней, – согласно кивнул головой рыжий. – Глядишь, и принца своего дождется.
– Как в себя пришла, полчаса чумная ходила. Потом к этому в палату напросилась – дежурить.
Указательный палец нацелился в потолок, и этого пояснения оказалось вполне достаточно. Черные, тем временем, начали атакующую комбинацию. Рыжий задумчиво почесал нос и сгреб кости в кулак, одновременно задав следующий вопрос:
– Что ей вдруг приспичило? Достанут же.
– Из Зимнего постоянно звонят, – подтвердил собеседник. – Сергеич сегодня самолично утку проверял – медсестер строил. После секундной заминки он продолжил:
– Ее дело. Может, понравился он Аньке.
– Может, – охотно согласился рыжий. – Чем не принц? Пресса второй день только о нем и трубит.
– Не задерживай, бросай, – последовало в ответ.
Игральные кости блеснули черными гранями под бледно-голубым светом люминесцентных ламп, подпрыгнули и остановились. В этот раз судьба выбросила две пары.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ПОЛОНЯНКА
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
Зимняя степь податливо стелилась под конскую рысь и вырывалась из-под копыт мерзлыми комочками земли, рассыпающимися в морозном воздухе. Полная луна, изредка выглядывая из-за ночных облаков, неохотно освещала дорогу всадникам, мерно покачивающимся в седлах. Ночной дозор Незамаевского куреня объезжал свои владения.
– Нестор, огонь! – крикнул один из них, на секунду поднявшись в стременах
– Вижу! – послышался сдавленный ответ. – Ходу, братцы!
Жесткие каблуки вонзились в бока скакунов, свист ногаек разбудил дремлющую степь. Казачья стража перешла в галоп и спустя четверть часа ворвалась в Камышовую балку. Несколько избушек полыхали в ночи, отбрасывая зарево на сумрачные лица уцелевших жителей хутора. Черные столбы дыма поднимались вверх и покрывали сажей промерзшую землю.
Гнедой конь под передним всадником нервно прядал ушами и настороженно фыркал при виде неподвижных тел лежащих на земле. За спиной атамана послышались проклятия, извергаемые сквозь сжатые зубы. Нестор Крива соскользнул с седла, направляясь к хуторчанам. В живых осталось только три седобородых старика, в горестном молчании опирающихся на деревянные посохи.
– Споздал ты, казаче, – глухо произнес один из них. – Татары полон увели. Немощных и деток младых под саблю пустили.
По дубленой морщинистой коже скатилась одинокая слеза, но выцветшие глаза смотрели устало и безучастно.
– Никто не уберегся? – жестко спросил Нестор. Молчаливое покачивание головой послужило ответом.
– Что делать будем, атаман?
Из-за спины вынырнул молодой казак Боян Лисица. Мрачно оглядев картину побоища, он снял серую смушковую шапку и перекрестился. Русый оселедец вырвался на свободу, подхваченный порывом ветра.
– По коням! – последовала короткая команда.
Через минуту казачий разъезд вылетел из балки галопом и проскочил сквозь полоску бурьяна, распугав спящую стаю дроф. Бешеная скачка продолжалась какое-то время, и у неприметной развилки отряд остановился и спешился, давая отдых усталым коням.
– Нас всего десяток, Нестор, – к десятскому атаману подошел крепкий коренастый казак, со шрамом на лице. – Может, сперва в курень за подмогой?
– У тебя, Путша, на хуторе не было ни родных, ни близких, – вмешался Лисица. – У меня сестру полонили, а у Палия – невесту.
С этими словами он указал на статного воина, стоящего чуть в стороне. Молодой запорожец был одет в синий жупан венгерского сукна, а задорный чуб выбивался из-под черной мерлушковой шапки. Зеленые глаза мрачно взглянули на товарищей.
– Данила, – подозвал его атаман. – Златка на хуторе гостевала?
Падий молча кивнул головой и положил руку на оголовок сабли, висящей на боку.
– Нестор, они разделились.
Метелица – отрядный следопыт – присоединился к сходке. Отряхнув приставшую к коленям землю, он продолжил:
– Две повозки двинулись на Перекоп. С ними – пяток конных. Остальные ушли вниз по Базавлуку. Три десятка, не меньше.
Десятник почесал затылок: судя по всему, татары решили продолжить набег. Силами его разъезда с основным отрядом не справиться, а ясырь можно попытаться и отбить. После коротких раздумий он принял решение:
– Омелька, пулей скачи в курень и подымай громаду! Остальные – за мной!
Юнак молча кивнул и, развернув лошадь, направился в обратную сторону. Одновременно вскочив в седла, запорожцы продолжили погоню. Проскочив лощину, они вылетели на холм и притормозили, оглядывая голую, безлесную степь.
– Вон они! – выкрикнул быстроглазый Лисица. – В долину уходят.
Неясные размытые силуэты виднелись в серой предрассветной дали. Пришпорив взмыленных коней, казаки с устрашающим гиканьем устремились к врагу. Еще несколько минут стремительной скачки, и тонкая казачья сабля запоет привычную смертельную песню. Уже видны короткие кожуха шерстью наружу и лохматые лисьи малахаи. Уже поднялся настороженный крик в рядах крымчаков и быстроногие степные кони готовы сорваться в паническое бегство. Еще немного и …