Джордж Оруэлл
Политика и английский язык
Большинство людей, которые дали бы себе труд задуматься о современном английском языке, признали бы, что он в скверном состоянии, но поделать с этим ничего нельзя. Наша цивилизация разлагается и язык, по общему мнению, должен разделять ее судьбу. Из этого следует, что всякая борьба против искажений и неправильностей в употреблении слов — это сентиментальный архаизм, чудачество — вроде любви к свечам и каретам в век электричества и авиации. За таким убеждением кроется неосознанная мысль, чтло язык — это не орудие, которому мы сами придаем форму в зависимости от его назначения, а нечто растущее само по себе.
Сейчас уже ясно, что обеднение языка должно, в основном, иметь политические и экономические причины, а не портится просто под дурным влиянием того или иного писателя. Но следствие может превратится в причину, усугубляя первопричину и вызывая тот же результат в еще большей степени, и так до бесконечности. Человек может взяться за бутылку, считая себя неудачником, и дальше становиться еще горшим неудачником уже из-за пьянства. Довольно похожий процесс идет и в английском языке. Он делается все менее точным и все более неряшливым, потому что у нас глупые мысли, а неряшливость языка способствует появлению глупых мыслей. Но дело в том, что этот процесс обратим. Современный язык, особенно письменный, полон дурных привычек, которые распространяются из-за подражания, но если хоть немного постараться, их можно избежать. Если отделаться от этих привычек, начинаешь яснее мыслить, а ясность мысли — это необходимый первый шаг к политическому возрождению, так что борьба с плохим языком — это не каприз и не исключительная забота профессиональных писателей. Я вскоре вернусь к этой мысли и надеюсь что ее смысл станет яснее. Тем временем рассмотрим пять образцов английского языка в его обычном современном виде. Они выбраны не за то, что особенно плохи, — если бы захотел, я мог бы процитировать гораздо более худшие образцы, — но эти выбраны за то, что они иллюстрируют различные дефекты мышления, от которых мы сейчас страдаем. Эти цитаты лишь немного ниже обычного уровня, но служат хорошей иллюстрацией. Они пронумерованы для удобства последующих ссылок:
(1) «Поистине, я не уверен, не правильно ли говорить, что Мильтон, который когда-то считался нами не без сходства с Шелли семнадцатого века, вследствие жизни от года к году все более горестной не стал более отчужденным основателю секты лицемеров, которую ничто не могло бы заставить его терпеть.» Проф. Гарольд Ласки (Эссе о Свободе Возражений).
(2) «Превыше всего нельзя играть в блинчики на воде, бросая подобно камушкам коренную батарею идиом, которая предписывает такие оглашенные сочетания вокабул как „to put up“ вместо „tolerate“ — примириться или „to put at a less“ вместо „bewilder“ — ошеломить». Проф. Ланселот Хобден (Интерглосса).
(3) «С одной стороны мы имеем свободную личность: она по определению не невропатична, ибо не имеет ни конфликта, ни мечты. Ее желания, как таковые, прозрачны, ибо они точно те, которые установленное одобрение удерживают в передней части сознания; другая установленная модель изменила бы их число и интенсивность; в них мало естественного, невправимого или опасного для культуры. Но с другой стороны, самая общественная связь — ничто иное как взаимное отражение этих самострахующих сущностей. Вспомните определение любви. Разве это не похоже на малую академию? Где же в нем, этом зеркальном зале, место для личности, либо для братства?» (Эссе о психологии в «Политика» Нью-Йорк).
(4) «Все „лучшие люди“ из фешенебельных клуборв и все бесноватые фашистские молодчики объединенные общей ненавистью к социализму, в зверином страхе перед нарастающей волной революционного движения обратились к средневековым мифам об отравленных колодцах, к провокационным актам и гнусному поджигательству, чтобы придать вид законности подавлению пролетарских организаций и настроить мелкую буржуазию на шовинистическую волну борьбы против революционного выхода из тупика». Коммунистический памфлет.
(5) «Если еще нужно вдохнуть новую дущу в эту старую страну, то есть еще одна тернистая и придирчивая реформа, за которую надо взяться и это — гальванизация и гуманитаризация БиБиСи. Робость говорит здесь о язве и атрофии души. Сердце Британии еще здорово и бьется, но например, рык Британского льва в настоящее время подобен голосу Боттома из шекспировцкого „Сна в летнюю ночь“: нежное воркование какого-то грудного голубка. Новую мужественную Британию нельзя бесконечно чернить в глазах, вернее в ушах, всего мира декадентской томностью Лэнгам Плейс, бесстыдно рядящейся под „стандартный английский“. Когда в 9 часов раздается голос Британии, лучше дальше и менее смехотворно слышать честное плебейское слово, чем снобистское, принужденное, отдающее классной комнатой, отвратительно безупречное мяукание стыдливых девиц.» (Письмо в «Трибюн»).
Кроме уродства, которого можно было бы избежать, эти отрывки объединяются двумя общими свойствами, хотя в них есть и собственные недостатки. Первая общая черта — затасканность образов, вторая — отсутствие точности. Либо у писателя есть, что сказать, но он не умеет это выразить, либо по небрежности он говорит нечто совсем другое, или же ему все равно, значат ли его слова хоть что-нибудь. Такая смесь туманности и полнейшей некомпетентности — наиболее заметная черта современной английской пррозы, особенно политической во всех ее видах. Как только затрагиваются определенные темы, конкретное расплываетсяв абстрактное и, по-видимому, никто не способен придуматьоборот речи, который не был бы затаскан: проза все менее и менее состоит из слов, выбранных за значение, и все более и более из фраз, сорбранных вместе наподобие типового курятника. Ниже я приведу с комментариями список различных уловок, к которым прибегают, когда хотят избежать труда по созданию прозы.
Умирающая метафора. Только что придуманная метафора помогает мысли, создавая зрительный образ, в то же время мертвая метафора (например, железная решимость) воспринимается как обыкновенное слово и обычно не ведет к потере живости. Но между этими двумя классами находится свалка поношенных метафор, которые утратили свежесть, но еще имеют хождение, потому что позволяют строить фразы без всяких усилий. Вот примеры: твердить на все лады, размахивать дубиной, играть на руку, плечом к плечу, рассадник… Часто смешивают несовместимые метафоры — верный признак того, что писателю неинтересно то, что он говорит. У некоторых расхожих метафор смысл переиначен, но те, кто их применяет даже не подозревает об этом. В выражении «как молот и наковальня» подразумевают, что наковальня страдает от молота. Но в реальной жизни всегда молот разбивается об наковальню, а не наоборот; писатель, который хоть на минуту задумается о том, что говорит, сразу это увидит и не станет искажать первоначальный смысл.
Операторы или ложные глагольные фразы. Они позволяют не трудиться над подборкой подходящих глаголов и существительных и при этом оснащает любое предложение большим количеством лишьних слогов, придавая повествованию вид уравновешенности. Характерные фразы: придавать оперативность, препятствовать успешному осуществлению, вступать в контакт, дать начало, иметь следствием, заявить о себе, проявлять тенденцию, служить цели и так далее и так далее. Лейтмотив — устранение простых глаголов. Вместо того, чтобы оставаться простым словом, например, разбить, остановить, испортить, починить, убить, — глагол превращается во фразу, составленную из существительного или прилагательного, пришпиленных к какому-нибудь глаголу типа «доказать», «служить», «образовать», «играть», «придавать». Кроме того страдательному залогу отдается предпочтение, где только возможно, а вместо герундия применяют существительные (у нас же вместо деепричастий — существительные, например, «путем рассмотрения» вместо «рассматривая» — прим. Перевод.). Выбор глаголов обедняется еще и образованием с помощью суффикса — изировать и приставки де-; а банальные высказывания приобретают глубокомысленный вид с помощью фразы «не без…». Простые союзы и предлоги заменяются такими фразами как: «по отношению к», «относительно», «тот факт, что», «при посредстве», «ввиду», «в интересах», «на основе гипотезы», а концы предложений спасаются от спада звучными общими местами типа «чрезвычайно желательный», «нельзя не упомянуть», «развитие, которого следует ожидать в ближайшем будущем», «что заслуживает серьезнейшего внимания», «приведенный к успешному завершению», и т.д.
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)