Олег Акимов
Причал
…Казалось, что на всей земле шёл дождь, монотонно барабаня по оцинкованным водостокам, и сбивая с веток почерневших деревьев остатки заржавевших осенних листьев. Первые, самые холодные и противные его струйки дерзко просочились за воротник бушлата. Фуражка беспомощно обмякла на голове, став похожей на берет, и с её козырька потекли тоненькие прозрачные ниточки…
Фигура неподвижно стоящего, одинокого, совсем промокшего человека в курсантской форме, ещё какое–то время привлекала недоуменные взгляды редких прохожих. Но ливень, подгоняемый порывами ветра, становился всё сильнее, и вскоре площадь перед Дворцом Культуры совсем опустела. Так они впервые «встретились», и сразу же остались вдвоём, — он, Она, и холодный осенний дождь, подаривший им это странное уединение…
… О Ней теперь многие говорили, и не только здесь, — в Ленинграде, — об этой изящной, хрупкой польской девочке, с современным «закрытым» эстрадным голосом и заметным акцентом, с необычной французской биографией, и удивительным именем, — самым красивым именем на свете. Появившись на праздничном телеэкране в новогоднюю ночь 56‑го, Она ворвалась на советскую эстраду как ветер, как Мистраль с французской Ривьеры, несущая ароматные потоки тепла и свежести…
Олег, насквозь мокрый, стоял у афиши, и улыбался… Губы беззвучно шептали: «…Эдита… Эдита… Эдита Пьеха…». Он никогда раньше не видел Её, но теперь ему казалось, что именно так Она и должна была выглядеть, — светлая, с открытым взглядом и загадочной улыбкой…
Одна из Её песен, — «Причал», случайно услышанная по радио, навсегда запала в душу. Простые, искренние слова припева запомнились сразу, и Олег часто напевал их:
«…Это не дождь шумит,
Это не гром гремит,
Это моя печаль чайкой к тебе летит…»
В этих строчках, ему, — пареньку из сибирской глубинки, казалось, было что то очень настоящее, неподдельное. Слова песни, обращённые к нему, он мысленно вкладывал в уста той, которая будет ждать его из дальних и трудных рейсов, принимая на себя лишения его благородного и почётного моряцкого труда. Оставалось совсем немного, — закончить два последних курса мореходки, и…Найти, встретить Её… Хотя, сегодня, — именно сейчас, стоя под проливным дождём перед афишей ДК, он понял, что искать уже никого не нужно…
Незнакомая, трепетная волна тепла и радости накрыла парня с головой, забурлила в нём, заныла каким–то близким, и недосягаемым счастьем в юношеской душе. Он не знал, что будет дальше, да и не хотел знать. Просто, — тайно и безнадёжно влюбился в «материализовавшуюся» на рулоне бумаги красавицу Пьеху. И только теперь, осознав это, сразу как то по–деревенски, и совсем по–хозяйски успокоился…
… Медленно передвигая ноги в отяжелевших, набухших от воды клешах, он отошёл от афиши, оглянулся ещё раз, и улыбнулся. «…Это не дождь шумит, это не гром гремит…» — звучало в нём привычным рефреном …
* * *
…В 1962 году Олег Морозов, — новоявленный третий штурман по распределению приехал в Мурманск, на первое в своей жизни судно, — сухогруз «Кола»…
«…Здравствуй море! Здравствуй, дружище! Вот я и пришёл к тебе, неуёмное, нежное, клокочущее…», — с этими словами началась его долгая, и вполне удачная морская карьера. Сквозь годы менялись моря, страны и порты заходов, экипажи, названия кораблей и наименования грузов, тяжелее и солиднее становились регалии на его рукавах и погонах…
Жизнь моряка, сокрытая от посторонних глаз, многим кажется праздной и вполне беззаботной. Да и сами «труженики моря» часто нарочито показывают себя именно так, как их хотят видеть, — разбитными, неунывающими, не признающими и не знающими большинство из существующих проблем. Это, конечно, обычная моряцкая бравада. Теперь психологами придуман очень ёмкий, удобный, но от того, — не менее правильный термин, — «маска». Наверно, они правы, — многие моряки, действительно, — так скрывают самые потаённые и сокровенные уголки просоленных, сдёрнутых со своих мест Душ…
Море это не просто профессия, — но и «стиль» жизни, образ мысли. Оно медленно, но очень настойчиво «забирает» тебя без остатка, развращая собой, коварно и зло ревнуя, отучая от всего земного, берегового. И потом уже не отдаёт человеку самого себя, по крайней мере, — всегда противится любым попыткам моряка сделать это…
…За прошедшие годы многое поменялось. Изменился и сам Олег, — Олег Андреевич, — в 1977 году став успешным и вполне удачливым капитаном Мурманского Морского Пароходства.
… Единственное, что не изменилось и не исчезло за это время, — его тайная и трогательная любовь к Эдите Пьехе. Её песни всегда были с ним. Поначалу он коллекционировал её пластинки, и слушал их в кают–кампаниях на судовых радиолах. Любая статья о ней, или Её фотография, — бережно сохранялись в специальном альбоме. После первого арктического рейса в далёком шестьдесят втором, он купил себе этакий чемоданчик–проигрыватель «Юность», чтобы насмешливые взгляды буфетчиц не мешали ему быть наедине с Ней в свободное от вахт время. Потом были громоздкие и неудобные магнитофоны с бобинами и катушками лент. А спустя ещё некоторое время, — вполне приличный портативный «Грюндиг» и коробка кассет, — стали основным движимым имуществом Олега. На его рабочем столе в каюте, всегда была Её фотография в золотистой рамке. Что лишний раз давало повод судовым женщинам с иронией посудачить о причудах своего капитана…
«…Это не дождь шумит,
Это не гром гремит,
Это моя печаль, — чайкой к тебе летит…»
…Никто и никогда не говорил ему этих слов. Он уже и не ждал их ни от кого. Под мелодию этой песни он всегда вспоминал их первую «встречу», — Ленинградская осень, холодный дождь, и афиша на стенде Дома Культуры…
* * *
…В свои 40 лет, осенью 1978 года Олег женился… Женился, выполняя волю угасавшей от рака матери, которая воспитала его одна, — без отца, погибшего в Чехословакии в самом конце войны. По–старинке сосватав сыну невесту Анечку из соседнего села, — угловатую, скромную, перезревшую «в девках». Некрасивую и худенькую, с печальным взглядом влажных сливовых глаз, и тяжелой пшеничной косой…
Свадьба отгремела бубенцами и гармошками положенные три дня, на радость землякам, и молодожены уехали в Мурманск. Покладистый, спокойный сибирский характер супругов позволил им создать вполне благополучную семью. Вековые, впитанные с детства патриархальные устои сибирской деревни в отношениях Олега и Ани, — стали залогом и основой их семейного счастья — в его обычном понимании.
… В декабре 1979‑го «А жизнь продолжается» в исполнении Пьехи была признана лучшей песней года… В этом же декабре, словно подтверждая и соглашаясь с названием песни, в семье Морозовых появилась Полина, синеглазая Поленька…
* * *
Тихая и покорная Анечка с пониманием и уважением отнеслась к безответной юношеской любви Олега. Портрет Эдиты Пьехи на стене в их комнате — ничуть не смущал её. Эту «странность» своего супруга она приняла спокойно, с некой долей безразличия, отнеся её к издержкам морской профессии мужа.
По иронии, или, скорее, — по усмешке Судьбы, — дни рождения Эдиты Пьехи и Анечки — совпадали. И каждый год, — 31 июля Аня накрывала большой праздничный стол для многочисленных гостей. Обязательно за этим столом была специальная чистая тарелочка и высокий бокал. О «назначении» отдельного прибора знали лишь они с Олегом. Но даже это не вызывало у неё ревности и досады. Даже в такие дни она не могла увидеть в Пьехе свою соперницу.
Ведь, как бы там ни было, — из дальнего плавания он возвращался домой, — к ней. А Эдита Станиславовна была так далека, так сказочно нереальна и недосягаема. У неё была своя, звёздная, эстрадная жизнь и судьба, — которая никак не могла «пересечься» с судьбой простого полярного капитана, пусть даже и успешного. А значит, никакой «опасности» для неё, — Ани Морозовой, в самом существовании певицы, — не было.
Любовь, — это всё–таки что–то очень абстрактное, неосязаемое, почти несуществующее, наверняка же, — несуществующее и выдуманное. В любом случае, — любовь, — не самое главное условие для семейного счастья, — в этом Анечка была совершенно убеждена. О том, что Олег её не любит, она догадывалась, и очень спокойно к этому относилась. А его любовь к другой женщине, — совершенно не смущала сибирячку. Тем более такая «странная», смешная любовь… стыдно кому сказать! Она её не понимала, и не принимала всерьёз, считая простой блажью. Мужчины, вообще, странные люди. Кто–то из них готов часами ковыряться под капотом машины, или сутками сидеть у ледяной лунки, в надежде на скудный улов. А иные не представляют жизни без кроссвордов или футбола. Разве это нормально? Нет, конечно… Конечно, нет…
* * *
Вы когда–нибудь видели Пьеху на сцене? Вы знаете как Её принимает публика? Как загораются глаза и светлеют лица Её поклонников, зрителей, пришедших на концерт любимой певицы…
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)