Актриса - Елена Лактионова

Дорогие читатели!
Здесь доступно чтение Актриса - Елена Лактионова. Жанр: Русская современная проза. Вы имеете возможность бесплатно ознакомиться с полной версией книги на веб-сайте coollib.biz (КулЛиБ) без необходимости регистрации или отправки SMS. Там вы также найдете краткое описание книги, предисловие от автора и отзывы читателей.
0/0
(18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Информация о содержании книги, доступная в интернете. Актриса - Елена Лактионова:
Валентина Селезнева – талантливая актриса местного драматического театра. У нее совсем недавно всё было так хорошо: была любовь, она замечательно играла, из нее будто бил фонтан неиссякаемой энергии. И вдруг всё это закончилось, куда-то исчезло. Она пытается разобраться в себе, понять, что с ней происходит? Может быть, она просто плохая актриса и ей нужно уходить из театра?
Читать интересную книгу Актриса - Елена Лактионова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2

Елена Лактионова

Актриса

Как всегда после спектакля Валентина пришла домой поздно. Легла на диван, подложив под голову руки. До чего отвратительно она играла сегодня! Валентина повторяла про себя: «ужасно, ужасно», надеясь, что хоть этим подстегнет, расшевелит себя, но смысл слов не доходил до нее, ей было всё равно. Тогда она попробовала заставить себя ужаснуться тому, что ей всё равно, но и из этого ничего не получалось. Взгляд равнодушно блуждал по комнате, и единственной конкретной мыслью было: поставить чайник или сразу лечь спать? И она могла уснуть, лечь и уснуть, ни о чем не тревожась, после такой скверной игры. В голове навязчиво прокручивались сцены только что сыгранного спектакля, обрывки недавно произнесенных фраз, разговоры, люди, поклоны и, вместе с тем, странная сосущая пустота.

Что с ней происходит, что? Ведь всё было так хорошо, так потрясающе всё складывалось; думалось: навсегда, всё время будет так, и куда-то это всё рухнуло, исчезло. И не хочется ничего. Ни-че-го. Лежать бы вот так, смотреть в потолок, а потом уснуть, без снов, без желаний.

Но делать что-то нужно. Ждать, пока пройдет само, она не имеет права. А может, не пройдет вовсе? В конце концов это ее работа, она за это получает деньги.

Поговорить с Изваровым?

Она заранее знает, что скажет Глеб. Но он ее режиссер, может ведь помочь разобраться своим актерам не только в роли, но и в себе.

Плохо, что она Глебу верить перестает. Она считала, что нашла своего режиссера, о котором мечтает каждый актер, и этому тоже радовалась чрезвычайно. Считала его своим Учителем, тем Учителем с большой буквы, когда не определены еще толком ориентиры, когда только в начале пути и выбираешь, присматриваешь направления и попутчиков. А может, потому она Глебу не так верит, как прежде, сомневаться стала, что прошла эти первые этапы, почувствовала под ногами твердую дорогу, и дальше придется шагать одной?

Глеб, конечно, талантливый, о его постановках говорят, пишут. К актерам у него подход индивидуальный, каждому дает раскрыться по максимуму, что очень ценно, дает пространство в роли, чтобы могли поиграть, показать себя, но за пределами спектакля держит их на расстоянии, опускает свой внутренний занавес вместе с окончанием репетиций. Для него «индивидуальный подход к актеру» – всего лишь часть профессии. Он будет вежливо, говорить «Валюша» и «вы», будет говорить всё конечно правильно, то, чему учили его в институте, но ответа для себя Валентина не получит.

Вспомнились педагоги из театрального. Вспомнилась старенькая Наталья Саввична – педагог по мастерству, – их задушевные беседы за чаем с вареньем у нее дома, куда можно было прийти запросто, поплакаться. После этих разговоров уходил с удивительной легкостью крыл за спиной и верилось, что можешь свернуть горы. Сходить к ней, как в доброе старое время?

Казалось, еще недавно она так хорошо играла, упиваясь своей игрой, одним лишь тем, что находится на сцене. Конечно, и тогда было: получше – похуже, но это от внутреннего самочувствия. Теперь – всё плохо, каждый выход становится всё более мучителен. Идет спектакль, за рампой дышит зритель, а она машинально произносит текст, автоматически двигается, глаза пустые, в душе тоска и безразличие ко всему. Того и гляди, зевнет на сцене или скажет вдруг: «Я не хочу больше» и уйдет в кулисы. И зритель всё это чувствует – не настолько уж она овладела актерской техникой, чтобы прятать за нее свою пустоту.

Это стало начинаться еще весной, а зимой она окончательно порвала с Игорьком. Почему-то прежде, выслушивая всяческие «бабские плаканья», Валентина серьезно к ним не относилась: подумаешь, кто-то кого-то бросил – как это мелко, ничтожно по сравнению с ее Великой Любовью к Театру. Неужто теперь у самой наступила «эпоха безвременья» только оттого, что от нее ушел любовник?

Устала она. Не физически, а где-то там, глубоко внутри. Душой устала, а это сложнее. От этого-то как отдохнуть?

Летом ездила к родителям, думала там отдохнет. Хотелось, чтобы было как в детстве: беспечность, длинные-длинные дни и много солнца.

Там, где живут старенькие родители, где прошло детство, для нее по-прежнему оставался Дом. Здесь дома пока не получилось. Последние годы таким Домом был театр. Еще потому, что там был Игорек – для нее это слилось воедино. Казалось вместе с чувством к Игорю, увлекая за собой, рухнул и театр. Образовалась брешь, потянуло сквозняком. Стало зябко.

В родительском доме она всегда набиралась на год удивительной силы, энергии. Давали ее стены дома, тот клочок земли с садом, на котором он стоял. Та рощица за железнодорожной колеей, где в детстве с подружкой, собирая пролески, угодили в болотце; тот ржавый ручей и ветхий мостик над ним, переходить который было так страшно и так интересно; та опушка, где играли с ребятами в прятки и войну. Побегать босиком, поесть маминых горячих пирожков, поговорить с папкой… Она думала, что и в этот раз всё повторится, она очистится. Но ошиблась. И лето было, и солнце было, и горячий песок под босой ногой, но ощущения беспечности детства, душевного покоя – не получилось.

Этим летом Валентина особенно ясно поняла: дни детства не вернуть никогда.

Родители благоговели: дочь актриса в театре! Бывшие одноклассники с любопытством рассматривали, просили: покажи что-нибудь. Валентина устроила для них маленький домашний концерт. Все восхищенно хлопали (та самая Валька Селезнева, которую в школе они дразнили «Селезёнкой!»); наивно спрашивали, почему она не снимается в кино? Думают, наверное, раз актриса, то обязательно должна сниматься в кино. Конечно, хотелось бы попробовать себя и перед камерой, но когда еще ее заметят, пригласят? Да в этом ли дело?..

Валентина тяжело повернулась, на четвереньках по дивану доползла до тумбочки: где-то там, на нижней полке вроде… Да, вот она, заветная, в сером клеенчатом переплете. Еще до института, во времена ее грез, и в годы учебы Валентина старательно выписывала вычитанные и услышанные афоризмы, мудрые мысли. Думалось, что существуют какие-то правила жизни, ее актерской профессии, пока неведомые ей, и стоит только эти правила узнать, соблюдать, и жизнь будет хорошей, правильной, и актрисой она тоже будет хорошей. Но нет, видимо чужие надерганные мысли не впрок, каждый составляет и пользует свой собственный учебник. Но чтобы составить его, требуется, пожалуй, вся жизнь.

Валентина полистала тетрадку.

«Художник, для того, чтобы творить, должен находиться в повышенном градусе».

У Валентины сейчас градусов тридцать пять, если не ниже. А прежде, пожалуй, было под сорок. Она могла сыграть всё: пельмень, стул, половую тряпку, графин и пробку от графина. Один вид сцены, запах кулис ее возбуждали. Ее приводили в трепет огни рампы, софитов, декорации. Когда стала впервые выходить на зрителя, ощущала, как живет, дышит зал, ей хотелось петь, орать, крикнуть им что-нибудь свое, ликующее: «Товарищи! Вы меня слышите? Я здесь, здесь! Смотрите, что я вам покажу, но что я способна!» Ей безумно хотелось играть, играть… В одном учебном спектакле у нее было несколько ролей, она едва успевала переодеваться, перебегать из кулисы в кулису. Это были годы восторженной радости, осуществления мечты! Замечательные годы.

И потом, первые годы в театре – пока ставится свет, примериваются декорации, актеры беспризорничают, курят, треплются, – Валентина как загипнотизированная, бродила по сцене, вглядываясь в темноту зала, воображая там зрителя. Забравшись на постамент для будущей статуи, победоносно-ликующе, захлебываясь от восторга собственного существования, декламировала первое пришедшее на ум:

О эта ночь!Скабр-резная и скар-редная шл-люха,В моем дому вес-селом бр-родит гл-лухо.

Целовались с Игорем в темных углах закулисья. Ах, эти горячие влажные поцелуи рядом со святая святых – сценой, куда она сейчас выйдет и будет сходить с ума от счастья… Да, у нее было всё…

Опять же: она, актриса, почти не видит работ других актеров, читать стала мало. По телевизору бывают интересные нужные передачи, а у нее и телевизора-то нет. Варится в собственном соку, развиваться перестала, а это опасно для художника, это – творческая смерть. По театрам походить не мешало бы, посмотреть, что там происходит, – иногда это полезно. Да поднатужиться, хоть телевизор приобрести: как-никак – «окно в мир». А ей бы сейчас хоть какую-нибудь «форточку».

Валя критическим взглядом осмотрела жалкую обстановку своей комнатушки: лысый диванчик, пьяный стол, два разношерстных стула. Из-за отсутствия большого зеркала невозможно как следует поработать над ролью. Смешно сказать: если нужен был внешний рисунок роли, она смотрелась в полировку шкафа. Который год ходит в одних залатанных джинсах. В родном городе порой перед друзьями показаться было неловко – артистка! Там ведь думают, если ты актриса, то и выглядеть должна непременно как голливудские «звезды»: бриллианты и лимузин. А тут сказать совестно, сколько она получает.

1 2
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Актриса - Елена Лактионова.
Книги, аналогичгные Актриса - Елена Лактионова

Оставить комментарий