Алексей Новиков
Рождение музыканта
В тексте книги сохранена орфография издания 1950 года – единственного издания романа в СССР и России.
От автора
В романе использован ряд новых биографических материалов о М. И. Глинке: данные о событиях 1812 года, разыгравшихся на родине будущего автора оперы «Иван Сусанин», о декабристских связях Глинки и т. д. Автор считает долгом отметить, что в своей работе он воспользовался исследованиями музыковеда Е. И. Канн-Новиковой, лишь частично опубликованными в нашей музыкальной печати.
Часть первая
Бабушкин затвор
Глава первая
Кусты заколыхались, раздвинулись, и на дорогу, тревожно озираясь, вышел молодой человек. Быстро шагая, он внимательно всматривался в даль, где мирно спала над озером господская усадьба села Шмакова. Прошли долгие минуты ожидания, и молодой человек снова скрылся в придорожном лесу.
Майское солнце, торопясь заглянуть в лес, поднималось все выше. Лучи пробились сквозь густую листву и заиграли на желтом кузове старинной кареты. Но даже солнечный луч не мог проникнуть в глубь таинственной кареты: шторы на ее окнах были наглухо задернуты.
Молодой человек вернулся к карете в полном смятении чувств и хотел было открыть дверцу, но передумал. Еще больше волнуясь, он снова вышел на дорогу, снова прислушался и стремительно бросился туда, где дорога круто заворачивала к Шмакову. Оттуда быстро шла девушка.
– Евгения! Наконец-то!
Молодой человек нежно обнял ее и увлек к карете. Помогая девушке взобраться на высокую подножку, он распахнул дверцу.
– И, мать моя! – раздался из полутьмы низкий голос. – Этак и царствие небесное проспать можно. Неровен час – погоня; куда я с вами денусь!
Старая барыня поднялась с бархатного сиденья навстречу девушке и, едва молодой человек захлопнул дверцу, отдала кучеру команду:
– Гони, Прошка, гони!..
Кучер подобрал вожжи и, ловко выезжая на дорогу, молодецки свистнул. Из чащи выскочили конные люди и пустились за каретой вскачь, подымая клубы пыли.
Сидя в карете, девушка все еще не могла перевести дух, а молодой человек, держа ее руки, не находил от волнения нужных слов.
– Ну, рассказывай, – отрывисто бросила старая барыня, – как из дому ушла?
Девушка прижала руки к груди.
– Все исполнила так, как вы, Фекла Александровна, приказали!
Карета застучала по мосту, и Фекла Александровна высунулась в окно:
– В топоры его, руби!
У каждого мосточка, перекинутого через безвестную речушку или ручей, барыня приказывала дворовым:
– Разбирай переправу!..
Но чем дальше позади оставалось Шмаково, тем веселей поглядывала на юную пару новоспасская госпожа Фекла Александровна Глинка. А молодой человек все еще держал руки милой невесты и сам не понимал, что с ним, где он.
– Если б я был сочинителем, Евгения…
– Ты, сочинитель! – перебила сына Фекла Александровна. – Пора, сударь, в рассудок притти. Кто тебя в этаком беспамятстве венчать будет?
Навстречу карете уже выплыла из-за леса колокольня новоспасской церкви, а следом за ней появился барский дом.
Выходя у церкви из кареты, старуха дала, наконец, волю чувствам:
– Слава тебе, господи, благословила замысел царица небесная и погоню отвела! Не попустила осрамиться на старости лет…
Заранее предупрежденный, новоспасский священник отец Иван спешно облачался в алтаре. Дьячок с непривычной быстротой зажигал лампады перед образами. На клиросе басовито откашливался старый пономарь, чтобы грянуть встречу невесте: «Гряди, голубица!..»
Фекла Александровна стояла в церкви на привычном месте, на вытертом коврике, на котором стаивали отцы и деды владельцев Новоспасского. Она молилась и любовалась своим младшим сыном Ванюшкой: «Что говорить, хорош!»
Рядом с Феклой Александровной стоял сам владетель Новоспасского, отставной секунд-майор Николай Алексеевич Глинка, тихий, незаметный старичок. Мелко крестится Николай Алексеевич, поглядывая на спутницу жизни, и дивится: давно ли он с Феклой Александровной под венцом стоял, а глядь – Ивана венчают…
– Исайя, ликуй! – запели на клиросе.
– Ликуй! – несмело подтянул секунд-майор. «А не раненько ли ликовать-то? Вон что придумала Фекла Александровна: невесту похищением взяла, как в романе каком… Ну, да раз Фекла Александровна решила, стало быть, так и надобно, иначе и быть не может».
Отец Иван, кончив обряд, говорил молодым наставительное слово, потом поздравил их, и нововенчанный муж поцеловал жену, ни от кого не таясь.
В тот ранний час в Шмакове еще спали крепким, сладким сном. Не любил шмаковский барин Афанасий Андреевич Глинка утреннего бдения. Иное дело вечера, когда тешился Афанасий Андреевич крепостной музыкой или домашним театром. Вот и вчера разыграли ему дворовые лицедеи преславную комедию «Невинная Юлия, или щастливая любовь». Новоспасская соседка Фекла Александровна от театра отмахивается, за бесовский соблазн его считает, а ведь не утерпела, греховодница, и сама пожаловала и сына привезла.
А из-за него чуть было не разгорелась баталия между шмаковскими и новоспасскими Глинками. Вздумала Фекла Александровна сватать за сына Евгению Андреевну, любимую сестру Афанасия Андреевича, покойными родителями ему врученную. Благодарил он Феклу Александровну за честь и на первый раз политично отказал. Нет, не за ельнинских медведей прочит он Евгению. Вот поедет Афанасий Андреевич в Санкт-Петербург или в Москву, снимется всем домом и выдаст Евгению Андреевну за фамильного дворянина, чтобы был при царском дворе известен и в чинах.
Однако ни в Санкт-Петербург, ни в Москву шмаковскому барину как-то не ехалось. То лишних доходов нету, то подниматься неохота. А можно и повременить: Женюшке всего шестнадцатый пошел. Пусть девичьим счастьем тешится – куда торопиться?
Но Фекла Александровна неотступно докучала:
– Ты сам, отец, посуди: мы – Глинки, вы – Глинки, все одного корня, хоть и дальнего родства. Отдашь Евгению за нас – и приданого тебе на сторону не отдавать: твои и наши земли к одному месту придут. Сочти-ка, Афанасий Андреевич, какой профит выходит! Ну, говори, батюшка, благословенное слово!
Но ничего не взяла с приступа Фекла Александровна. За честь Афанасий Андреевич опять благодарил, а в согласии все-таки отказал. Впрочем, и старуха мало-помалу от своей затеи отступилась.
А вчера захлопотался с театром Афанасий Андреевич. Все беспокоился, как невинная Юлия, она же горничная Наташка, скажет свой главный монолог да как музыканты разыграют новую увертюру. Захлопотался Афанасий Андреевич и не заметил, как молодой новоспасский гость беседовал с Евгенией, а Фекла Александровна глаз с них не спускала. Не слыхал Афанасий Андреевич того, что сказывал Иван Николаевич невесте от матушкиного имени и как Евгения, вся затрепетав, едва слышно ответила: «Да!..»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/4/4/4/9/7/44497.jpg)