Лидия Орлова
Б.Р.Е.Н.Д.
Повод для убийства
Любые совпадения житейских историй, имен
персонажей романа случайны и не имеют отношения
к тому, что происходило в действительности.
Автор
Глава 1
Смешно гнаться за модой, даже интересоваться ею – занятие по меньшей мере легкомысленное. Выбирать же моду своей профессией – совсем уж неразумно и во многом рискованно. На это можно решиться, если знаешь, что у тебя хватит терпения отыскивать повторы в ее так называемых «открытиях» и достаточно чувства юмора, чтобы не относиться всерьез к непременным модным парадоксам, неуемному тщеславию моды и ее плохо скрываемой меркантильности.
Марина работает в моде лет пятнадцать, даже чуть больше – она редко вспоминает о своем возрасте, но ценит связанную с ним некую обремененность знаниями. И все же Марина никак не может привыкнуть к тому, что мода вновь и вновь, с упорством фанатичного педагога, подбрасывает ей очередные задачки, решать которые Марине тем не менее нравится. В моде ее привлекают, если говорить серьезно, философские проблемы – то, например, как формируется массовое сознание, вкусы и эстетические пристрастия толпы и элиты общества, как и в связи с чем меняются стиль и образ жизни человека… Ей кажется не менее интересным и все, что связано с механизмом создания и продвижения новой моды, всевозможные подробности того, на чем и как строится достаточно сложный и на редкость прибыльный модный бизнес.
Журналистика моды, а Марина Исаева служит главным редактором журнала «Воздух времени», кажется ей самым подходящим занятием для женщины, даже и когда ей без малого сорок. Умение одеваться и эффектно подать себя позволяют Марине выглядеть ровно на столько лет, на сколько она сама пожелает. Сейчас она – женщина без возраста, «фрау оне альтре», как говорят немцы. Она знает себе цену, умело использует природное обаяние, держится уверенно, без заносчивости, часто свойственной людям с высокой самооценкой. Марина была замужем, но неудачно. Печальный этот опыт никак не отразился на ее характере и отношениях с мужчинами. Гражданский брак с режиссером и имиджмейкером Игорем Назаровым, который длится уже более двух лет, делает ее счастливой – никакой сексуальной озабоченности, обычно свойственной незамужним женщинам, она не испытывает. Энергии этой высокой рыжеволосой женщины можно только позавидовать – она успевает редактировать свой журнал, писать собственные статьи и эссе, бывает на Неделях моды – в Милане, Париже, Лондоне, Нью-Йорке, старается не пропускать сколько-нибудь значительные показы и презентации в Москве и Питере, ведет активную светскую жизнь и никогда не жалуется на усталость.
Вот и сегодня она работала всю ночь и успела, наконец, закончить статью, которую назвала, правда, пока условно – «Шопинг – психоз или удовольствие?». Она писала о непрерывной несчастной любви, которая все еще определяет отношения с модой невезучего российского обывателя. Почему невезучего? Полвека, четверть века назад его роману с модой мешало то, что она, соблазнительная и кокетливая, жила где-то далеко, за железным занавесом. В России же, пребывающей в состоянии бесконечного строительства светлого будущего, с модой постоянно боролись. И хотя тотальный дефицит способен убить любую моду, она все же каким-то образом проникала через кордоны – в жалких сумках туристов, в роскошных дипломатических чемоданах. И появлялась на улицах – шокирующая, обольстительная, влекущая… Какие начинались скандалы! О таком паблисити сейчас можно только мечтать… «Тлетворное влияние Запада», как писали когда-то, теперь называется приобщением к мировым ценностям и мировой культуре, к современному образу жизни и новейшим достижениям науки и техники. Мода явилась к нам в ослепительном блеске, в сотнях роскошных магазинов, и все же и теперь она подавляет самых трепетных своих поклонников заносчивостью и недоступностью. Профессорско-преподавательский и вообще интеллигентский уровень жизни не позволяет истинным ценителям прекрасного даже близко подойти к шикарным прилавкам – без ущерба для общественной репутации и собственного самолюбия…
«Почему мы все время говорим об инвестициях в производство и промышленность и молчим о том, что самое время сейчас не производителя поддерживать, а покупателя – отечественного, разумеется. Что инвестиции сейчас нужны не в какие-то невообразимо масштабные проекты, а в человека, который потом сам – из своего кошелька, из своей зарплаты «проинвестирует» и строительство, и легкую промышленность – все, что сочтет нужным…» Марина перечитала эти строчки и поняла, что этим заканчивать статью нельзя. Она подумала минутку и дописала: «Вы спросите, почему я пишу об этом в статье о страсти к приобретениям, о шопинге, который и расточительное увлечение, и лекарство от стресса? А потому что мода, как всегда, отражает нашу жизнь. И нищету тысяч, ставшую уже неприличной, и столь же неприличное богатство единиц…»
«Ну вот, теперь вроде бы нормально, – подумала Марина. – Выведу на принтер и потом еще раз перечитаю…» Марина включила принтер, отпечатанные листы поползли на стол… Теперь можно и позавтракать. Марина отправилась на кухню, включила электрический чайник и подошла к окну.
Позже она не раз пожалеет об этом.
Глава 2
Окно смотрело во двор. Это был обычный московский «колодец», образованный высокими серо-зелеными домами, которые повернулись сюда своей неприглядной стороной, хотя фасады их, выходившие на одну из центральных улиц города, были величественны и даже – по-московски – помпезны. На этом крохотном пятачке ухитрились вырасти несколько тополей и даже каштан, они отчаянно тянулись вверх с напрасной надеждой ухватить немного если не солнца, то хотя бы света. На их обнаженных, безжалостно обрезанных ветвях, месте сбора голубей и ворон, чернели прошлогодние гнезда – их еще не успели разорить ветер и снег.
Обычно около шести утра в окнах напротив, в здании, где размещались офисы коммерческих структур, зажигался свет: на работу приходили уборщицы, чтобы до появления сотрудников вытряхнуть мусор из урн и корзин, очистить от окурков пепельницы, вытереть на столах пыль и протереть пол. Окно ненадолго освещалось, потом снова погружалось в темноту, и свет появлялся в соседнем окне. По этому гуляющему свету Марина легко определяла маршрут уборщиц, а о том, сколько комнат они убрали, судила по числу открытых форточек. Даже зимой, в мороз. Уборщицы знали: если комнаты не проветрить, будет казаться, что их никто и не убирал…
Примерно в это же время во дворе появлялся дворник. Раньше, когда у дворников не было формы – только большие фартуки, которые они носили поверх теплых неуклюжих курток, можно было хоть как-то отличить одного дворника от другого. Теперь же все они были одеты в одинаковые оранжевые ветровки с надписью на спине, свидетельствующей об их принадлежности к тому или иному округу. Дом, в котором жила Марина, был расположен в самом центре Москвы, в десяти минутах неспешной ходьбы до Александровского сада и Кремля. Поэтому у дворника на куртке было выведено «Центральный округ». Возможно, если куртки были бы синими или, скажем, коричневыми, что-то индивидуальное в одежде дворников можно было бы обнаружить, но куртки были яркими и этот цвет застилал все. Какое лицо, какие волосы, какой головной убор? Одна оранжевая куртка, куртка дворника…
Если зима малоснежная, как в этом году, работы у дворника было немного. Главное – вымести двор до того, как начнут приезжать машины для временной или дневной парковки. «Своих» машин, тех, что принадлежат местным жителям, во дворе парковались всего три: новенькая «Газель», собственность находящегося в соседнем доме ночного клуба под названием «Сновидения», Маринина серебристая «Ауди» и «Жигули», за которыми нежно ухаживала Маринина соседка, стройная блондинка, служащая секретаршей в находящемся поблизости коммерческом банке. Обычно дворник убирал мусор быстро, так как накапливался он в определенных местах. У крыльца клуба, где по утрам завтракали местные бомжи, он собирал бутылки из-под согревающих и утоляющих жажду напитков, пустые пакеты, пластиковые стаканчики и газеты, которые бродяги использовали не только для утепления своей жалкой одежды, но и вместо салфеток и полотенец. У жилых подъездов дворник сгребал рекламные проспекты и листовки, сообщающие о новых товарах и аренде квартир, распространители лакированной продукции выбрасывали их, так и не донеся до почтовых ящиков… Весь остальной, не бросающийся в глаза мусор, дворник, как правило, игнорировал, отчего с делами справлялся исключительно быстро – не в пример работавшим до него женщинам, которые размахивали метлой возле каждой брошенной сигареты.
Обычно дворник еще собирал по углам мусор, когда во двор начинали выползать сонные владельцы собак. Они мерзли и, пытаясь согреться после сладкого сна, притоптывали ногами, растирали руки, в ожидании, пока их подопечные сделают свои большие и малые дела. Дворник смотрел на собак и хозяев с неприязнью, но не высказывал претензий, просто в отместку никогда не убирал в сквере собачье дерьмо…
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/1/6/1/2/4/3/161243.jpg)